Связанные (СИ)

Хицугая взглянула на часы: одна минута до лекции. Горестно вздохнув, Кику набрала номер брата. С братом они тоже не разговаривали. Кику в очередной раз поставила Тоширо диагноз, Тоширо обратил её внимание на махинации с гостями.

– Да? – устало ответили на том конце.

– Карин нет в академии, – пожаловалась Кику.

– И что?

На самом деле Тоширо тоже переживал за Куросаки, но когда пришла СМСка, успокоился и не волновался до самого понедельника, когда незадолго до начала второй пары позвонила сестра. Мужчина не раз поражался, как Кику могла впасть в паранойю из-за ничего, да ещё и заразить ей всех окружающих. Не прошло и минуты, как Тоширо, плюнув на лекции, сорвался и, поддавшись уговорам сестры, рванул в Каракуру. Хорошо, что в прошлый раз он подвозил Карин до дома, хотя, покрутиться всё же пришлось.

Хицугая остановил машину и, выйдя, оглядел дом. Он выглядел тихим и покинутым. Хотя фасад сверкал относительно свежей краской, было заметно, что дом местами всё же нуждается в ремонте и сильной хозяйской руке.

Блондин уже было направился к дому, когда дверь на крылечке слева отворилась.

В субботу ночью.

Выпрыгнув из окна между первым и вторым этажом, Карин воровато огляделась и, поправив рюкзак на плечах, направилась к вокзалу. В голову пришла несколько хулиганская идея опробовать скоростной метод передвижения в материальном теле.

Когда брюнетка подходила к кассе, её застал звонок мобильника, пришлось сбросить. И вообще, разговаривать сейчас с Хицугаями не было никакого желания, ведь ясно, что они если и помирились, то явно из-за того, что Куросаки слиняла, а это лишь перемирие, а не решение проблемы. Усевшись в практически пустом вагоне, Карин привалилась к окну и вышла из тела, используя удостоверение – хотелось побыть одной.

Уже будучи синигами, она вылезла на крышу вагона, подставляя лицо встречному ветру. Тот трепал чёрное одеяние, играл с волосами, ласкал кожу, и Куросаки расставила руки, ощущая скорость несущегося поезда.

Простояв некоторое время совершенно бездумно, девушка мысленно вернулась в прошедший вечер, губы сами собой расползлись в улыбке. Ласки Тоширо буквально взрывали нервы тогда и приводили в трепет своими воспоминаниями сейчас. Его предложение семьи, пусть несколько иносказательное, легло на сердце букетом жёлтых орхидей*.

Вот странно: Хицугая младше Ичи-нии на пару лет, а действительно воспринимается более зрелым, взрослым, мужественным. Хоть Ичиго и сделал предложение Рукии, и даже свадьба уже на носу, но Карин прекрасно знает, сколько они с сестрой потратили нервов на объяснения и уговоры, сколько выдержки требуется Рукии, чтобы выносить порой абсолютно несносного парня. Ичиго даже сам не замечает, как становится похожим на отца. Он, конечно, не стенает у плаката с любимой, но иногда Карин кажется, что он близок к этому. Причём фотографию с успехом может заменить сама Рукия, так сказать, живьём.

Говорить о зрелости отца не приходится. Он даже из собственных похорон устроил клоунаду. Возможно, Ичиго и мог бы рассказать, как Иссин разом повзрослел, оставшись один с тремя детьми, но Карин была слишком мала, и другим отца не помнит.

Синигами. Если вспомнить слова Тоширо о возрасте синигами, то на сколько они выглядят, очень близко к психологическому возрасту, значит, по внешности можно судить и о их зрелости. Карин знала Ренджи – так он недалеко ушел от Ичи-нии, что по внешности, что по зрелости – такой же обалдуй. Бьякуя, вроде куда серьёзнее, но Куросаки чувствовала, что так он лишь прикрывает слабые места, так же, как Тоширо. Просто у Бьякуи опыта больше.

Ну и Тоширо. Капитан Хицугая. Девушка детально вспоминала события четырехлетней давности. Синигами хоть и был умён и серьёзен не по годам, но всё это было следствием большой силы и высокой должности. В генсее он вёл себя как тот подросток, которым и казался на первый взгляд. Карин вспомнила, как по-детски наивно он воспринимал и замечания в свой адрес, и подколы девушек, и провал миссии. Вспомнила, как по-матерински утешала его, и это чувство вновь заполнило её по отношению к капитану. Нет, Тоширо прав – не встречалась Карин со зрелыми мужчинами!

