Сущность Альфы (СИ)

- Саске? - Ходзуки сразу же понял, что с другом что-то не так, и понял не по отстраненному виду и не по судорожно сжимающихся кулаках, понял интуитивно, на ментальном уровне, смог прочувствовать то, что, очевидно, ещё не почувствовали другие, по крайней мере, что они ещё не поняли.

Суйгетсу среагировал быстро, неосознанно, но инстинктивно чувствуя, что правильно, что именно он не имеет права медлить, и что только он сейчас понимает что к чему. Ухватив друга за руку и фактически насильно подняв его со стула, блондин успел лишь бросить друзьям короткую фразу «мы скоро», а после буквально поволок за собой Учиху, понимая, что сейчас ценна каждая секунда.

Ворвавшись в туалет для омег, Ходзуки первым делом проверил все кабинки, а после закрыл основную дверь на защелку, тут же бросившись к другу. Саске сидел на полу, прижимая колени к груди, его всего колотило, как в ознобе, на лбу выступили капельки пота, губы дрожали, но взгляд стал более осознанным и сфокусированным.

- Это течка, да? – взглянув на блондина, который присел на корточки напротив него, прошептал Саске, прошептал из-за страха, страха потому, что понимал, что эта дрожь и эти теплые волны по телу – это только начало, точнее, преддверие, так как смазка выделяться ещё не начала

- Она самая, - Суйгетсу тоже был слегка растерян, но он приказал себе взять себя в руки, усмирил свою взволнованную сущность, которая тоже испуганно билась внутри, ещё помня практически схожую ситуацию и альф-насильников, но ради друга можно было засунуть свои страхи куда подальше, дабы все вновь не повторилось – Саске защищал его тогда, теперь же он защитит Саске

- Давай родителям твоим позвоню, - Ходзуки потянулся к карману школьного пиджака брюнета, но тот дрожащими пальцами уцепился в его руку и отчаянно замотал головой

- Нет, не им, - омега понимал, что у него приступ паники, но, пожалуй, оно было и к лучшему, так как, казалось, именно стресс только и удерживал его на грани, за которой он уже чувствовал неистовый жар течки. – Брату… брату звони… - будто выдохнувшись, Саске откинулся назад, упираясь спиной в прохладную кафельную стену и чувствуя, как между ног становится неприятно влажно. Последним связным ощущением подростка стало то, что к нему прижался кто-то знакомый и дорогой, а после стало легко, настолько легко, что омега погрузился в раскрывшую перед ним свои гостеприимные объятия темноту.

========== Глава 18. Часть 2. ==========

- Да, - протянул Какаши, мерно выдыхая сизый дым, который тут же растворялся в прохладном воздухе декабрьского полудня

- Да, - вновь выдохнул пепельноволосый альфа, подняв голову и сквозь кроны деревьев посмотрев на блеклый диск солнца

- Да, дела, - мужчина прикрыл глаза и раскрыл свое биополе, позволяя телу расслабиться и сбросить с себя тяжесть напряжения, в котором Хатаке пребывал с самого утра

Хатаке Какаши не считал себя человеком верующим, и, тем более, не придавал значения всякого рода суевериям, но события сегодняшнего дня каким-то неприятным осадком проникли в его сущность, подсказывая, что главное испытание для него все ещё впереди. С утра он поссорился с любимым, вновь в ответ на свои чувства получив лишь презрение и обвинения, которые, пожалуй, уже стали нормой и более не вызывали той щемящей боли в груди как ещё пару месяцев назад, теперь же тяжким грузом ответственности ложась на его плечи. Он опоздал на работу, за что получил от директора очередной выговор, который, в принципе, страшным событием-то и не был, а вот сочувствие в глазах Асума-сана и его подбадривающие слова были явно не к месту, заставив сильного альфу и матерого корпусника почувствовать себя жалким и опустошенным. Далее было ещё проблематичней: у его ученика посреди большой перемены началась течка, а Ходзуки Суйгетсу, забаррикадировавшись в туалете для омег, не позволил войти туда даже медсестре, сыпля ругательства из-за закрытой двери и якобы защищая друга. С одной стороны Хатаке понимал подростков, ведь те ещё не так давно столкнулись с насилием со стороны альф, а с другой не мог осознать, что было правильного в том, что течный омега отсиживается в туалете, когда ему нужна квалифицированная помощь. Не осознавал, пока не пришел ОН. У Какаши до сих пор мороз по коже пробегал, когда он вспоминал этот пронзительный взгляд темных глаз Учихи Итачи. Нет, альфа не раскрывал свое биополе, по крайней мере, не настолько, чтобы другие альфы почувствовали угрозу, но какая-то сила, мощь, что-то такое, что взывало к инстинктам и пробирало сущность до дрожи, было в этом мужчине, на чем пепельноволосый попытался не заострять свое внимание, покорно опустив голову. И, вдобавок ко всему, ему поставили дополнительные занятия вместо Намикадзе, которому внезапно стало плохо. Не верил Хатаке, в силу своего опыта, в столь незаурядное совпадение – течка у омеги и в тот же момент плохое самочувствие у альфы – но все же предпочел остаться в стороне, понимая, что вмешиваться в подобное ему незачем, и предчувствуя, что день для него сегодня будет длинным.

