Второй шанс (ЛП)

Я положила передние копыта на ограду рядом с ним и взглянула на Ядро. Мне была видна летающая платформа Флотсам опущенная туда.

— Значит твоя работа, быть официальным дождем на моем параде, не так ли? Стоит мне на пару секунд почувствовать себя лучше, и тут же бам… ты тут как тут, со своей загадочностью, снова заставляешь меня чувствовать себя плохо.

И похоже гром в небе помогал ему в этом. Я вздохнула и посмотрела на бурлящую грязную воду внизу.

— Я знаю, это моя вина.

— Я не говорил, что это твоя вина. Я сказал лишь, что ты несешь за это ответственность, — произнес он, смотря сквозь дождь на темный город. Я находилась достаточно высоко, чтобы видеть пустующую геометрию улиц и побитые, покосившиеся, но еще не упавшие башни.

— Ошибка подразумевает вину. Я знаю, что в большинстве случаев у тебя просто не было выбора, но ты все равно ответственна за это.

— Серьезно? То есть ты говоришь, что я облажалась? — спросила я. Он фыркнул и тихо прокачал головой.

— Быть ответственным за что то, не значит «облажаться». Это то, когда ты готов отвечать за поступки, что совершил. Понести наказания за них.

Он перетасовал карты и достал одну, изображавшую ЛитлПип, расстреливающую трех прижатых пони.

— Готова ли она ответить за это?

— ЛитлПип? Конечно готова! Она… я считаю… — я нахмурилась. — Она хорошая пони.

— Вне сомнений ты считаешь, что она ответит, но готова ли она? Да и вообще кто заставит ее? Кто накажет ее за эти поступки? — он фыркнул и бросил карту в пустоту.

— Как насчет неё? — спросил он, показывая мне Хомейдж. — Кто заставит ее ответить за то, что она вдохновила обычную кобылку из стоила бросится в мясорубку?

Карта с серой единорожкой улетела проч.

— А П-21? — спросил он, показывая мне карту с моим другом. — Кто заставит отвечать его?

— Я, — был мой ответ. — П-21, ответил передо мной, когда его проблема стала слишком велика для него. Хомейдж будет отвечать перед жителями из Тенпони или Общества Сумерек. И если Хомейдж права и ЛитлПип съехала с катушек, найдется пони, который остановит её. Её друзья… я сама это сделаю, если придется… и я не отступлю.

Все же сказать это было легче. Ведь это лишь слова…

— И в правду. Как благородно с твоей стороны. И после этого ты говоришь, что не хочешь быть палачом, — сказал он, показывая мне изображение Хербингер в каменном карьере без половины лица. Затем его затянуло в воронку.

— А что на счет тебя, Блекджек? — спросил он, и вынул карту с моим изображением. — Перед кем ты, будешь отвечать?

— Перед тобой? — попыталась догадаться я.

Он фыркнул:

— Я никто. Ты не отвечаешь передо мной. — Он вздохнул и постучал колодой по перилам.

— Министерские Кобылы тоже не понимали. Некие пони однажды рассказали мне, что задолго до войны, Пинки должна была присматривать за двумя малолетними жеребятами. Она сказала, что была готова справиться с ответственностью… Но она не поняла, что в этом было нечто большее, чем убедиться, что дети были накормлены и их подгузники были сменены. Она завершила свою работу, но провалилась, и ей пришлось отвечать перед родителями — Он повернулся и посмотрел на статую Луны. — Скажи мне, Блекджек, перед кем отвечали Министерские Кобылы?

— Перед Луной, конечно же — Сказала я, но нахмурилась. Что-то в этом было… недостающим.

— Неужели? Ты рылась в грязном белье Д.М.Д… Ты знаешь, что происходило и поверь мне, было еще больше того, что не было засекречено. Так, где была Луна со своим: «Простите, время вышло, не делайте этого»? Когда Принцесса решила наложить запрет? Аликорны. Мегазаклинания. Киберпони. Многие до падения бомб взывали к Луне, чтобы она прекратила эти проекты. Это значило лишь, что либо она была самым защищенным и некомпетентным правителем в истории, либо Министерства и Д.М.Д. делали все с её официального согласия.

