Chemical Wedding (СИ)

Он внимательно ознакомился со свежим творением Иванны и произнёс восторженно-торжественную речь на эту тему. Иванна, имея богатый опыт общения с ним, ни на минуту не обманулась; и действительно, после виртуозной смены тем, Каркаров перешёл к главному волнующему его вопросу: старательно делая самое невинное выражение лица, он поинтересовался, не общалась ли она со Снейпом; Иванна, которая уже поняла, к чему он клонит, издала трагический вздох и попросила одолжить зеркало. Каркаров, сделав вид, что не удивился, выдал требуемое, Иванна, надеясь, что её посылка уже дошла до адресата, послала вызов.

— Коллега, я, надеюсь, не отвлекла вас от чего-либо важного? — поприветствовала она возникшего в зеркале Снейпа.

— Нет, знаете ли, я недавно получил ваше письмо, и всё гадал — когда же вы объявитесь лично, — отозвался тот.

— На самом деле, я не хотела беспокоить вас так скоро, — виновато продолжила Иванна, силясь рассмотреть, где он находится; из-за головы Снейпа виднелся только краешек книжных полок, и понять его местоположение было крайне затруднительно. — Дело в том, что Игорь меня попросил посредством вас провести разведку предпринимаемых Дамблдором действий касательно грядущего Турнира. Ему это безумно интересно, а сам спросить он, видимо, стесняется, — мило улыбнулась она, демонстративно не глядя на Каркарова.

— Увы, я ничем не могу удовлетворить его любопытство, я сейчас дома, и не вполне осведомлён о каких-либо действиях Дамблдора, — с ехидной полуулыбкой отозвался Снейп. — Не рановато ли Игорь обеспокоился?

— Я вот тоже считаю, что рановато, но его же не убедишь, — вздохнула Иванна, отодвигая табурет от стола, откидываясь спиной на стену и закидывая ноги на стол, явно давая понять внимательно наблюдающим за ней Каркарову и Василисе, что их ожидает долгий разговор. Василиса делала вид, что не слушает, Каркаров же, напротив, изобразил страдальческое выражение лица. — Кстати, коллега, что вы думаете по поводу моего письма? Есть опасение, что наше зелье обладает рядом дополнительных свойств, помимо заявленных…

— Как я успел убедиться, с вашими детищами так всегда, — усмехнулся Снейп. — Однако видеть столь здравый подход к вопросу с вашей стороны более чем отрадно.

— Ну, без вас это детище ждала бы более тяжкая судьба, — убеждённо отметила Иванна. — Именно поэтому я бы хотела, чтобы вы как-нибудь заехали в лабораторию холдинга, где я буду заниматься изучением его свойств. В конце концов, «детище» отчасти ваше.

— Не рассчитывайте вытрясти из меня алименты, — хмыкнул Снейп. — Я уже смирился с тем, что от вас не отделаешься, — видно, что он пожал плечами, не было, но Иванна готова была поклясться, что он это сделал. — Так что заглянуть в Прагу мне, очевидно, придётся.

Иванна охотно закивала и пустилась в пространные рассуждения о гипотетических недокументированных свойствах замораживающего зелья. Каркаров, который до сих пор выразительно кривился, окончательно убедился, что дело гиблое, и с демонстративно-удручённым видом покинул мастерскую.

Комментарий к Глава 72

Гэта — японские деревянные сандалии в форме скамеечки.

«Адастра» — искажённое Ad astrа (лат.), «К звёздам» (часть известного изречения «Per aspera ad astra» — Через тернии к звёздам (Сенека)).

Sub vexilli aurorae alas expandamus… (лат.) — Расправим крылья под знамёнами Авроры [полярного сияния], первая строчка гимна.

Иллюстрация к главе

http://vk.com/photo-14591519_268523081

========== Глава 73 ==========

21 — 26 августа 1994 г.,

Дурмштранг

Разговор на зельеварческие темы затянулся. Василиса успела прибрать в мастерской и, сдерживая зевоту, отправиться спать. Иванна, не прерывая беседы, пожелала ей спокойной ночи и, поставив зеркало перед собой, используя корешок справочника по совместимости материалов в качестве подставки, облокотилась на столешницу. В ходе дискуссии они со Снейпом решили проверить, как зелье консервирует предметы без заморозки, и однозначно сошлись во мнении, что не стоит пытаться что-либо «улучшить» в рецепте. Чуть за полночь в мастерскую заглянул Каркаров. Видя, что заканчивать общение Иванна не собирается, он встал позади неё и, принявшись деловито разминать её плечи, ненавязчиво влился в разговор, до чрезвычайности изумив Иванну репликами, показывающими его некоторую осведомлённость в теме. Снейпа явление бывшего соратника привело в ещё более ироничное расположение духа; разговор его чрезвычайно развлекал, что особенно подчеркнуло беспокойство, с которым он осведомился, нормально ли для зеркала то, что оно нагрелось. Иванна с сожалением подтвердила, что общение пора сворачивать, и, прикинув, что сейчас в Англии должно быть около девяти вечера, пожелала Снейпу сладких снов и прервала связь.

