Связанные (СИ)

Увидев третью фотографию, мужчина поражённо замер, а потом взял рамку в руки. Карин узнавалась сразу, ей было семнадцать-восемнадцать, на ней – привычные чёрные брючки, лиф с рукавами, который она надевала сегодня, только плечи голые, на которые спускаются распущенные волосы. А рядом спиной к спине, в светлом костюме, с таким же выражением лица, как у брюнетки, типа "да отстаньте от меня" стоял Хицугая.

Тоширо мог бы поклясться, что это он сам, а этот день просто выпал из его памяти, но в фотографии было несколько нестыковок с реальностью. Во-первых, возраст. Хицугая старше Куросаки на пару лет, а этот, скорее, младше. К тому же в ту пору Тоширо был полноценным брюнетом, а у этого волосы белоснежные, белее пиджака. И яркие сине-зелёные глаза, пробирающие насквозь своим холодом. Да и не был прежде Хицугая в Каракуре, а фотография сделана в этом доме.

Тоширо резко поставил рамку на место и вышел из комнаты.

Головоломка сложилась, но "рисунок" ему определённо не нравился. Оскорблённое мужское эго вопило, что его просто использовали как замену, и требовало срочно свалить из этого дома и пойти напиться как следует. Сердце заходилось в болезненных спазмах, натужно гоня кровь, очевидно считая это занятие бесперспективным. И лишь разум отстранённо напомнил, что, во-первых, Тоширо пообещал Карин не покидать дом до утра, а во-вторых, утро вечера, а уж тем более ночи мудренее, ведь наверняка упустил что-то важное, что расставит всё на свои места. Угу, взять хотя бы немаленький слой пыли на полках с фотографиями, может, и вправду, к чёрту такую хозяйку?

Проснулся Тоширо от звона на кухне, хотя хозяйка старалась не шуметь. Утро действительно принесло успокоение и парочку озарений. Во-первых, фотографии напомнили ему, что своей семьи Карин лишилась совсем недавно, у неё, может быть, психологическая травма, а тут он со своим предложением. Что касается второго, то об этом нужно обязательно поговорить с Куросаки, только как к этому подъехать, Хицугая пока не придумал.

Доброе утро, Тоширо. Я тебя разбудила? Прости, - Карин суетилась на кухне, но это была не вчерашняя нарочитая суета в попытке создать видимость занятости. Теперь в каждом её движении, жесте чувствовались уверенность и спокойствие, как будто за ночь она тоже пришла к каким-то заключениям. – Иди умываться, завтрак будет скоро.

Потянувшись, Тоширо быстро, пока Карин была занята на кухне, влез в брюки и рубашку и вышел из комнаты. Впрочем, Куросаки всё равно заметила и широкие плечи, и рельефные мышцы рук, и подтянутый живот, правда, спускаться ниже поостереглась. Увиденного и так хватило, чтобы кровь прилила к щекам, а мысли вернулись ко вчерашнему вечеру.

С одной стороны Карин не собиралась идти на попятную, с другой - стоило объясниться. Поставив перед парнем тарелку с омлетом, она решилась. Возможно, проговорив это вслух, она сможет, наконец, разобраться в своих чувствах к беловолосому капитану.

Мы были друзьями. Хотя, это были довольно странные отношения…

Что? – коротко переспросил Тоширо.

Тот парень с фотографии, - усмехнулась Куросаки, увидев, как озадаченный вид гостя меняется на поражённый, и пояснила: - Это моя старая комната, сейчас я не живу там, поэтому там так пыльно. И видно, что кто-то трогал рамку с фотографией.

Вздохнув, Карин вернулась к безразличному тону, скрывая за ним свои переживания.

Он жил далеко, приезжал редко и только по загадочным делам, о себе не рассказывал. Как и я, впрочем. Но мы вместе играли в футбол, и он вытаскивал меня из передряг, в которые я его регулярно втягивала…

По мере рассказа взгляд Куросаки стал более расфокусированным – она вспоминала, а на губах появилась печальная улыбка, что Тоширо захотелось подойти и обнять её, как это было после кладбища.

Надеюсь, моя помощь в его делах была не столь бесполезна, как казалось со стороны. Он был довольно скрытным и необщительным, но всегда был готов прийти на помощь тем, кто ему дорог, - Куросаки хмыкнула, поняв простую вещь: - В этом он был похож на брата. А недавно я узнала, что он погиб. Но, наверное, самое обидное, что мне никто ничего не сказал, пока я не спросила в лоб, куда подевался Хицугая!