За исключением Садов Эквестрии и Проекта Горизонты. Эти две вещи, которые Луна не одобрила. Твайлайт и Голденблад знали, что она не даст согласия. Я вспомнила документы Фаерхарта.

— У Принцессы должны быть причины. Она ведь была правительницей Эквестрии!

— Действительно. Хорошо, Блекджек, перед кем тогда отчитывалась Луна? — спросил он, когда посмотрел на меня, и я просто уставилась на него.

— В конце концов, мы все должны нести ответственность, — продолжил он, взглянув на статую.

— Не хочу прерывать тебя, — сказала я, — но Луна и Селестия мертвы. Голденблад может быть мертв. Министерские Кобылы исчезли. Все пони, которых ты хотел привлечь к ответственности, были наказаны два века назад. Они все мертвы и исчезли. Все.

Но он посмотрел на меня долгим взглядом, потом просто отвернулся и взглянул на долину и черные башни ядра.

— Не все, Блекджек. Трупы остаются. И если такие есть, они могут быть привлечены к ответственности, — сказал он.

— Ты хочешь привлечь к ответственности останки Луны? — спросила я с неуверенной улыбкой, — Конечно. Продолжай. Виноваты груды костей, если ты так хочешь.

— Не только Луны или Селестии, — сказал он тихим, угрожающим тоном.

— А кого еще? — я моргнула, а он просто смотрел в дождь с угрюмым взглядом, перетасовывая карты перед собой.

В этот момент меня побеспокоил удар пули в броню на моём крупе. Я посмотрела на право… Ох, почему так много красного? Вау, они наверное с копыт сбились, пытаясь догнать меня! Из того немногого, что я могла видеть сквозь дождь и тусклый свет, они не были довольны. Я улыбнулась.

— Прости, что убегаю, но только что прибыли пони, которые хотят меня убить!

Ох. Красные метки и на восточной стороне моста. Даже будучи сумасшедшей и глупой, я не собираюсь прыгать. Остается только одно: достать Долг и Жертву. Внизу по восточному склону уже мчались на меня. Полдюжины Предвестников заняли пустой лагерь Стальных Рейнджеров, и уже собирались выйти на шоссе.

— Вперед! — вскрикнула я от радости в дождь, не думая от том, услышат они меня, или нет.

К сожалению, у них были другие планы, и они начали доставать свое оружие. Я увидела жеребца земного пони, наводившего анти-мех винтовку своего боевого седла на меня, он попытался закричать и выдать мою позицию. Я прыгнула вниз на бок и заскользила по мокрому асфальту, выставив вперед свои механические ноги, а затем врезалась в него, ощущая хруст его костей. Когда он закричал, я развернулась, крутанувшись на спине, и широко развела передние ноги, чтобы как-то зафиксироваться. Своими задними ногами я ударила в живот, превращая его крик в прерывисты писк. Затем, я оттолкнула его в сторону, он так и остался лежать в позе эмбриона в то время как я встала на ноги..

Остальные дико открыли огонь. Может быть у них и есть пушки, но пяти миллиметровым пулям придется пройти сквозь мою броню и синтетические части, чтобы повредить что-то жизненно важное. Я не собиралась упрощать им задачу и врезалась в одну из ближайших, которая дико палила, когда она повернулась ко мне, и я скрестила свои копыта на болтавшемся карабине, привязанному к ее боевому седлу. Ее зубы сомкнулись на минуту, как она посмотрела на меня через плечо и забрызгала вниз в ее товарищей-Предвестников своей стрельбой, Не думаю, что она поняла, что должна прекратить стрельбу, когда ее пушки были направлены на ее союзников… друзей… черт, Предвестники хоть любят друг друга? Может у них и хорошая броня, но у них были менее-устойчивые жизненно-важные части под ней. После нескольких попаданий, большая часть свалилась и закричала, свернувшись калачиком как избитые жеребцы.

— Отдай ключ к Ядру! — завизжала она, — Или я заберу его с твоего ебаного трупа.

— Черт, я тут надеялась, что смогу убедить вас отстать от меня с помощью моей хорошей-прихорошей доброты — сказала я, как только толкнула её подальше. Не оборачивайся. Не… но она поворачивалась. Это бы заняло у неё 2 секунды. Две секунды, чтобы начать стрелять в меня, если бы я просто стояла тут.