Децима (СИ)

========== Часть 1 ======

Небо висит за нашей форточкой,

Боги сидят рядком на корточках,

Из белесоватой тьмы сидят и глядят как мы

Живем, и кривят худые мордочки.

(с) Т.Шельен “Рай”

— Ой нет, отберите кто-нибудь у папы гитару, — Итан закрыл лицо в притворном ужасе. — Пусть лучше танцует!

— Я и станцую тоже! Но потом, — Голд-старший решительно отодвинул от себя хохочущую жену. — Всего одну песню! Честное слово! В честь бойфренда нашего мальчика! Пока жарится мясо! Я уже сочинил!

— Это меня и пугает! — Итан попытался ухватиться за гриф, но его величественный и обычно скупой в движениях отец проявил внезапное пьяное проворство.

— Ладно, ладно, я послушаю! — Джастин примиряюще поднял руки. — Одну песню! Я согласен!

— Все равно есть пока нечего, — басом поддержал кто-то из родни.

Джастин впервые был в доме Голдов, его пригласили на «семейный ужин», и до прихода сюда он понятия не имел, что у Итана понятие семья включает даже младшего пуделя троюродной тетки. В дом набилось столько народа, что просто невозможно было запомнить, кого как зовут и кем он кому приходится. Конечно же, Джастину всех представили, он честно пытался впихнуть в себя максимум информации и даже добился определенных успехов: мама в синем платье, её зовут Сьюзан, это бабушка Барбара, удобно запоминать, дядя Хэнк — с бородой, блондинку сестру зовут… черт! Потом он только улыбался и кивал. Никто, впрочем, экзаменов ему не устраивал, и никого абсолютно не смущало, что он гей, ведь их любимый мальчик, Итан, тоже. Все пили домашнее вино бабушки Барбары, удобно запоминать, заедали какими-то еврейскими штучками, очень мелкими, с начинкой, их принесла немолодая женщина в балахоне. Под ногами носились дети, Джастин даже не пытался выяснить, сколько их и чьи они. Полный лысый мужчина громко цитировал свою новую книгу, ему хлопали и смеялись. Джастин не очень понимал, что всех так веселит в этих цитатах, но тоже хлопал. Вечер получался суматошный, бестолковый и веселый. И почему-то Джастину, не бог весть какому любителю шумных сборищ, тут было уютно. Итан радостно блестел глазами, он всю прошлую неделю ужасно волновался, понравится ли Джастину вечер в столь обширном семействе Голдов. Джастину нравилось, и Итан, поуспокоившись, перестал его везде сопровождать, даже сплясал с отцом и одним из мальчиков какой-то нелепый танец. Выдающейся силы хореографическая бездарность была у них явно семейной чертой, причем все об этом знали и радовались ей, как дети. Джастин хохотал до слез.

— Тихо всем! — прикрикнул отец, пытаясь настроить гитару. — Песня! Джастин, тебе!

Семейство, давясь смехом от предвкушения, примолкло. И стало слышно, как зашуршал под колесами гравий на подъездной дорожке.

— К нам ещё гости! — возвестила та блондинка, имя которой Джастин не запомнил.

— Может, Роза все-таки решила приехать?

— Нет, машина черная!

— Дерек?

— Он на конференции!

Гитара была забыта, семейство высыпалось из дома к дорожке. При виде высокого мужчины в черном, который вышел из машины, все заулыбались, но с объятиями кинулась только мама Итана.

— Брайан! Как хорошо, что ты заехал! Проходи, сейчас будет готова еда.

— Тоже родственник? — спросил Джастин, выглядывая из-за колонны. Они с Итаном не стали встречать машину, а воспользовались возможностью поцеловаться в углу, пока все ушли.

— Кто? — Итан выглянул тоже. — А, это мамин друг, они учились вместе. И друг семьи.

— Почему весь в черном? Вдовец? — целоваться Джастину вдруг расхотелось, в животе заворочалась тошнота.

— Неее… Страж округа. Ну чего ты вытаращился? У нас тут все люди непростые, сам видишь. Писатели, актеры, музыканты, ты вот художник. И нам повезло, что у мамы такой человек в друзьях, не приходится ходить к инспекторам, сидеть по приемным… Пойдем познакомлю!

— Я не… Слушай, меня догнала птичка перепил, кажется…

— Да быстренько! В честь тебя же вечеринка, как это тебя и не представить! Не поймут!

