Монстр (СИ)

Не будь слишком строг, дай им быструю смерть.

Но Мерлин уже не слышал, его багровые глаза перескакивали с одного духа на другого. Мгновение и…здесь Чу вошел в дом, закрыв дверь. Он не хотел видеть как Мерлин расправляется с предателями, ему и своих кошмаров по ночам хватало.

Под утро они на пару выпили отвар из листьев малины, пожевали немного сырого мяса оленя, что накануне Чу поймал в лесу. Разговор не клеился. Мерлин был задумчив, чувствовалось так тщательно скрываемое отчуждение.

Говорят ты бегал, извини, летал за мячиком?

Прости.

Ничего, но только твои необдуманные поступки….

Они обдуманны, да кто ты такой что бы указывать мне?!!

Все большая пропасть разделяла их. Друзья не могли понять друг друга.

Я лишь пытаюсь сохранить то что ты создал в школе...

Вот и занимайся этим. А о моих поступках судить не смей. Этого не делают даже феи и эльфы, ты выше их? Думаю, нет! Мне надо возвращаться, там на деревьях проветриваются двое, на собственных кишках. Пусть потухнут с недельку. Того кто первый потребует снять их, сделаешь вождем.

52

Младший Малфой.

В низкой, построенной еще в четырнадцатом веке, часовне было тесно и душно. Гарри с семьей немного припоздал. Джинни до последней минуты раздумывала ехать ли им на это мероприятие, но все же сдалась. Кое-как застегнув выходное, бежевое с кружевами по широкому подолу платье, что так шло к её медным волосам, накинула на плечи прозрачную шаль. Приглашение было на троих, и поэтому Джеймс решил так же посмотреть на «ренегата». Так он называл Мерлина, с тех пор как узнал что тот уехал в Малфой-минор. Встревоженный их задержкой холеный камердинер проводил Поттеров в первый ряд длинных дубовых скамей, где были оставлены им места между Паркинсонами и Гринграссами. Те, оправдывая свою фамилию злобно позеленели, от подобного соседства. Джинни наоборот приободрилась и повеселела, видя скольким они здесь поперек горла. Преувеличено величаво опустилась на бархатные подушки, положенные на жесткие сидения. Жаль у нее не было веера, как у большинства присутствующих здесь дам, поэтому достав платок, немного обмахнула закрасневшееся лицо. Её мужчины наоборот всё больше нервничали, вертелись, оглядываясь назад , пытаясь понять когда начнется церемония.

Говорят, мальчик до последнего времени находился в закрытом парижском пансионе. У бедняжки такое слабое здоровье, что Малфои не знали выживет ли. Впрочем, сейчас его дела кажется, наладились. И он еще не обручен, представляю какая битва развернется на балу за последнего Малфоя.

Джинни невольно подслушав разговор сидящих сзади волшебниц, про себя захихикала. Вот значит почему впереди сидят с постными лицами и жадными глазами многочисленные Паркинсоны, Стоуны, Забини и прочие. Они собрались на серьезную охоту, за дворянской кровью!

Она уже внимательнее вгляделась в соседей. У Гринграссов – двое, обе правда переростки, студентки Салемского женского университета. Немного походят на породистых кобыл. Лица вытянутые, ноздри так и ходят, словно вынюхивают жертву. У обеих жидкие светлые волосы стянуты на затылке в тугой узел и спрятаны под драгоценные сетки. Как в прошлом веке.

Перевела взгляд в другую сторону. Полная противоположность. Дочка Паркинсонов вобрала в себя самые выдающие черты своих могучих предков. В отличие от высохших Гринграссов, её дебелые формы едва помещались в ярко-красное, с вышитым на груди черным драконом, платье. Густо напудренное лицо и шея, неестественного розового цвета. На коротких, с ядовитым пунцовым маникюром, сидело так много колец что казалось шевельни она сейчас ладонью, они со звоном посыпаться на пол. Сидящий рядом отец, поминутно сжимал и разжимал пальцы, неотрывно глядя на одинокий, стоящий на возвышении алтарь.

Покрытый серебряной парчой, с единственной лежащей на нем толстой книгой. В шею Джинни часто задышали, она немного отодвинулась, пытаясь уйти от запаха восточных жевательных сладостей.

