Четкие линии (СИ)

— Нам нужно стать немного более лояльными, дорогой, — тихо произнесла она. — Мистер Уизли не копия своих родителей, у него есть голова на плечах. Кажется, собирается пойти по стопам старшего брата, Уильяма. А мисс Грейнджер талантлива и умна, амбициозна, раз сумела привлечь внимание Отдела Тайн и получить согласие на стажировку в качестве будущего постоянного сотрудника. Это должно примирить тебя с тем фактом, что нам все равно придется принимать в гостях супругу крестного нашего сына.

Люциус вздохнул. Осведомленность Нарциссы поражала. Впрочем, тут дело явно не обошлось без Сириуса. Вот ведь… коврик блохастый. Захотел счастья племяннику и первым делом помчался к кузине. Хотя он прав, неизвестно, как бы отреагировал Люциус, если бы узнал все так, как было разыграно перед Драко: в кафе, в магловской части Лондона. Сыну совсем не обязательно знать, что отец проследил за ним, чтобы получить подтверждение своим опасениям.

Хотя… мистер Уизли явно что-то заподозрил, это было видно по пристальному, подозрительному взгляду. В самом деле, какова вероятность, что Сириус, потомственный Блэк, дал обнаружить какие-либо свои секреты случайно? Нулевая.

Да, талантливый аналитик и разрушитель проклятий семье не повредит. Равно как и ведьма из Отдела Тайн.

Люциус легко коснулся губами вкусно пахнущей шеи жены.

Какое счастье, что в семье есть талантливые, изворотливые и весьма преданные Блэки.

Но с Северусом он все равно поговорит.

По всем вопросам.

36

— Сегодня на повестке дня нашего собрания важный вопрос. От него зависит очень многое в нашей жизни, я бы сказал, наше будущее… Какого черта мы загоняемся на этих проклятых должностях старост?

— Поправочка: ВЫ загоняетесь.

— Молчи, Поттер, Когтеврану слово не давали! Речь держит Гриффиндор.

— Странно, что это говорит слизеринец.

— Вы еще подеритесь, мальчики! — фыркнула Гермиона. — Но Драко прав: с должностью старосты и домашними заданиями у нас практически не остается свободного времени. Даже не подозревала, что на самом деле быть старостой так трудно.

— Потому и почетно, что трудно, — слегка отросшие волосы скользнули по загорелой скуле, когда Рон наклонил голову, тихонько хмыкнув. С возрастом его волосы приобрели благородный оттенок меди, перестав радовать окружающих морковным цветом.

— Мне вообще кажется, что Когтевран у нас самый адекватный в своей ненормальности факультет. Тихо, спокойно, я ни разу не видел Патил загруженной.

— Потому что нам и без этого хватает проблем. Все когтевранцы разделены по кружкам, по интересам. Позавчера юные алхимики чуть не взорвали свободную лабораторию, две недели назад наши пытались исследовать русалку, притащили себе экземпляр из озера и чуть не затопили весь этаж. Я молчу про группу, пытавшуюся вырастить голема из росянки и этой самой росянкой покусанную. Но как бы то ни было, ни одна проблема не идет дальше декана. А за это мы гарантируем примерное поведение и приличные отметки.

Гермиона нахмурилась, заправила за ушко прядь волос, прикусила пухленькую нижнюю губку. В моменты решения какой-нибудь глобальной задачи Бобренок — само очарование.

— Но ведь Големотехника отнесена к разделу запрещенных наук. Как тогда ваши создавали голема?

Ага, она просто не знает, как наши умеют обходить любые правила, выискивать лазейки. Все во имя науки.

— Они не создавали — выращивали. В рамках проекта по травологии, все бумаги подписаны деканом и профессором Стебль, так что придраться не к чему, — если учесть, что эти авантюристы подошли к профессору Стебль под вечер, когда та была изрядно вымотана занятиями и работой в теплицах, не думаю, что она вообще осознавала, что подписывает. — Кстати, не пробовала спихнуть часть своих обязанностей на второго старосту?

