Тёмный лорд (СИ)

*

Профессор Дамблдор долго не мог оправиться от случившегося. Он получил несколько наград от министерства, но всё это для него ровным счётом ничего не значило. Том заметил, что Дамблдор теперь выглядел более подавленным, чем обычно, и что он больше никогда не упоминал о произошедшем.

Весь следующий день старшеклассники убирали тела с улиц Хогсмида. Некоторые из них обгорели настолько, что опознать удавалось только с помощью соответствующих процедур. Директор Диппет преобразовал одно из подвальных помещений во временный морг с обледеневшими стенами. Чтобы не пугать родителей, было решено сначала похоронить, а затем послать траурных сов.

Следом хоронили семерых старшекурсников, включая Роберта Оуэна и Мари Аркон. Директор Диппет наспех придал Большому залу траурный вид за счет закрытых черными шторами окон, венков, и летающих бледно-желтых свечей. Капли дождя, барабанившие по окнам, словно оплакивали погибших в унисон с непонятно откуда звучащей скрипкой. Риддл, как префект, был одним из руководителей похоронной церемонии. К концу дня он чувствовал настолько глубокое омерзение от погребальной мишуры, что долго общался перед сном с дневником.

Еще через три дня хоронили восьмерых учеников третьего и четвертого курсов. Глядя, как вырастают на кладбище Хогсмида новые надгробия, Том с ужасом пытался представить себе, что если бы он погиб, его тело легло бы под одно из этих надгробий, а его дневник лихорадочно пытался бы освободиться. Впрочем, был бы ли это он или все же некое иное существо? От волнения Том пощупал кольцо и, скрывая отвращение, посмотрел на сверкавшее камнем надгробье — вечный дом хаффлпаффца Фреда Фоули.

— Обязательно создам хор… — бормотал профессор Флитвик, когда они возвращались в Хогвартс.

— Да-да, в самом деле… — ответил ему в тон профессор Бири. — Бедная мисс Хайтод, у нее был отменный голос. — В последнее время он заканчивал свой давно обещанный учебник по травологии. Диппет, по слухам, благоволил ему: во всяком случае поставил во главе погребальной процессии вместе с Дамблдором.

Том задумчиво пнул маленький камушек. Элизабет Хайтод — невысокая темноволосая райвенкловка любила напевать в коридоре, когда шла с подругой Мартой Кервиш. Теперь Бетти осталась навеки в Хогсмиде, а Марта одиноко шла позади, кутаясь в фиолетовый плащ от пробивающего до костей ветра.

День выдался пасмурным, и пелена низких туч позволяла видеть только остовы Хогвартских башен. Пруэтт и Вэйн перешептывались, словно стараясь поддержать друг друга. За ними шла длинная фигура Виктории Спрингфилд, закрытая черным капюшоном от накрапывающего дождя. Рядом понуро следовала тоненькая Натали Адамс в сером плаще и коричневом замшевом берете. Налетавший ветер трепал полы ее плаща, открывая время от времени обтянутые темными чулками острые коленки. Том повернулся в сторону квиддичного поля, как вдруг почувствовал легкое прикосновение.

— Том… — заговорщицки зашептал Орион Блэк. — Том, пойми, я не могу. — Дорогой черный плащ был Ориону немного велик, и сейчас он забавно смотрелся под покровом надувавшейся, как парус, ткани.

— Противно, понимаю, — вздохнул Риддл, вспоминая рассыпавшиеся лепестки похоронных роз. Блэк, несмотря на слякоть, был в щеголеватых лакированных ботинках, словно шел не на похороны, а на банкет. Или, наверное, на правительственные похороны.

— Не знаю, как быть, — простонал Орион. — Меня разрывает, когда я вижу ее! — Показал он подбородком в сторону Натали. Девушка, защищаясь от дождя, сняла очки и протерла их о плащ легким движением худенькой ручки.

— Она же грязнокровка! — Том знал, что Блэк общался с Натали после Пасхального вечера, но не думал, что все зашло настолько далеко.

— Да, грязнокровка! — Орион на мгновение замялся. — Но она такая сладкая! — произнес Блэк, схватив за руку приятеля. — Ты видел, как она двигает чернильницу? Ты видел, как она сбрасывает туфли, Мерлин и Моргана? — воскликнул он, хотя в его ярости сквозили нотки жалости.

«Конечно, видел! — расхохотался внутри Тома холодный голос. — Ее тогда едва не слопал Василиск».

«Умоляю, заткнись», — прошептал Том, почувствовав влажность в ладонях.