Возвращая зеркало Каркарову, она недоумённо поинтересовалась, когда тот успел так поднатореть в вопросах зелий. Сунув зеркало в карман, Каркаров объяснил, что, ожидая её возвращения из экспедиции, много времени провёл у неё в комнатах и волей-неволей ознакомился со всей имеющейся там библиотекой, которую, кстати говоря, неожиданно нашёл занятной. На случай, если вдруг до Иванны не дошло, он специально резюмировал: при необходимости какой-либо посильной помощи по лаборатории она всегда может на него рассчитывать. Иванна нашла его ответ чрезвычайно милым и забавным. Всё же, её общение со Снейпом определённо было для Каркарова чем-то вроде занозы в каком-нибудь неудобном месте. Разразившись хохотом, Иванна сообщила, что непременно воспользуется его предложением, как только возникнет насущная необходимость. Продолжая веселиться, она встала, заявила, что отправляется спать, и покинула мастерскую. Каркаров молча последовал за нею.

На следующий день, двадцать второго августа, разразилась катастрофа. В директорский кабинет, в котором помимо проверяющего очередной годовой учебный план Каркарова находились Иванна и доцент Королёва, занятые изучением инструкций по сборке нового перегонного куба, закупленного для нужд кафедры Алхимических дисциплин взамен взорвавшегося в прошлом году, вломилась переполошенная Анна. Сметая всё на своём пути и задыхаясь, она сообщила, что её дражайший супруг простыл вчера в дурацком лекционном зале и теперь у него заложило нос, что же делать, всё пропало. Присутствующие моментально побросали дела и собрали консилиум, в ходе которого постановили сначала хорошенько пропарить маэстро в бане и только в случае отрицательного результата сдать его в лазарет. Старое доброе Противопростудное зелье, как выяснилось, применять было ни в коем случае нельзя, потому что оно порой оказывало непредсказуемый эффект на голосовые связки.

Испросив у больного формальное согласие и убедившись в отсутствии аллергии в анамнезе, дурмштрангские аборигены в компании супруги пациента приступили к лечебным процедурам. Ярослава ни за что не согласилась оставаться в стороне, активно помогая Иванне подбирать отвары и эфирные масла. Анна подробно расписывала супругу всё, что с ним сейчас будут делать, однако тот пребывал в чрезвычайно расстроенном состоянии и информацию воспринимал вяло. Впрочем, пройдя шоковую терапию в виде разогревания в парной с последующим обливанием ледяной водой, порции эвкалиптовых веников в атмосфере хвойно-мятных паров и тщательного растирания разогревающей мазью (последнее доверили сделать его супруге), Дайсукэ вдруг обрёл некую заинтересованность в происходящем и даже смог вдохнуть через нос. После этого его, упакованного в тёплую пижаму, отправили наверх, где он, выпив большую кружку приготовленного Ярославой глинтвейна, устроился спать перед камином (коего была лишена иваннина спальня) в гостиной, завернувшись в одеяла.

Иванна водрузила на камин аромалампу с эфирным маслом чайного дерева, после чего решительно увела Анну восстанавливать пошатнувшиеся нервы посредством того же глинтвейна. В процессе восстановления, который происходил в гостиной директорских апартаментов, оказавшиеся ровесницами Анна и Ярослава едва ли не побратались, пустившись в воспоминания, сравнивая схожести и отличия школьной жизни в двух учебных заведениях. Ярослава, правда, поначалу стойко сопротивлялась спаиванию, памятуя где и в чьём обществе находится. Восседающая на диване Иванна, которая рассматривала фотографии с недавнего мероприятия, краем глаза заметила эти мучения и посоветовала расслабиться. Расположившийся рядом с ней Каркаров подтвердил, что лично его нисколечко не беспокоит моральный облик преподавателей, пока они не начинают своим поведением подавать учащимся дурной пример. В свободное же от исполнения служебных обязанностей время и в отсутствие свидетелей преподаватели вольны морально разлагаться так, как им заблагорассудится. Доцент Королёва кивнула, заверила, что пример подаёт исключительно положительный и решительно налила себе полную кружку глинтвейна.