Мысли от Тоширо-синигами плавно перетекли на Тоширо-человека, на их вечер, и Куросаки окунулась в подробности.

Вспышка воспоминаний.

Хицугая стянул футболку с себя, бросив её куда-то за спину, потом повторил то же с Куросаки. Брюнетка приблизилась без стеснения, хотя на самом деле перекрыла мужчине весь обзор. Она провела пальчиками по его оголённой груди, уголки её губ дрогнули, когда она расслышала хриплый полустон-полурык. Легонько толкнув беловолосого на кровать, Карин забралась верхом на его бёдра, поскольку именно в этом месте кости таза надёжно защищают внутренние органы. К сожалению, не внешние. Мужчина выгнулся в желании, а затем, приподнявшись на локте, дёрнул Куросаки на себя, от чего женщина буквально распласталась на нём. Вновь нарываясь на неприятности, Карин провела ладошкой по коже, вызывая микро-покалывания, особенно в том месте, где касалась губами.

Долго терпеть это издевательство Хицугая не стал. Поскольку Карин практически лежала на нём, Тоширо, прижав брюнетку к себе, перевернулся, оказавшись сверху. На мгновение глаза Куросаки расширились, но не из-за страха, а из-за неожиданности, а Хицугая тем временем, навис над женщиной, прижимая её запястья к кровати и не давая пространства для какого-либо манёвра. Вообще-то, Карин и не думала вырываться, но ровно до тех пор, пока колено Тоширо с силой не надавило, раздвигая сведённые ноги брюнетки. Карин дёрнулась и едва не вскрикнула, когда его колено ощутимо толкнуло в промежность, потом ещё и ещё. Брюнетка попробовала сжать ноги, но от этого ощущения сделались только острее и ярче. Толчки стали ритмичнее и сильнее, а Хицугая наблюдал за её безмолвными вскриками с непривычно-ледяным выражением, но с едва обозначенной самодовольной улыбкой при этом. Отпустив руки, Тоширо вжал женщину в постель всем телом, испытывая острое чувство дежавю.

Поддавшись искушению розовых губ, беловолосый припал к ним, целуя властно и глубоко. Женские пальчики бродили где-то по спине и волосам, а встречные движения её бёдер говорили Хицугае, что удовольствие он получит несмотря на критические дни.

Карин, тело которой горело желанием, а мозг плавился от прикосновений, прижалась к мужчине.

– Тоширо! – жаркий прерывистый шёпот слетает с её губ. – Тоширо, не оставляй меня больше! Слышишь?

– Никогда, Карин, – беловолосый вновь целует её, кажется, не замечая оговорки. – Ни-за-что.

Выныривая из воспоминаний, Куросаки поводит плечами. Без него холодно, а в его сильных объятиях спокойно и надёжно. Хицугая – взрослый, опытный, зрелый мужчина, и, пожалуй, самое главное – живой. В отличие от некоторых. А Тоширо так и остался мальчишкой, пусть серьёзным, пусть всего лишь в её памяти.

Придя в себя в прямом смысле фразы, Карин посмотрела на телефон, едва улыбнулась СМСке – заботливый, – хмыкнула, набив ответ и, выключив телефон окончательно, направилась домой.

Карин проснулась от яркого солнца, проникающего в щель между шторами, и довольно потянулась. Несмотря на понедельник, брюнетка устроила себе выходной, предупредив только футболистов в школе, что тренировки не будет, а в академии никому нет дела, по какой причине ты пропускаешь занятия. Главное – набрать зачётный балл к концу триместра. Вскочив, она раздвинула шторы, впуская солнце, и принялась за зарядку. В кое-то веки 17 июня не было дождливым, и Куросаки улыбнулась – идти на кладбище в дождь – не айс.

Позавтракав, Куросаки собрала свою сумку-рюкзачок, одела джинсовые шортики и ичиговскую рубашку в крупную красную клетку поверх чёрного топика и вышла из дома. А когда закрыла калитку и развернулась, вздрогнула, так как наткнулась на хмурый взгляд бирюзовых глаз.

– Тоширо! Ты напугал меня, – Карин нервно улыбнулась, приложив руку к груди. – Что ты тут делаешь?