Морская прогулка (СИ)

— Шоу называет это лекарством? Что оно делает?

«Всего лишь превращает русалок в людей, сущий пустяк…»

А может сказать и потом стереть память? На секунду в голове Чарльза промелькнула такая мысль, но он решил не рисковать.

— Я не знаю. Он сбросил меня за борт, а моя сестра… — мужчина запнулся.

Говорить о Рейвен было больно. Он думал о его любимой, самой близкой на свете, дорогой Рейвен… Но произнести вслух правду было невыносимо.

— Что с ней, Чарльз? — Мойра смотрела сочувственно, уже догадываясь об ответе.

— Ее нет… — голос Чарльза сорвался, но он глубоко вдохнул и постарался взять себя в руки. — Она вырвалась, и… упала в море. Я не смог ей помочь…

Женщина закрыла блокнот и опустила узкую теплую ладонь на его плечо в утешительном жесте.

— Мне жаль, что это случилось с вами. Шоу за все заплатит, я обещаю.

Офицер МакТаггерт просидела с ним полчаса или больше. Чарльзу не раз и не два пришлось применить телепатию, чтобы понять, что хочет узнать Мойра, а так же, что ей знать не следует. Он обходил острые углы, стараясь сделать свои ответы убедительными, но, в конце концов, все равно был вынужден блокировать подозрительность женщины и ее желание копнуть дальше. От всего этого у Чарльза разболелась голова. Он никогда не использовал свой дар таким тонким образом, требовавшим огромной концентрации: не убрать лишних эмоций, чтобы не вызвать подозрения, не сказать слишком мало, не сболтнуть чего-то не того, убедить в своем вранье и не позволить усомниться в сказанном.

В конечном счете, Чарльз не был уверен, что результат оказался удовлетворительным. Он ляпнул было Мойре про Каспартину, и в голове у той тут же сложился план действий: доложить береговой охране, выловить Шоу там, где ему некуда было деваться.

А заодно найти посаженых в клетку мутантов и акулу в теле Эрика…

Пришлось срочно стирать из ее памяти свои слова и соображать, чем заполнить пробел. Он не знал, сколько времени точно прошло с момента его падения в воду. Эрик мог сделать свой ход: уничтожить корабль, освободив мутантов, отвезти их в порт. А возможно, сам Шоу вернулся туда и продолжил начатое. А если он решил избавиться от пленников, Хэнка, тела Эрика?

Он должен был отправиться в порт с Мойрой — вот единственный выход. Но сейчас он явно не готов к пешим прогулкам. Можно ли ждать неделю, как и сказал доктор? А если он так и не сможет встать?

Взгляд Чарльза скользнул по палате и зацепился за дверной проем: по коридору медсестра толкала устройство на колесах, в котором сидел человек.

Что ж, он найдет выход. И поползет, если будет нужно. Он потерял Рейвен, но Хэнк, Эрик и остальные все еще нуждаются в его помощи…

Мойра, такая же измученная, как и ее «утопленник», в конце концов сдалась и сказала, что зайдет завтра. Голова разболелась от обилия информации, хотя по сути она не собрала практически ничего. Неуловимый изобретатель с патологическими целями изменения мира хочет всех накачать каким-то лекарством. Где его искать? Женщине казалось, что от Чарльза она получила гораздо больше зацепок, но почему-то ни одна не могла сформироваться в четкую мысль и дать ниточку к дальнейшему расследованию. Наверное, она просто слишком устала сегодня, чтобы работать.

Мойра оставила вместо себя местного полицейского, велев ему беречь Чарльза, как зеницу ока. А, садясь в машину, подумала, что стоит прогнать по базе этого Ксавье.

Красивое лицо, темные волосы, голубые глаза…

«МакТаггерт, ты не о том думаешь. Милая мордашка и щенячий взгляд — и твое чутье отключилось? Не дай одурачить себя, здесь есть, что покопать…»

Свет в палате погасили. Медсестра дала Чарльзу белую гальку — таблетки — и воткнула иголку в руку. Было почти не больно, но очень неприятно, зато головная боль тут же прошла, и все тело расслабилось, двигаться расхотелось, глаза сами собой стали закрываться. Последнее, о чем он успел подумать: где сейчас был Эрик?

Как ни странно, но Каспартина была на том же месте, где ее и оставили. В сумерках она выглядела пустой и заброшенной, но Эрик точно знал, что это не так.

Его дар скользнул внутрь, преодолевая толщу металлического корпуса, пока не достиг простых замков на прочных решетках. Немного концентрации… Щелчок. И обе двери, за которыми были три пленника, медленно открылись.

