Сущность Альфы (СИ)

Сасори не мог больше сдерживаться, осязая свою Пару так остро, чувствуя жар его тела, ощущая, как по ладони стекает смазка, и подавляя в себе желание ворваться в тело мальчика. Приспустив свои пижамные штаны и придержав Хаку за талию, альфа приподнял омегу над собой, помогая ему опуститься на свою плоть. Омежка, чувствуя дрожь своего партнера, придержал член у основания и направил его в свою дырочку, опускаясь медленно, неторопливо, закусывая губу, но глаза не закрывая, удерживая зрительный контакт и ощущая сильную ментальную поддержку, которая забирала его боль, заменяя её вихрем чувственных эмоций. Сев на плоть альфы полностью, Хаку прильнул к красноволосому, слегка подрагивая от непривычного ощущения заполненности и в то же время чувствуя, как пульсирующий жар распространяется по его телу, побуждая полностью отдаться своему Истинному. Сасори, невероятным усилием воли сдерживая свои порывы, отстранил от себя мальчика и внимательно, изучающе, на него посмотрел: Хаку дышал глубоко, его кожа покрылась легкой испариной, а волосы разметались по спине влажными прядями. Альфа провел рукой по телу омежки, от шеи к паху, и вздрогнул, когда, скользя по животу, почувствовал под ладонью пульсацию своей собственной плоти. Это было последнее, что явственно запомнил Акасуна, предвкушающая дрожь омежки и плотно сжимающие его член стеночки, а после альфа просто отдался безумной круговерти, в которой были только он и его Истинный.

Хаку кричал, но не от боли, а от того вихря наслаждения, которое даровал ему его альфа, рвано и глубоко толкаясь в его нутро. Сасори сжимал своего мальчика в объятиях, целовал каждый доступный ему сантиметр тела, скользил по нему руками и упивался отзывчивостью своего Истинного, чувствуя, что связь Пары стала единой и нерушимой, крепкой, связывающей их до конца жизни. Поддавшись желаниям, альфа рывком снял с себя омежку и слегка грубовато уложил его на кухонный стол, забрасывая ноги мальчишки себе на плечи и мощным толчком врываясь в его тело.

- Сасори-сама! – вскрикнул Хаку, выгибаясь в пояснице и пропуская в себя плоть альфы по самый корень. – Хочу, Сасори-сама! Вас хочу! В себе! Полностью!

Красноволосый рыкнул и ещё резче начал входить в столь податливое тело, чувствуя, что долго сдерживаться он не сможет, но инстинкты брали свое. Он сжимал бедра мальчишки, с восхищением наблюдая, как тугая попка насаживается на его член, и на полную мощь раскрыл свое биополе, которое полностью восстановилось, которое своей силой питало и его, и мальчика, которое сконцентрировано вилось вокруг омежки, формируя метку принадлежности.

Миллионы колких мурашек пробежали по телу альфы, сжимаясь в плотный жаркий ком в животе и заставляя его двигаться с размахом, подводя омежку к вершине наслаждения. Хаку опять что-то кричал, требовательно молотил кулачками по столу и активно подавался навстречу, но вот, в миг, во вспышке, в рывке, в порыве, омежка выгнулся, сорвавшись на протяжный крик, и задрожал всем телом, изливаясь себе на живот. Это завораживающее зрелище опалило сущность, и альфа, сделав ещё несколько поступательных толчков, окунулся в самый мощный оргазм, который когда-либо испытывал в своей жизни, чувствуя, как нити уз Пары закручиваются, заплетаются, сжимаются, образуя яркую метку принадлежности.

Пребывая в эйфории и все ещё сотрясаясь всем телом, Сасори уцепился за мысль, что нужно не допустить вязки, но, как только он уже начал покидать тело мальчика, Хаку плотно сжал его бока ногами, буквально вгоняя в себя член альфы, у основания которого сразу же начал расти узел, от чего омежка снова кончил. Ноги задрожали, и Акасуна навалился на мальчика, теперь уже осязая его, как только своего омегу, правда, при этом, сотрясаясь в волнах череды оргазмов, Сасори успел подумать о том, что он вновь-таки допустил ошибку.

Звонок в дверь оторвал среднего Собаку от очень важного занятия, которому, впрочем, он и не горел желанием предаваться, но все-таки, раз уж он скоро будет объявлен следующим главой клана, то пора бы было уже начать вникать в дела семейные, чем аловолосый усердно и занимался сегодня с самого утра. Недовольно что-то буркнув себе под нос, альфа, тем не менее, пошел открывать дверь, уже сейчас чуя дразнящий чувствительные рецепторы запах омеги. Открыв дверь, Гаара нахмурился, не ожидая увидеть на пороге своего дома именно эту омегу, но, как бы там ни было, факт оставался фактом – крепко сжимая в маленьких кулачках ручку школьной сумки, перед ним стояла Хьюго Хината.

- Добрый день, Гаара-кун, - робко поприветствовала альфу девушка, слегка покраснев и по ментальному настрою аловолосого почувствовав, что она явно не вовремя

- Добрый, - резко бросил Собаку, для которого эта девчонка из милого омежистого создания превратилась в назойливую и надоедливую омегу, которая не понимает, где её место. – Чем обязан?

- Что, простите? – Хината робко взглянула на жениха и поежилась, кожей ощущая его недовольство, которое ярко проступило на лице альфе мелкими складочками у поджатых губ. – Но вы же… - запинаясь, начала брюнетка, явно ничего не понимая, - вы же сами назначили эту встречу

- Да? – Гаара недоверчиво приподнял бровь, уже догадавшись, кто же стоит за всем этим фарсом, которому он, впрочем, решил подыграть, смягчив тон голоса. – Проходите, Хината-тян

Девушка, робко оглянувшись, неуверенно переступила порог дома, направляясь в гостиную и чувствуя, что альфа следует за ней. Войдя в комнату, Хината сразу ж заметила на столике множество бумаг, что натолкнуло её на догадку, что альфа, очевидно, забыл о встрече, будучи занятым делами клана, а о том, что её жених вскоре станет его главой, ей уже сообщили вместе с приглашением на беседу. К тому же, Хьюго не могла не почуять, что в доме пахнет омегой, но она не стала акцентировать на этом внимание, припомнив, что кроме Гаары здесь ещё живет и его сестра-альфа, так что этот запах можно логически объяснить и раньше времени не придаваться бессмысленным сомнения.

- Так кто же передал вам приглашение от моего имени? – вальяжно усевшись на диван и закинув ногу на ногу, Собаку даже и не подумал о том, чтобы предложить девушке присесть, рассчитывая на то, что разговор будет коротким, продуктивным и категоричным в своем исходе

- Темари-сан, - осторожно ответила Хьюго, встав точно перед альфой и все ещё чувствуя на себе давление его ментальной воли, которое хоть и ослабло, но было не очень приятным

- Занятно, - Гаара хмыкнул, понимая, что его предположения были отнюдь не поспешны и что сестра, как обычно, вмешалась в его жизнь, пытаясь навязать, как она считала, правильный выбор партнера. – Ну, говорите, - Собаку предположил, что на самом деле Хината не так уж и проста, как кажется, ведь, как не крути, она – Хьюго, пусть и омега, а значит, клановые черты у неё в крови, среди которых был не только цепкий ум, но и волевой характер

- Я знаю, что отец пытается использовать меня как инструмент для достижения своих целей, - собравшись и уверенно посмотрев альфе в глаза, произнесла Хината, которой на самом деле было до дрожи страшно, сущность которой кульбитами переворачивалась внутри, осязая неприкрытую угрозу со стороны более сильной особи, но, тем не менее, для себя Хьюго уже все решила. Она не будет игрушкой отца, по крайней мере, не настолько послушной. Она сможет расположить к себе этого сильного альфу и заручится его поддержкой. Ей удастся выпутаться из сети интриг, в которой погряз весь клан, пробивая себе дорогу в верха, и при этом она останется очень важной для семьи, научившись с помощью если не чувств, то хотя бы физиологической привязанности манипулировать своим мужем. Было ли это подло с её стороны? Отнюдь, ведь с ней поступали ещё более изощренно, ради интересов клана подкладывая под нужного альфу, а медаль, как известно, имеет две стороны, из которых более ценна именно та, которая находится в тени.

- Для меня это тоже не новость, - Собаку держался ровно, гордо, выпрямив спину, как и подобает главе клана, при этом удерживая свое биополе именно так, чтобы омега не ощущала угрозу, но чувствовала её возможность. Пожалуй, это было несправедливо к 16-летней школьнице, которая была всего лишь расходным материалом в планах своего отца, но до попустительства альфа снизойти не мог, понимая, что, дав слабину раз, поведшись на запах феромонов смазливой омеги единожды, он не оправдает надежд своего отца, доверившего ему клан в столь сложный период явно неспроста. Впрочем, личные мотивы тоже сыграли немалую роль, ведь приоритетом аловолосого был совсем другой омега, тот, который сейчас был в одной из комнат второго этажа, и запах которого он чуял намного острее и ярче, чем запах брюнетки.