— Пыталась, — снова фыркнула девушка, мотнув роскошной гривой. К концу дня голова болела, поэтому с нами наедине Гермиона позволяла себе слегка расслабиться и распустить роскошную шевелюру. — Скоро буду от них у Северуса прятаться.

— О! У Северуса? — округлил глаза Малфой.

За что тут же получил наколдованной подушкой. Вот и стоило отдавать свой класс под кружок, чтобы снова прятаться по свободным кабинетам, сидеть на партах и обедать в полевых условиях бутербродами с чаем.

Переход отношений на новый уровень, вообще их наличие, выдавали крохотные изменения в Гермионе. Девушку и раньше нельзя было назвать распущенной, она никогда не давала ни малейшего намека на какие бы то ни было отношения. Всегда аккуратная, причесанная, погруженная в учебу или какие-то дополнительные исследования. Однако сейчас она словно застегнулась на все пуговицы, отгородилась от внешнего мира. Вроде бы осталась прежней, но в то же время дистанция в отношениях с окружающими увеличилась. Несущественно, хотя у меня появилось ощущение, что девушка превратилась в Снежную королеву. Нет, не вымораживала ледяным превосходством, просто держала дистанцию. Подозреваю, свою маску Гермиона снимала только с нами или со Снейпом.

Также подозреваю, дело тут в патологической неуверенности профессора зельеварения в себе. Бобренок умничка, проницательная колдунья, чуткая, а если уж настроена на волну определенной личности, то и подавно. Она слишком долго изучала Снейпа, потратила на него уйму времени, чтобы не знать, что сейчас, даже после единичного поцелуя, он будет держать ее на расстоянии, постоянно проверяя и перепроверяя, пока не убедится в серьезности намерений. Чем старше человек, тем сложнее ему выстроить отношения, модель поведения с допущенным в зону комфорта объектом. Почему-то с годами люди начинают забывать, что отношения могут разрушиться, люди могут расстаться по независящим от них причинам. Может, все дело как раз-таки в серьезности подхода, в том, что постепенно прорастаешь в другого, привыкаешь к нему. Тем сложнее отпустить его от себя. Тем более, Северус Снейп, покалеченная душевно личность. Даже если сейчас чувство вины погасло, оно все равно оставило неизгладимый след. Ему нужно постоянство и уверенность в партнере. Судя по всему, Гермиона это тоже понимала.

Ну, или перечитала психологических книжек на досуге.

— Он разрешил называть себя по имени, но только наедине. Теперь мы много беседуем, однако ни о каких серьезных подвижках и речи быть не может. По крайней мере, до окончания седьмого курса. Я все еще надеюсь потанцевать с ним на выпускном. И нечего мне тут смеяться! Гарри единственный, кто меня понимает.

— Гарри единственный, кто тебя не слушает, — парировал Малфой. — О чем думаешь, Поттер?

О чем я вообще могу думать? О манге, разумеется. Ее реалистичность, связанность с происходящими событиями, даже некоторая зависимость от них стала ахиллесовой пятой произведения. Я должен раскрыть местонахождение оставшихся крестражей, однако понятия не имею, где они находятся. Подозреваю, что в Хогвартсе, у подсуетившегося директора — ну, не может маг с таким опытом сидеть и ждать у моря погоды — но чтобы проверить данное предположение, мне нужно забраться в его кабинет. А как забраться в кабинет, если директор там сидит практически безвылазно? Если со сторожевыми чарами и древними артефактами на входе проблем не будет, как пообещала мне Пенелопа, то вот с самим Дамблдором надо что-то делать. А еще… действовал банальный принцип "и хочется, и колется". Хочется поскорее завершить эпопею с крестражами и освободиться наконец-то от нее. Вместе с тем страшно залезать в кабинет, страшно попасться, ведь в таком случае директор уже не будет любезничать, с него станется и сыворотку правды подлить. Браслет Салазара защищает только от зелий, что были известны магу. Кто знает, какие модификации родились на свет за последние столетия?

К тому же, существует вероятность, что в школе будет находиться только один крестраж — и то, если повезет — тогда манга потеряет свою достоверность, как источник информации и вновь превратится в обычную рисованную книгу. Не то, чтобы меня это расстраивало, просто хочется уже поскорее завершить "Дело о крестражах".