Сущность Альфы (СИ)

Хаку подошел ещё ближе, расположившись между ног альфы, и обвил его шею руками, медленно перебирая волосы мужчины и слегка болезненно их подергивая, будто призывая к более настойчивым действиям. Акасуна медлил, опасался того, что может сорваться, а мальчик в его руках был таким тоненьким и хрупким, таким податливым, слегка дрожащим от накатывавшего желания смешанного с растерянностью, что альфе оставалось только до треска сжимать полы юкато омежки и постепенно, языком приоткрывая губы мальчишки, проникать в его влажный ротик. Биополе альфы вихрилось, клубилось, тянулось к омеге, ласкало его своими прикосновениями, от которых Хаку издавал тихие стоны, хотя, Сасори чувствовал, что мальчик, как и он сам, пьянеет именно от поцелуя, отвечая на него робко, неопытно переплетая свой язычок с его, позволяя изучать каждый уголок в глубине своего рта и ещё требовательнее запуская пальчики в его волосы.

Контроль плавно отступал на второй план, позволяя инстинктам руководить действиями альфы. Это было жарко и жадно, как ураган, который только набирал обороты внутри красноволосого и который своими шумными выдохами в перерыве между поцелуями разжигал омежка. Хотелось прикоснуться к мальчику, почувствовать гладкость и шелк его кожи, ладонями ощутить ту дрожь мурашек, которая, то и дело, пробегала по телу Хаку, побуждая омежку подаваться вперед и выгибать спинку. Поддавшись слабости, Сасори проник ладонями под полы юкато и вздрогнул, ощутив, как отозвалось юное тело в его руках на такую столь невинную ласку. Альфа, углубляя поцелуй, оглаживал стройные ножки мальчика, непроизвольно пододвигая его к себе ещё ближе, буквально впечатывая омежку в себя, чувствуя, как о его восставшую плоть трется коленка Хаку, вызывая уже непреодолимую дрожь желания. Искушение было настолько велико, что Сасори скользнул руками выше, подымаясь к бедрам мальчика, ощущая под подушечками пальцев нежную и горячую кожу и понимая, что на омежке нет белья. Мысль о том, что нужно купить Хаку одежду промелькнула в голове красноволосого и сразу же была вытеснена бурей эмоций, когда мальчик, разорвав поцелуй и прерывисто выдохнув, уткнулся лбом ему в плечо, тяжело дыша и вздрагивая всем телом, на ментальном уровне передавая свое вожделение и желание.

- Сасори-сама, - прошептал Хаку, сжимая футболку мужчины в своих цепких кулачках, - не бойтесь. Я очень хочу этого

Это была не похоть, и Акасуна чувствовал это. Это было желание своего альфы, своего Истинного, своей Пары. Альфа ощущал, как между ним и омегой все ярче и ярче пульсируют нити связи, как отзывается на них мальчик, как льнет к нему, жарко дыша в шею, как желает быть с ним, для него и только его, и это чувство остаточно убрало все барьеры сдержанности, которые красноволосый отпустил, зная, что сожалений не будет.

Аккуратно развязав пояс, Сасори, плавно и неторопливо, освободил омежку от одежды, который застыл перед ним, краснея, смущенно отводя взгляд, но даже и не пытаясь прикрыться, позволяя альфе рассмотреть себя. Тоненький, гибкий, изысканный – тело мальчика было будто создано именно для жарких ласк. Кожу цвета редкостного мрамора невероятно контрастно оттеняли длинные темные волосы, рассыпавшись по плечам омежки и тонкими прядями прикрыв сжавшиеся сосочки мальчика. Алые губы слегка припухли от поцелуев, влажно блестели, слегка приоткрылись, превратившись в заманчивые створки, за которыми, а это альфа уже знал точно, было горячо и влажно, за которыми был такой мягкий, юркий и неумелый язычок. Маленькие яички подобрались, а небольшой, аккуратный член мальчика, выпрямившись, подрагивал, едва обнажив головку, на вершине которой выступила капелька смазки. Именно в этот миг, скользя ошалелым взглядом по телу омежки, Сасори понял, что даже бог не устоял бы перед таким искушением, а он далеко не бог, он просто альфа, человек, который желает быть со своим возлюбленным.