«Жалеем грязнокровок, Волдеморт? — усмехнулся тот же голос. — Неужели ты еще не осознал, что каждая — запомни, каждая! — грязнокровка не достойна жизни в нашем мире?»

— Ну женись на ней, в конце концов, — спокойно сказал Том, сбросив с руки тонкие пальцы Ориона. — Леди Натали Блэк, — скривился Риддл, — звучит, знаешь. — Тусклый солнечный лучик, прорвавшийся сквозь грязно-серую пелену, осветил Западную башню золотистым отблеском.

— Жениться? — Черные глазки Ориона округлились. Отступив на шаг, он пнул камушек. — Том, ты соображаешь? — он нервно заиграл пальцами. — Она магло…

— …рожденная, — закончил за него Том. — Ну так ты же ее хочешь, а не я. — По узкой дорожке понуро шли четвероклассники и гриффиндорка Диана Спильт, изредка перебрасываясь парой фраз о предстоящих через год СОВах. Риддл грустно посмотрел им вслед: неужели и он когда-то настолько боялся экзаменов?

— Что ты, — замахал руками Орион. — Я развлечься с ней хочу. Ты только представь ее без одежды, — снова загорелся в его глазах блудливый огонек. — Как она стоит на коленках, — облизнул он губы.

— Ну, а Лу? — продолжал изумленный Том, глядя на зеленый пух деревьев. — Не ты ли сам говорил, что ее роман с Пруэттом мерзость?

— Она за него замуж через два месяца выходит. Никто из наших близко не приблизится к ним, — исказила его лицо гримаса ярости. — А вот склоню ли я Натали поиграть…

— Остается «Imperio», — спокойно сказал Риддл. Вдали виднелись слабые контуры Запретного леса, которые сейчас казались зловещим маревом.

С минуту Орион смотрел на приятеля, как оглашенный. Том с удивлением наблюдал за ним, готовясь в случае чего применить магию.

— «Imperio»… Да, конечно «Imperio»… — забормотал Блэк. — Одно «Imperio», и я сниму с нее сначала туфли, потом блузку, потом и все остальное…

— И сто китайских позиций в придачу, — насмешливо посмотрел на приятеля Том. Не дожидаясь дальнейших излияний Ориона о теле Натали, он нырнул в пустой вестибюль и, поправив край мантии, стал подниматься по лестнице. Из-за промозглой погоды завхоз Прингл разжег камин, и его зыбкое тепло позволяло немного унять дрожь.

«Представляешь, как Блэк применит „Imperio“ к Адамс?» — спросил самого себя Том, равнодушно глядя на мраморные перила. В тусклом отблеске летающих свечей они казались испещренными отражениями.

«Он хочет пощупать ее, как ты Минни, только и всего, — усмехнулся тот же голос. — Разве у тебя не та же творческая идея — отведать ее тело?»

«Знаешь, я не сообщаю о своих желаниях другим. К тому же Минни хотя бы чистокровная», — с презрением ответил сам себе Том.

«Наконец-то слышу слова Волдеморта», — рассмеялся голос. Риддл поморщился и ускорил шаг. Впервые за последние месяцы у него появилось время заняться мучившим вопросом.

Библиотекарши мисс Лаймон не было видно: она, похоже, еще не вернулась с похорон. Помещение из-за начинавшегося дождя казалось темным, и только редкие свечи освещали пустые столики возле окна. Равнодушно подойдя к дверной решетке, Том открыл ее заклинанием и нырнул в «Запретную секцию».

Первым делом Том зажег свечу. Сегодня это нужно было сделать ярче из-за сгустившегося сумрака. Затем парень достал пару рулонов египетских папирусов. Том почти закончил их опись, но в случае неожиданности следовало бы объяснить свое присутствие здесь. Затем парень взял с полки фолиант Годелота. Заблаговременно убрав духов в фальшивый мешочек, он тщательно закрыл его: темные твари пригодятся для охраны кольца. Дойдя до девяностого листа, Том посмотрел на текст:

До настоящего времени не существовало ни одного известного волшебника, создавшего более одного крестража. Создание нескольких крестражей ведет к физическим уродствам и необратимым переменам личности.

«Пугают», — подумал Том, посмотрев на тускло горящую свечу. Видимо, им не удалось понять, что для повторного расщепления души необходимо перераспределение объемов магической массы. Отделенный Ка плюс новый Ба, плюс… Каким должен быть третий элемент? Перевернув палочкой страницу, Том снова углубился в текст: