Нет вестей с небес (СИ)

Но вот снова джунгли — зеленая трава, воздух, звенящий от зноя. И голос на том конце, который точно выдернул из бездны, точно пошел на дно бетонный блок, а путы слетели с ног:

— Эм… да?

Герк! Это был Герк! Его вечно развязный аморфный голос, спокойный, но на этот раз несколько виноватый.

— Прием, прием! — закричала в тусклое шипение пропадавшей связи Джейс, схватив телефон двумя руками, складывая левую ладонь рупором. — Дейзи! Герк! Вы меня слышите?!

— Джейс! Жива! — раздался на той стороне не менее взволнованный женский голос, такой знакомый, такой счастливый и отчаянный, как в день их первой встречи после плена, но женщину тут же перебил снова Герк, очевидно, недовольно возвращая себе телефон. - Вот, Дейзи! Ну, что… Дейзи! Ну, хватит! Прием! Привет! Прости, тут одна твоя подруга второй день закатывает мне истерику, а другая как-то неважно себя чувствует.

С лица Джейс мгновенно слетела едва проявившаяся несмелая улыбка, руки задрожали, девушка нервно сглотнула, проведя по волосам:

— Лиза, что с Лизой?

— Джейс! Ты жива! Жива! — все еще ликовала, кажется, не услышав вопроса, Дейзи, обрушивая свой гнев на мужчину. — Герк! Как ты мог! Я же говорила…

— Да-да, виноват, — отмахивался по-свойски, как старый супруг, от нее укротитель мартышек. — Дейзи, ну, я уже сто раз извинился! Видишь, я говорил, что она выберется!

— Герк! Где Вы? Что с Лизой? — повторила обеспокоенно свой вопрос Джейс, переступая с ноги на ногу, точно готовясь бежать, прямо так, с балкона босиком. Хотя уже знала, что это только на вид колокольня в дымке кажется близкой.

— Лиза… — замялся Герк, протяжно вздыхая, виновато причмокивая подбирая слова. — Плохо ей что-то, а что — понять не можем, — затем лаконично доложил. — Мы в деревне Аманаки. Но нас тут как-то не оставляют, боятся навлечь отряд пиратов, а то еще Ваас расправу устроит.

— А ты бы больше расписывал, кто мы и зачем! — даже сквозь помехи проступал отчетливо голос разъяренной Дейзи. Она явно испытывала смешанные чувства. Вероятно, гнев на Герка за то, что ушли, не подождали, гнев на себя. И одновременно невероятную радость, от которой и гнев этот тонул. Но и тревогу за Лизу…

— Дейзи! Ну, помолчи ты уже! — деланно плаксиво и сурово просил Герк, очевидно, наслушавшись за два дня. — Прием, Джейс!

— Да, слышу… — ждала информации о Лизе девушка.

— Так вот что-то не знаем, куда дальше… В Бедтауне врачей не наблюдается, один пиратский «хирург» не в счет — логично? Да и в деревне с этим делом тоже негусто, — растерянно вещал собеседник.

— Я сейчас у Доктора Алека Эрнхардта! Лизу надо доставить к нему! — спохватилась Джейс.

— Нет, этот старый дурак ненадежен! — сморщился Герк.

— Я все слышал! — вдруг возник за спиной Доктор Э. Оказывается, он уже какое-то время находился в мансарде, с сильнейшей обидой пожилого человека угрожая. — На порог теперь не пущу, пока не извинится!

— Герк! Послушай меня! — повысила на укротителя голос Джейс.

— Ничего не знаю, надо обсудить, — поражал своим разгильдяйством Герк. — Приезжай, если есть на чем. Если нет, тоже приезжай. Мы пока почти на осадном положении сидим, катер спрятали у лагуны на севере.

Через пару секунд он совершенно безответственно отключился, оставив наедине с гудками.

«Проклятье! Герк! Мне лично еще тебя убеждать! А что с Лизой будет? Герк! Идиот! Мартышка!» — озлобленно думала Джейс, спешно вновь влезая в сырые сапоги.

И, конечно же, машины у дока не наблюдалось. Он же сидел на своей горе, как на вулкане, ожидая при открытой двери, когда за ним придут, каждый миг проверяя теорию вероятности. Но другого варианта Джейс не видела, в кои-то веки ощущая, какая ответственность сваливается на ее плечи: ведь она, возможно, вела друзей прямиком в западню, и ей предстояло убеждать в том, в чем сама не была уверена.