Альфа поманил к себе омежку, легонько подтолкнув его ментально, и Хаку послушно сел на его бедра, острыми коленками упираясь в широкое сидение стула. Стянув с себя футболку, Сасори отбросил её куда-то в сторону, неважно куда, главное, что сейчас его Пара мог касаться своими тонкими пальчиками его кожи, мог скользить своими жаркими ладошками по его груди, мог прижиматься к нему своим разгоряченным телом, вызывая именно то желание своего Истинного, которое не дано понять во время обычного секса. Хаку дрожал, и Акасуна это чувствовал очень отчетливо, но это был не страх со стороны мальчика, скорее опасение, что он что-то сделает не так, но альфа приобнял своего омегу, поддержал его, огладил тонкую талию и остро выступающие тазовые косточки, желая со всей нежностью показать мальчику, как это – заниматься любовью.

Кожа на шее омежки была тонкой и нежной, маленькая жилка пульсировала под ней, побуждая альфу бережно прикусывать её и тут же зализывать. Хаку дрожал в его руках, выгибал спинку, подставляясь под ласкающие поцелуи, цеплялся пальчиками за его плечи и осторожно что-то шептал, слегка поерзывая от желания и нетерпения. Запах его Пары был не просто сладким, он был сладостным, проникал под кожу, окутывал альфу чистотой своего аромата, возбуждал своей неповторимостью, запечатлевался в памяти как тот, который принадлежит только его Истинному. Нити связи окрепли, выровнялись, стали практически нерушимыми, будто показывая, что для полного единения остался всего лишь один штрих. Сасори чувствовал, что мальчик отзывается на эту связь, что он отдает всего себя, без остатка и до последней капли, что его эмоции, его переживания, его желания, все это связано именно с близостью Пары, а не только с течкой или подчинением альфе. И это пьянило, дурманило, отбрасывало реальность на задворки понимания, скользило ароматом Истинного в воздухе, проникало в биополе, придавало ему сил, восстанавливало энергетику альфы, закручивалось в невидимую спираль и вновь возвращалось к омежке, формируя именно тот круг их совместной энергетики, которой доступен только Паре и только при обоюдном согласии.

Скользящими поцелуями Сасори спустился ещё ниже, аккуратно и бережно прикусывая маленькие розовые сосочки мальчика. Хаку выгнулся, до боли впившись острыми ноготками в плечи красноволосого, и издал глубокий и чувственный стон. Альфа рыкнул, больше не в силах сдерживать свое желание и принялся попеременно вылизывать, прикусывать и ласкать сжавшиеся в горошины соски омежки, попутно опуская руки с талии мальчика на его ягодицы. Пальцы альфы подрагивали, неуверенно сжимая мягкие половинки, а омежка так и ластился к нему, подставляя свое тело для поцелуев и выгибаясь в пояснице в преддверии проникновения. Аккуратно потянув за шнурок, Сасори вытянул тампон и тут же проник пальцами в приоткрытую дырочку, сразу же замерев и оторвавшись от столь сладкой на вкус кожи мальчика. Внутри омежки было жарко, влажно, скользко и тесно, так тесно, что пульсация мягких стеночек слишком отчетливо ощущалась альфой, который, вскинув голову, растерянно посмотрел на своего Истинного.

- Ты… - Сасори не мог задать этот вопрос, он не понимал, хотя и осознавал, но все равно не понимал очевидный факт, ведь его омега – матка, пусть и в прошлом, но этот жар, эта узость тела, эта неумелость и неопытность говорили совсем обратное, то, что и остудило пыл Акасуны

- Ш-ш-ш, - Хаку приложил палец к губам альфы и слегка двинул бедрами, при этом передавая свои, пусть и не самые приятные, но терпимые, ощущения на ментальном уровне. – Все в порядке, Сасори-сама. Просто будьте аккуратнее

Его Истинный доверял ему, и это было самым главным, а со своей сущностью альфа сможет совладать, ведь это не просто желание к спариванию, это желание быть со своим омегой и доставить ему удовольствие. Потянувшись к губам мальчика, Сасори возобновил мягкий поцелуй, отвлекая и начиная бережно подстраивать вход омежки под свой, далеко не маленький размер. Красноволосый боялся, что Хаку будет больно, понимал, что обстановка не та, что нет в этой атмосфере разгромленной кухни ничего романтического, что стул – это не широкая и удобная кровать, на которой он смог бы без стеснений ласкать своего Истинного, но и оторваться от столь сладких губ уже не мог. Чувствуя напряженность своего альфы, Хаку помогал ему, слегка приподнимая бедра, позволяя пальцам максимально проникать в глубины своего нутра, пылко отвечая на поцелуи и прижимаясь к груди красноволосого, прогибаясь в пояснице так, чтобы Истинный мог ласкать его стеночки и искать самые сокровенные точки.