Тонкая грань (СИ)

Закончить свою мысль ему не дал кулак Накамуры, прилетевший точнехонько по макушке. Подкреплять удар Шунко девушка, разумеется, не стала, но все равно он получился довольно увесистым.

– Еще что выдумаешь?! – рявкнула она, уперев руки в боки и возмущенно смотря ему в лицо. Тягостная атмосфера, которую нагнал Кира своими депрессивными мыслями, ушла одномоментно. Сам парень удивленно вытаращился на Йоко, не ожидав такой резкой перемены настроения. – Сейчас говоришь, что ты плохой человек, завтра скажешь, что не годишься в шинигами, послезавтра выдумаешь, что ты мировое зло, которое не должно существовать! Я не буду врать, будто понимаю, каково тебе действительно пришлось, я ведь никогда не знала своих родителей. Поэтому без понятия, что бы я чувствовала на твоем месте. Все мы разные, но общее у нас одно – мы шинигами. Мы каждый день невольно имеем дело со смертью. В отличие от простых людей, для нас она естественна и привычна. Так что завязывай с этой ерундой! Ты мне жизнь спас, в конце концов! Плохой человек, – передразнила его Йоко.

– Ты о чем вообще? – возмутился Кира, потирая ушибленный затылок, когда к нему, наконец, вернулся дар речи. – Это ведь ты меня спасла!

– Я тебя чуть не убила! – практически выкрикнула девушка.

– А потом спасла, – напомнил он.

– Может, подеремся? – уже улыбнулась Йоко, чувствуя, что коэффициент абсурдности разговора начал зашкаливать.

– Пожалуй, нет. – На лице Изуру тоже появилась улыбка, пусть и не такая широкая, как у Накамуры. – Думаю, хватит с нас прошлого раза.

– Согласна, – вздохнула она.

Тема была закрыта, и в комнате вновь повисло молчание. Так как на улице уже был поздний вечер, давно уже стемнело. Заметив в комнате свет, в какой-то момент в окно залетела бабочка. Такая огромная, что сперва ребята приняли ее за адскую. Наблюдая за ней, Йоко протянула руку, и бабочка после некоторых колебаний села на указательный палец девушки, давая возможность в деталях рассмотреть изумительные крылья.

– Ну, а о чем теперь ты задумалась? – спросил Изуру, когда прошло несколько минут, а они так и стояли неподвижно, разглядывая внезапно навестившую их гостью.

– А? – очнулась от размышлений Накамура, а потом улыбнулась, смотря в пол. – Да так… ни о чем… неважно это…

Эта детская и нелепая попытка Йоко уйти от ответа совершенно не удовлетворила Киру, так что он принялся сверлить девушку настолько пристальным взглядом, что, казалась, на ней вот-вот задымится сихакусё.

– Ты знаешь, что некоторые бабочки живут всего один день? – наконец, заговорила Йоко, когда окончательно убедилась, что Изуру от нее не отстанет. Впрочем, она не собиралась уходить от разговора с самого начала, просто не знала, как облачить свои мысли в слова. – Возможно, эта одна из них. Представляешь, она ведь и не знает, наверное, что завтра ее жизнь закончится.

– Ну, да… – кивнул Изуру через некоторое время, начиная понимать, к чему она клонит.

– Мы очень на них похожи, тебе не кажется? – задумчиво спросила Накамура не то у него, не то у самой себя. – Сегодня мы живы и веселимся. Но никто не даст гарантий, что уже завтра весь Сейрейтей не провалится в тартарары.

Девушка сама не знала, с чего вдруг ее потянуло на философию, и уж тем более не ожидала, что Кира поддержит эту тему. Собственно, он и не поддержал, несильно ткнув ее в бок. Потревоженная бабочка тут же сорвалась с ее пальца, перелетев на подоконник.

– Да ну тебя с такими мыслями! – возмутился Изуру. – Сперва говоришь, что мы шинигами и ходим бок о бок со смертью, теперь твердишь, что завтрашний день может быть последним! Нет, я не отрицаю. Но знаешь, что я тебе скажу. Я не собираюсь умирать. Ни завтра, ни через сто лет.

– Ну вот, так-то лучше, – удовлетворенно улыбнулась Йоко. – Теперь ты снова окончательно стал собой.

От их смеха бабочка вновь взмыла вверх, выписывая под потолком дивные виражи, но не подлетая к смертельно опасной для нее раскаленной лампочке.

– Хотя, – нарочито серьезно сказал Изуру, отсмеявшись, – если завтрашний день действительно последний, мне еще надо успеть сделать одну важную вещь.

