Chemical Wedding (СИ)

Она обречённо покосилась на него, точно зная, что в переводе на общечеловеческий «я не настаиваю» означает «я не настаиваю сделать это немедленно, время ещё есть».

— Ладно, чёрт с тобой, — махнула рукой Иванна. — Перейдём к самому интересному. Когда ты успел загнать в мою комнату целую толпу прибабахнутых персонажей?

— Хм, по-моему, у тебя в апартаментах всегда примерно так и было… — скептически отметил Каркаров. — Но если ты говоришь конкретно о твоей подруге с мужем, то они прибыли, когда я ходил за кофе. Тебе говорить не стал — хотел сюрприз сделать.

— Считай, он удался, — нервно хохотнула Иванна. — Надеюсь, они мне разрешат взять кое-какие вещи… А чего ты именно это платье выбрал вообще? — поправив манжет на рукаве, поинтересовалась она.

— Да я не выбирал, взял, что под руку подвернулось, — пожал плечами Каркаров. — Да и вообще, тебе очень идёт, — он окинул её оценивающе-одобрительным взглядом. — К тому же, ты к ночи наверняка напьёшься с Анной, а из платья тебя извлекать будет гораздо проще, нежели из раздельного костюма, — завершил он.

Иванна, которая собиралась было поблагодарить за комплимент, рассмеялась, дотянулась до стола, схватила лежащую на нём папку и шмякнула его ею по голове.

— Порядочный мужчина остановился бы на фразе про то, как мне к лицу наряд! — назидательно сообщила она, возвращая папку на место.

— Прости, наверное, в этой суете я напрочь забыл, что с некоторых пор являюсь порядочным мужчиной, — с искреннем сожалением вздохнул Каркаров. — Но тебе действительно очень идёт.

***

Тсучия заявились в директорский кабинет в начале двенадцатого, бодрые, свежие и одетые, против предположений Иванны, вполне по-человечески. После короткого обмена вежливыми любезностями, разговор зашёл о праздничном выступлении. Каркаров, частично сам, частично — с помощью Анны, рассказал Дайсукэ о грядущем Турнире и сообщил, что желает хорошо замотивировать студентов на подвиг, потому готов приложить все усилия и предоставить все доступные ресурсы, чтобы воплотить эту идею в реальность. Дайсукэ с готовностью кивал, азартно сияя глазами в предвкушении грандиозного шоу. Иванна вдруг вспомнила про свою одежду и убежала наверх, чтобы перенести часть вещей из шкафа в её временное пристанище. Вернувшись к гостям, она обнаружила, что Каркаров успел сменить тему и расспрашивает Анну про Шармбатон.

— Не знаю, мадам Максим вполне может устроить некоторое количество муштры для кандидатов, но вообще я точно знаю, что она собирается присутствовать на финале Чемпионата Мира, — вещала она. — И кто-то из учеников с ней будет, особо отличившиеся, естественно.

— Вот видишь, бери благой пример! Забудь пока о Турнире, — моментально включилась в разговор Иванна.

— Хорошо, как скажешь, — с готовностью согласился Каркаров. — Пойдём, покажем артистам концертную площадку.

На главном плацу, расположенном со стороны фасада крепости, обращённого к побережью, кипела работа: напротив гостевых трибун плотники возводили сцену, обслуживающий персонал сантиметр за сантиметром проверял состояние брусчатки и зрительских трибун, на одной из расположенных по углам плаца мачт освещения пара волшебников укрепляла дополнительные прожектора.

Дайсукэ немедленно поднял кипучую активность: обежал весь плац, проверил, какой обзор открывается со зрительских трибун, затем взобрался на полуфабрикат сцены и придирчиво изучил местность. Перепрыгивая с балки на балку, он добрался сначала до одного края помоста, затем перебрался на второй, потом вернулся на середину, подошёл к краю рампы и неожиданно издал громкий вокализ, заставив работавших неподалёку плотников в ужасе шарахнуться в разные стороны, теряя молотки и рассыпая гвозди. Вернувшись к остановившимся на плацу в нескольких метрах перед сценой Каркарову, Иванне и Анне, Дайсукэ с крайне огорчённым выражением лица сообщил, что акустика никуда не годится. Каркаров сказал, что над сценой возведут купол, который, как уверил ответственный архитектор, спасёт ситуацию. Дайсукэ воспрянул духом, вновь пробежался по площадке, нашёл чертежи будущего купола и окончательно успокоился.