- Непривычно видеть тебя в столь задумчивом состоянии, - этот женский голос, раздавшийся совсем близко, заставил альфу невольно вздрогнуть, а его биополе ощетиниться, тут же наткнувшись на мощные ментальные щиты не менее сильной особи

- Какой нерадушный прием, полковник, - с ноткой сарказма сказала женщина, внушительной тенью нависнув над пепельноволосым

- Я уже одинадцать лет как не полковник, - спокойно ответил Какаши и, свернув свое биополе, открыл глаза, тут же встречаясь взглядом с пристально-оценивающим прищуром темно-карих глаз. Это была женщина из его прошлого, человек, которого он желал бы не видеть больше никогда, альфа, которая знала слишком много о нем, настолько много, что её столь неожиданное появление в пределах школы не могло не натолкнуть на опасливые подозрения.

- Чем обязан, - Хатаке скользнул взглядом по шевронам на правом рукаве форменной темно-синей куртки представителя военной элиты Корпуса и в полуулыбке добавил, - генерал Инудзука?

- Многим, полковник, очень многим, - женщина, не церемонясь и не сворачивая свое биополе, присела на скамейку подле пепельноволосого, тем самым разорвав зрительный контакт, но Какаши и так знал, что это всего лишь обман, чувствуя на себе сканирующие витки биополя альфы, - но речь сейчас пойдет не об обязанностях, а о долге

- О долге? – Хатаке, покосившись на корпусницу, в наигранном удивлении приподнял тонкую бровь. – Свой долг перед державой и Корпусом я уже выполнил, так что не думаю, генерал, что ваше появление здесь уместно

- Нет, Какаши, - женщина бросила на пепельноволосого косой, неодобрительный взгляд, - ни беса ты не выполнил, а сбежал от последствий, поджав хвост, как шелудивый пес

- Догадываясь о мотивах вашего визита, генерал, - уже с нажимом, но все ещё сдерживая свое биополе, продолжал Какаши, - скажу сразу: у меня есть омега и вскоре будет ребёнок, - так что я не заинтересован ни в ваших предложениях, ни, тем более, в ваших планах

- Омега и ребёнок, говоришь? – альфа, улыбнувшись, хмыкнула. – Не тот ли это омега, который презирает тебя и как мужчину, и как альфу, обвиняя в смерти своего жениха? И не тот ли это ребёнок, которого ты заделал бедняжке, пытаясь таким способом привязать его к себе?

- Это не твое дело, Рин! – слегка вспылил Хатаке, нервы которого сегодня и так были на пределе, а увиливание давней знакомой от прямого разговора ещё больше раздражало мужчину, биополе которого начало рвано вихриться, угрожая альфе-конкуренту

- Ты прав, не мое, - снисходительно ответила женщина, легким движением витков своего биополя пресекая все попытки пепельноволосого надавить на неё ментально, - поэтому, полковник, просто выслушай то, что я тебе скажу, и сверни свое биополе, а то противно видеть, насколько ты размяк и ослабел

- Слушаю вас, генерал, - Какаши, и правда, свернул свое биополе, понимая, что он только что был слишком опрометчив, проявив свою слабость, причем не только ментальную. Да, когда-то полковник I Азиатского Корпуса был слишком скуп на эмоции, расчетлив и беспристрастен, как универсальная боевая машина, но то были времена давно минувших дней, когда в его жизни не было любви к упрямому омеге и заботы о ещё не рожденном, но не менее любимом, ребёнке, и поэтому снова становиться бесчувственным и холодным воякой Хатаке не собирался ни под каким предлогом.