Сначала её голос дрогнул, а потом она и вовсе едва сдерживалась, чтоб не разреветься. Родная фамилия, конечно, покоробила, но теперь головоломку можно было сложить ещё раз, и на этот раз правильно. Ведь стоило только подумать о том, чтобы всё бросить, в душе поднималось возмущение и неприятие ситуации, а вот обратная постановка вопроса грела, подтверждая правильность первоначальных намерений.

Поэтому Тоширо, сидевший за столом напротив, накрыл её стиснутые кулачки своей рукой и сжал пальцы, почувствовав её дрожь. Что за напасть, когда близкие люди умирают один за другим.

Страшно ли ему оказаться следующим, если он останется рядом с ней? Нет, он уже умер. Почему-то авария с последующей комой воспринимаются именно так. Страшно за Карин, которая, как успел убедиться Хицугая, ни за что не признается, что сама нуждается в помощи и поддержке.

Поймав взгляд чёрных бездонных глаз, в уголках которых сейчас блестели капельки влаги, Тоширо мягко улыбнулся.

Ты поэтому так испугалась, когда я представился? – вопрос был формальностью, Тоширо прекрасно осознавал это. – Карин, я прошу прощения за то, что поторопился. Я понимаю, что прошло слишком мало времени, но… Иногда надо просто отпустить первую любовь…

Он – не первая любовь! – вскинулась Куросаки, - И вообще, Тош…

Ш-ш-ш, - губы парня дрогнули в попытке скрыть более откровенную улыбку, - не брыкайся. Не важно, которая по счёту. Важно, что ты относишься к нему, как к первой любви. Пусть подсознательно… Не возмущайся, просто послушай, - прервал он только открывшую рот девушку. – И просто подумай о том, что я сейчас сказал. Тебе нужно время, чуть больше, чем прошло, и… Карин, - Тоширо глубоко вздохнул, набираясь смелости, - я не принимаю твой ответ, как окончательный. Давай, над этим ты тоже подумаешь.

С этими словами Хицугая вновь вытащил чёрную коробочку и, открыв, на этот раз сам достал колечко. Однако он не стал одевать его на палец девушки, а положил в ладонь, прикрывая второй ладонью сверху.

Ты подумаешь, - его глаза затягивали в глубину озёрных вод, а бархатистый голос обволакивал, убеждая, - и когда решишь, просто наденешь кольцо, хорошо?

И Куросаки, следившая за его осторожными движениями, будто загипнотизированная, покорно кивнула. Мужчина чуть расслабился.

А вскоре он вышел и отбыл по направлению к Йокодзаме.

Проводив Хицугаю, Карин перевела дух и уже более трезво оглянулась на утренний разговор. Несмотря на погано начавшийся день, когда она проснулась в своей старой комнате, да ещё обнаружила следы детального её изучения, всё закончилось не просто хорошо, а почти замечательно. Карин была откровенно рада разговору по душам, и то, как он отреагировал на потенциального соперника.

Кстати, что там за колечко, а то при Тоширо было как-то неудобно его разглядывать. Золотое кольцо с лицевой стороны представляло порядка шести тонких ободков, перепутанных друг с другом и слитых в единый массив, удобно обнимающий палец. На двух из них красовалась цепочка прозрачных камушков – не то фианитов, не то, чем демоны не шутят, бриллиантов. Центральный ободок, шедший чуть по диагонали, был немного шире остальных и покрыт чёрной эмалью. Его украшали аметисты, чей цвет благодаря черной подложке приобрёл глубокий фиолетовый оттенок. От кольца Куросаки пришла в восторг несмотря на то, что в принципе украшения недолюбливала. Это же хотелось нацепить немедленно, чего брюнетка несомненно делать не стала. А то мало ли.

Хмыкнула, ещё раз убеждаясь, что Хицугая увереннее и банально опытнее. Такая мысль тешила самолюбие.

А ещё тот сон внезапно начал восприниматься совершенно по-иному. Ведь умершие синигами должны воплотиться здесь в мире живых, и для этого нужно подходящее тело. А где его взять? Сделать! Хе! Куросаки аж покраснела, снова вспомнив события прошедшего вечера.