Металлическая мелочь, которую Эрик смог собрать в коридоре, преобразовалась в слова.

— На палубу! — Шон хотел восторженно провопить, но получилось жалкое сипение.

Ангел уже стояла в коридоре, оба взбудораженные произошедшем, не верящие в свое спасение.

— Эрик где-то здесь, он вернулся к кораблю в теле акулы! — девушка схватила за руку Шона и потащила наверх.

— Эй, погоди, а как же… — парень махнул в сторону лежащего на матрасе тела.

Акула, взволнованная происходящим вокруг шумом не меньше людей, пыталась приподняться на не слушающихся конечностях. Безуспешно.

— Оставь, что ему будет? Не потащишь же ты его наверх!

Пришлось согласиться, и оба бывших пленника рванулись по лестнице наружу, к свежему ночному воздуху и свободе.

Ангел не смогла сдержать улыбки при виде темнеющего неба, на котором уже начинали вспыхивать первые звезды. Было холодно, но оставаться здесь она была не намерена больше ни минуты. Девушка начала расстегивать кофту, чтобы раскрыть крылья и улететь. Ничего. Она приведет помощь Шону и этому акуло-мутанту, но сейчас у нее нет сил, чтобы оставаться здесь дольше.

— Эй! Есть там кто?

Мужской голос, раздавшийся откуда-то из воды, оказался для нее, как и для Шона, неожиданностью. Они переглянулись: Эрик в теле акулы говорил?!

Не раздумывая, парень и девушка рванули к борту и уставились вниз. Над темными водами белели голые мужские плечи и коротко стриженная светловолосая голова. Молодой человек хмурился и хотел крикнуть что-то еще, но в этот момент из-под воды близ него сначала показался плавник, а затем акулья морда высунулась из воды.

— Эрик! — Шон хохотнул, тут же хватаясь за горло и кашляя, из глаз брызнули слезы, но это никак не отменяло бушевавшего в душе облегчения.

Каким бы саркастичным и мудаковатым не был этот парень, он поддерживал их с Ангел и обещал помочь выбраться.

Тонкие металлические тросы, натянутые вдоль борта, сами собой изогнулись и стали складываться в слова прямо перед лицами юных мутантов.

«Мое тело на борту?»

Шон фыркнул.

— С ним все в полном порядке, я за ним присматривал. Ты придумал, как вернуться обратно?

«Да. Мне нужна ваша помощь».

— Эй, послушайте, — Ангел отвела рукой плавающие в воздухе буквы и нахмурилась, глядя в воду. — Я понимаю, что ты жаждешь вернуть себе ноги и все такое. Но мы здесь посреди моря на корабле Шмидта, который в любой момент может вернуться. Я могу улететь, но Шона мне до берега никак не дотащить. Может, обсудим сначала это?

Возможно, ей показалось, но акула клацнула зубами, так что плавающий рядом мужчина отплыл чуть в сторону. Еще одна русалка — догадалась Ангел.

«Я отбуксирую корабль в порт. В доме твоей сестры еще можно скрыться? Ты говорила о нем».

Ангел активно закивала. Именно туда она и собиралась отправиться: подлечить раны, успокоиться и покинуть эту негостеприимную страну раз и навсегда, в надежде больше никогда не встречать психопата Шмидта, который превратил ее жизнь в сущий кошмар.

«Отправитесь туда и заберете с собой мое тело. Если с ним что-то случится, я сам вас выпотрошу!»

Шон усмехнулся и хлопнул Ангел по плечу, на что получил презрительный взгляд.

— Да он так шутит.

Металл сложился в крупное и жирное: «Нет».

«Что случилось с Церебро?»

— Ох, чувак! Это было нечто! — Шон перегнулся через перила, в его глазах загорелся азарт. Предвкушение свободы сделало его чересчур эмоциональным. — Тот хвостатый парень, Хэнк, после того, как увели его подругу, выпрыгнул из своего бассейна. Я думал он убьется от горя об пол, но он вдруг весь посинел и стал покрываться шерстью! А потом, поднявшись на ноги, будто так и нужно, выломал прутья решетки и умчался куда-то по коридору. Потом корабль затрясло, мы поняли, что ты где-то рядом. Этот молчаливый хлыщ в костюмчике пронесся, словно вихрь, по коридору сначала в одну сторону, потом в другую. Я слышал его разговор с Азазелем. Хэнк украл Церебро у Эммы и сбежал! Прыгнул в море или упал, я не понял. Ты бы видел его — настоящий монстр, клыкастый, синий…