Очевидно еще одна претендентка!

Решила она. Не оборачиваясь. Что бы как-то отвлечься от рассматривания чистокровных невест, взглянула на Гарри. Он был задумчив и крайне подавлен. В руках все еще держал ненужное приглашение.

Зачем они здесь, на этом аукционе неприкрытого дворянского тщеславия! Что бы увидеть собственными глазами как исчезнет Мерлин Поттер и появится Мерлин Малфой. Все напрасно! Мальчик не стал им родным, потянулся за блестящими перспективами. Глупец!

Джинни поняла о чем он думал, и поэтому незаметно попыталась погладить по плечу. Гарри вздрогнул и вышел из задумчивости.

Что?

Кажется, начинается.

Прошептала она.

И действительно в часовне установилась тишина, смолкли приглушенные разговоры. Все взоры обратились на середину. По раздавшемуся проходу двигалась маленькая процессия. Шли Малфои. Лорд Люциус-старший, лорд Драко, их родственники от французских Малфоев - граф Рено де Малфой, герцог Эсте – Малфой, сэр Леопольд принадлежавший к почти вымершей линии австрийских дворян, маркиз Анатоль Блек. Последний понимал, что затесался не в свою стаю, поэтому оглядывался, без слов умоляя освободить его от этой миссии. Все были выряжены в длинные ритуальные одежды такого же серебряного оттенка как и покрывало на алтаре, только по краю мантий у них шла темно-зеленая окантовка.

Лорд Драко, как глава рода нес украшенный изумрудами старинный маршальский жезл, тоже родом из Франции, времен Генриха Четвертого. В полном молчании он взошел на возвышение, трижды ударил жезлом об алтарь. Двери опять распахнулись.

Гарри поднялся с сидения, что бы увидеть как можно скорее, что там происходит. На Мерлине была только одна рубашка, надетая на голое тело. Длинная, с рукавами почти до пола. Обе его руки поддерживали братья, Скорпиус и Люциус-младший. Медленно считая шаги, они приблизились к алтарю и отпустили его, отойдя в стороны. Мерлин встал на одно колено, низко склонился перед отцом. Драко взял книгу и возложил её мальчику на макушку. Начал произносить слова клятвы Малфоев, Мерлин вторил ему.

В часовне слышались только два их голоса. Они сливались.

…и будут дела моего рода моими делами….

….моими делами...

и будут враги моего рода моими врагами…

-….моими врагами…

и будет воля моего рода моей волей…

-…моей волей….

Гарри смотрел на ярко-белый затылок Мерлина, не слушая традиционных фраз. Несколько дней назад он спросил сына, почему тот не может вернуть своим косам прежний, теплый коньячный оттенок. Он тогда не ожидал, что мальчик произнесет такое.

Они седые. Это плата за глубокий транс. Той ночью после похорон, когда я сумел вырыть себе проход наверх, они уже были такими! Боюсь, я ничего не могу с этим поделать.

Странно - «не могу» самое ненавистное слово для Мерлина. Щепетильный в мелочах, он даже не стал пытаться походить на мать. Может он уже забыл её, отбросил как сыгранную карту и теперь с каждой минутой приближается к облику отца! Смогу ли я любить его такого - чужого?

Встаньте лорд Мерлин Малфой. Да не преклоните вы больше коленей ни перед кем!

Гарри очнулся, вдруг вспомнив зачем находится здесь, огляделся. Клятва была закончена. Подошедшие графы и герцог одевали на Мерлина традиционную мантию. Рукава перехватили шитыми жесткими нарукавниками с мелкими опять же изумрудами. Теперь Мерлин уже ничем не отличался от своих братьев и родственников, разве что волосы длинноваты. Гладко зачесанные далеко назад и собранные в одну широкую косу с множеством дорогих украшений. Даже в этом они не отступили от правил, - погребя сына под династическим серебром и изумрудами.

Обряд заканчивался его обули, поднесли старинный клинок. Новоявленный Малфой, сам пристегнул на бок фамильную шпагу. Вынув их ножен острие, отсалютовал отцу и опять спрятал под мантию.