— Мне не очень…

Вошедшему мужчине уже принесли бокал с вином, мать Итана о чем-то оживленно рассказывала, остальные члены семейства дружно улыбались, но стояли поодаль. Даже дети притихли.

— Брось! Он свой! Он мне как родственник, я его с детства знаю. Мне очень хочется вас познакомить, — Итан потянул Джастина за рукав. — Брайан!

Мужчина повернулся. На ярком свету стало видно, что он моложе, чем Джастину сначала показалось. Он прикинул в уме — Итану 21, значит, его матери за сорок… А по виду и не скажешь, что Стражу пятый десяток. Яркие каштановые волосы, точеный профиль. Мужчина улыбнулся Итану, после чего задержался пристальным взглядом на Джастине. Проклятое вино полезло наверх ещё неотвратимей, в глазах потемнело. Джастин мучительно улыбнулся и сжал руку Итана.

— Сейчас блевану, — пробормотал он, изо всех сил стараясь улыбнуться гостю и даже рукой помахал. В животе резко заурчало. Ещё раз жалко скривив рот в попытке извиниться, Джастин бросился через комнату туда, где по его представлениям находился туалет.

— Мальчик немножко перебрал, — сияющая мать Итана ободряюще кивнула растерянному сыну, мол, ерунда, со всеми случается.

— Бывает, — вслух подтвердил нежданный гость. — Вкусное вино. Домашнее?

— Это моё, — старуха расцвела в улыбке, подмигнула и подобралась ближе. — А есть ещё ежевичное. Налить вам?

— Хотел вас познакомить, — Итан виновато улыбнулся. — Мой бойфренд. Он замечательный.

— Надеюсь, ему станет лучше, и он к нам вернется, — отец вручил Итану бутылку с водой. — Сходи-ка проверь, все ли у него нормально.

Брайан проводил Итана взглядом, вернулся к старухе.

— В другой раз обязательно, Барбара. Сьюзан, у меня к тебе небольшой вопрос, — он взял мать Итана за локоть. — Мы можем…?

— Да, конечно, — Сьюзан ещё улыбалась, но на родственников старалась не смотреть: хорошо знавшие её люди заметили бы, что делает она это с трудом. Сьюзан Голд была талантливой журналисткой, но никудышней актрисой.

Они с Брайаном ушли в кухню, он закрыл за ними дверь.

— Что-то не так? — Сьюзан искала взгляда Брайана, и тот не стал отворачиваться.

— Ты знаешь, что этот мальчик сенс?

— Что?

— К тому же незарегистрированный.

— Нет, погоди, ты же его не видел…

— Я видел, — перебил Брайан. — А ты видела, что ему стало плохо.

— Он много пил…

— Сьюзан, не обманывай себя. Мне жаль, что тебе пришлось вот так об этом узнать, но это бы так или иначе случилось.

Сьюзан рассеянно покивала, думая о чем-то своем.

— Итан в курсе? — прервал её размышления Брайан.

— Я не думаю… Он бы сказал, ты знаешь, он очень открытый…

Брайан взял её за подбородок, посмотрел в глаза.

— Почему ты так реагируешь? Это Децима, сенсами являются 10% населения…

— Не нужно объяснять мне, как ребенку, — Сьюзан попыталась вырваться, но Брайан не собирался её выпускать, и она почувствовала вдруг, как наваливаются безразличие и вялость.

— В артистической среде их особенно много, для тебя это не новость, — продолжил Брайан. — Только у вас в семье Кайла, Хэнк…

— Дерек, — горько добавила Сьюзан.

Брайан вздохнул.

— Не все перерождаются. Далеко не все. С Дереком не повезло. Мне жаль.

— Почему их нельзя просто изолировать… — прошептала Сьюзан, борясь с подступающими слезами. — Почему обязательно надо…

— Потому что перерожденных невозможно изолировать, — Брайан крепко взял её за плечо. — Сьюзан. Мне очень жаль твоего брата. Я знал его много лет. Но все мы понимаем, никаких вариантов не было. И слава Двуединому, что никто не пострадал…

— Мы говорим всем, что он в Гааге на конференции, — прошептала она.

Брайан беспомощно опустил руку.

— Лучше сказать правду. Вас никто не упрекнет. Он не сделал ничего плохого.

И тут Сьюзан разрыдалась. Брайан обнял её и стоял молча, пока маленькая темноволосая женщина не перестала всхлипывать. Синее платье на ощупь оказалось неприятно шершавым.