Вопреки мрачным прогнозам, убойных возлияний в тот вечер не произошло — в целях акклиматизации японские гости выпили с хозяевами немного вина. На следующий день было назначено знакомство со специально вызванными с каникул музыкантами школьного оркестра, которых пригласили аккомпанировать звёздам, и согласование графика репетиций, поэтому Анна с супругом, скрепя сердце, вынуждены были устоять перед соблазном устроить грандиозную попойку, а Иванна прекрасно справилась с извлечением себя из платья самостоятельно, так как Каркарова в очередной раз унесло куда-то что-то проверить.

Не зная, чем себя развлечь, она села за письма. Написав Смитам по письму средней содержательности и быстро черкнув по приглашению прибыть на торжества по случаю начала нового учебного года Аде и Янко, она приступила к написанию послания Снейпу.

После вопросов о самочувствии и здоровье, Иванна сообщила о своём решении провести дополнительные исследования замораживающего зелья и пригласила его при случае наведаться в Прагу. Подумав немного, она сходила в спальню, где лежала её мантия с двусторонним зеркалом в кармане. Достав зеркало и бросив на него тоскливый взгляд, она вздохнула и решительно вернулась за письменный стол, где добавила в письмо ещё несколько абзацев, и упаковала артефакт вместе с письмом в один свёрток. Полуденную росу, конечно, жалко, но себе она ещё сто таких зеркал сделает, а отправлять Снейпу серийную штамповку не позволяла ни профессиональная гордость, ни собственные моральные принципы. Завершив на сегодня эпистолярные подвиги, она сходила до совятни, отправила письма и улеглась спать в гордом одиночестве, не став дожидаться возвращения Каркарова.

Двадцать первого августа Иванна изнывала от безделья. На репетицию её не пустили, мотивируя это тем, что артисты не любят показывать недоработанный продукт.

— Что до меня — я бы запросто тебя допустила, но вот Дайсукэ — стеснительный, пока не отточит до хорошей кондиции — никого постороннего в репетиционной! — с покаянным видом пояснила Анна, грудью встав на защиту дверей Большого лектория — зала на втором подземном этаже под учебным крылом, в котором, при необходимости, можно было собрать учащихся всех семи курсов. — Мы чуть попозже тебя позовём, пока разучиваем песни — это будет сюрприз, — она лучезарно улыбнулась и ускользнула в зал, плотно закрыв за собой двери, из-за которых доносилась мелодия «Адастры», школьного гимна.

Существовало множество вариантов переводов текста на разные языки, однако, во избежание разночтений и недопониманий, официальным и единственно верным считался изначальный вариант, на латыни. Иванна, не найдя от возмущения ресурсов, оправилась прогуляться, тихонько напевая себе под нос «sub vexilli aurorae alas expandamus… »; ноги занесли её на кафедру Артефактологии, которую она нашла безлюдной. Хайдарага ещё не вернулся с каникул, его примеру следовали и его подчинённые в полном составе. Послонявшись между стеллажей подсобки, Иванна решила скоротать время за изготовлением пары волшебных палочек в виде хаси. За этим занятием её и обнаружила Василиса.

— А меня почему не позвали? — сделала та несчастные глаза.

— Ты же зельями, а не артефактами интересовалась, — неопределённо отозвалась Иванна, которой, на самом деле, просто в голову не пришло, что можно было позвать её для компании.

Василиса в очередной раз показала себя толковой ассистенткой — под непринуждённую беседу об артефактах и взаимосвязи артефактологии с зельеделием, Иванна с её помощью довольно быстро воплотила задумку в жизнь. В процессе работы Иванна продемонстрировала Василисе свой веер и с интересом изучила её палочку. Дед говорил, что это вопрос практики и чутья — наработка навыка распознавания материала палочки и руки мастера, но только сейчас Иванна осознанно поняла, как это происходит на практике. Палочка Василисы была изготовлена из древесины сибирской пихты, с сердечником из волоса малахитницы; прикосновение к ней давало очень необычное ощущение. Артефакт обладал аурой древнего предмета и чем-то напомнил Иванне сделанную из сандала и клыка наги палочку Хоуп Смит, завоёванную в магической дуэли с индийским раджой дедом слизеринки. Иванна припомнила пересказанную Смитами родословную ассистентки и невольно улыбнулась. Правда, после того, как Василиса сказала, что палочка эта раньше принадлежала её прабабке Татьяне, Иванна призадумалась, однако наводящих вопросов задать не успела: на этой лирической ноте в мастерской появился Каркаров, с утра отправившийся в Московское отделение Министерства магии.