Комментарий к 86. То ли радость, то ль беда Помню, что в игре доктор воспринял девушку со светло-русыми волосами, судя по всему, как свою дочь, поэтому и помог героям. По одной из версий. Заметно, что он не является положительным персонажем.

====== 87. Контуры мира иного ======

И проступали контуры мира иного.

© Flёur „Оборвалось“.

У дока обнаружился старый пистолет с одной обоймой.

Только где-то за горизонтом сознания остались контуры мира иного: вечной реки, что отгораживает миры, птиц, что уносят за грань, лодок крылатых, мостов, где суждено сразиться со змеем. Рожденный рыбой побеждает змея…

И все кажется сумасшествием, что не является кругом очерченных знаний. Зато безумие в действиях каждого без осознания безумия автоматов, ведь роботы не умеют переживать, ведь одномерные не страдают. Но гибли люди, и это не оправдывало ничьей многомерности, ничьего осознания безумия, ничьей красоты, оставляя лишь уродство. Убить главаря… Для чего эта мысль? И Джейс развернулась к жизни: спасти друзей — вот ее цель, настоящая цель, вытащить из царства страшных превращений. И вновь она шла с холма, вниз, в джунгли, на восток через северо-восток вдоль предвечного океана.

До доктора недавно дошли слухи, что ракьят сумели захватить аванпост, который назывался „Доки Валсы“, видимо, там и правда в мирное время размещались доки. Джейс побаивалась идти в то место. Ракьят… Для нее ракьят в последний раз оказались хуже Вааса. Она теперь это не побоялась признать. В тот раз хуже. Правда, отрубленный мизинец, как вечное напоминание о своей жестокости, он оставил, перечеркнув сразу же тот факт, что своим появлением случайно спас от ракьят. И Джейс не могла понять, чего он, в конце концов, от нее добивается, если даже в предпоследний раз, как она и подозревала, видел ее в саже вопреки всем остальным, точно у него глаза с рентгеновским зрением…

Кровавый след, проклятье… Лишь бы оно не задело ее друзей. Да и все проклятья острова распространялись только на его территории. А вчетвером у них появлялся шанс выжить, да еще катер Герк спрятал, хотя вряд ли на этом транспорте можно было пересечь океан, но хотя бы выйти из зоны глушения сигналов бедствия. Как оказалось, у Хойта на южном острове стояла огромная спутниковая тарелка, охраняемая наемниками. Еще Хойт владел огромными запасами топлива. Где-то там, на этом загадочном южном острове.

А на северном оставалась свалка ржавых машин, ржавых судеб, вдоль которых, спотыкаясь и хромая, шли, не разбирая дороги, позабыв печали и тревоги, ломая руки и ноги, чужие и свои, как коротая дни вечного лета без небес над головой, где вместо облаков — одна пустота, и космоса черная дыра, бездна одна. Караулит без дна, безумьем полна, вторя реальности из себя, реальность безумия без бытия. И все по горизонтали, в хаосе лиан, без пения бамбука. Кто разорвет плен языческого временного круга повторений и жертвоприношений, предубеждений? И люди везде одинаковы. И враг есть враг, а семья есть семья. И друг есть друг. Вот только являлись ли для нее друзьями ракьят?

Группы пиратов могли караулить где угодно, так что Джейс шла по краю дороги, готовая в случае чего нырнуть в джунгли; рука нервно приросла к пистолету. Боль от ран ощущалась как нечто отдельное, ноги не подкашивались, а остальное можно стерпеть. Уже много стерпела.

Она направлялась в доки, надеясь, что там найдется какой-нибудь транспорт. Путь туда можно было бы срезать по воде, минуя изрезанную береговую линию, но лодку испортила проклятая рептилия. Вечно они все портили, эти хтонические твари — крокодилы, вараны, Ваас… А умели ли что создать… А она разве создавала?

Одно девушка осознала ясно: на острове все пришло в движение, словно люди поверили в победу, в надежду на изменение. И сумели перейти в наступление. А еще не так много времени назад Дени сетовал, что у них остался последний рубеж — деревня. Дени… Дени… Зачем он только подчинялся Цитре? Он любил ее, это Джейс поняла по одному его взгляду на жрицу, он растворил свою личность в ее власти, считая, что все его верные решения — продолжение ее духовной связи с верхним миром.