– Да, пожалуй, у меня тоже такая найдется, – заметила Накамура, продолжая улыбаться.

Не разня слова с делом, Изуру привлек Йоко к себе и, увидев в ее глазах полное согласие, осторожно, словно пробуя что-то незнакомое, приник к ее губам. Поцелуй по началу был каким-то робким и неуверенным, но постепенно они оба дали волю чувствам, крепче сжимая друг друга в объятьях. Йоко и заметить не успела, как ее руки обвили его шею, а его – легли ей на талию, мягко, но настойчиво прижимая ближе.

Кружила над их головами бабочка, ветер доносил сладкий аромат прохлады, где-то в саду играла музыка…

– Ты что? – удивился Кира, когда Йоко, немного отстранившись, засмеялась в кулак.

– Просто вспомнила, с чего все началось, – усмехнулась она. – Кто бы мог подумать, что капитан Айзен окажется настоящим пророком?

– Стоит поблагодарить его завтра, как думаешь? – шепнул Изуру ей на ухо, по-прежнему не выпуская девушку из объятий.

– Завтра, – словно эхом откликнулась она.

Наблюдавший все это время через узкую щель между дверью и косяком Кодзу лишь довольно улыбнулся в усы и, негромко, но удовлетворенно хмыкнув, двинулся дальше по коридору.

Комментарий к Том 2. Глава 25. Бабочка Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

====== Том 2. Глава 26. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным ======

Рукия и заметить не успела, когда рядом с ней внезапно нарисовался Ренджи и, довольно бесцеремонно схватив за руку, потащил в неизвестном направлении. Первой мыслью девушки было громко возмутиться и вырваться, но тогда у Абарая непременно появились бы серьезные проблемы. Как-никак, они теперь из разных слоев населения, и им не положено не то, что держаться за руки, но и просто говорить. И за нарушение этого правила парню вполне могло грозить изгнание из Готэй 13, а может, и что похуже. Поэтому Кучики молчала, про себя радуясь, что на этой праздной гулянке, куда она пришла в поисках Кайена-доно, все заняты своими делами, а посему на них просто никто не обратит внимания. Но все равно Рукия настороженно крутила головой, боясь, что чей-нибудь взгляд вполне может зацепиться за столь колоритную парочку.

- Ты спятил, Ренджи! – прошипела Кучики, с горем пополам высвобождая свою руку из цепких пальцев друга.

На то, что ей удастся его вразумить, надежды было немного, учитывая, что Абарай к этому моменту уже явно изрядно принял на грудь. Но, по крайней мере, тут их никто не увидит, и можно, не опасаясь, высказать все, что она думает. Так что, замерев перед ним и уперев руки в боки, Рукия решительно посмотрела на него снизу вверх.

- Ты соображаешь, что делаешь?! – продолжала возмущаться она, стараясь не повышать голос. – Нам нельзя вот так видеться! Ты не можешь просто так подойти и схватить меня!

- Да заткнись! – оборвал ее Абарай, когда Рукия набрала в грудь побольше воздуха, явно намереваясь разразиться новой тирадой. – Ты можешь хотя бы сейчас, когда нас никто не видит, не вести себя, как долбанная аристократка?!

- Да, Ренджи, – произнесла девушка. – Я аристократка и, хочешь ты того или нет, должна вести себя соответствующе. Ты думаешь, мне это нравится? Думаешь, ты один, кому не хватает нашей былой дружбы? Ошибаешься! – Видя, что парень хочет что-то возразить, она решительно подняла руку. – Дай мне закончить. И пойми, наконец, что клан Кучики – это не просто аристократия. Это одна из Благородных семей. И нельзя значит нельзя, и это не просто слова. И я не позволю ни тебе, ни себе нарушать вековые традиции из-за сиюминутного порыва.

- Это ты послушай… – наконец, смог прервать ее словоизвержение Ренджи.

- Нет, – покачала головой Рукия. – Я ухожу. И, разумеется, об этом никто не узнает. Но оставь меня, пожалуйста, в покое.

И, не бросая слов на ветер, Кучики действительно круто развернулась и быстро пошла прочь, чувствуя, как старые, уже, казалось бы, затянувшиеся раны, вновь раскрылись и начали кровоточить. Как-то сама собой слетела маска отстраненности и неприступности, и Рукия нетерпеливо смахнула рукавом косодэ навернувшиеся на глаза слезы. Появляться перед кем бы то ни было в таком виде она не могла, поэтому просто вошла в дом. Там, по крайней мере, было пусто, и можно было сесть и нормально успокоиться. Судорожно всхлипнув, когда в горле вновь встал ком, девушка просто пошла по коридору.