Африка грёз и действительности (Том 3)

Повсюду в Африке можно встретить индийский инжир. Кроме названия, он, однако, ничего общего с инжиром не имеет. Это очень вкусный плод дикорастущих кактусов — опунций. Негры, собирая индийский инжир, осторожно удаляют маленькие колючки, которыми густо покрыта кожура, и поставляют плоды на рынок полуоткрытыми. На улицах Триполитании можно увидеть покупателей, которые, опасаясь поранить руки тонкими колючками, приказывают продавцу надрезать кожуру и вытаскивают из нее чистые сочные плоды с твердыми косточками.

Настоящий инжир, поступающий в Чехословакию под названием смирнского, намного вкуснее, если срывать плоды прямо с веток, на которых они висят наподобие красивых маленьких зеленых или фиолетовых груш. В Северной Африке часто подают компот из инжира, так как в сыром виде плоды несколько пресны. Не менее приятным десертом, который всегда подается на стол в Алжире в летнее время, является неспелый миндаль.

Ананасы, подающиеся к обеду, в ресторанах Кении сервируются с большим вкусом. Их кладут на блюдо в кожуре, покрытой коричневой чешуей, со щеточкой листьев внизу. Верхушка заранее отрезается, вся мякоть по внешнему краю отделяется изнутри от кожуры, вынимается, нарезается плоскими ломтиками, после чего ее вкладывают обратно в напоминающую бочонок оболочку, и гости сами выбирают из нее ломтики ананаса. Грейпфрут, который едят обычно перед завтраком, тоже подается на стол уже разрезанным на две половинки, с отделенной от кожуры мякотью, чтобы гость не испачкался брызнувшим соком.

Европеец, который привык есть яблоки, откусывая от них порядочные куски, очень удивится при виде жителя Южно-Африканского Союза, расправляющегося с яблоком при помощи тарелки, вилочки и ножа и тщательно очищающего кожуру. Примерно также едят в некоторых африканских странах и бананы. Ножом плод разрезают пополам по его длине, а затем вилочкой вынимают кусочки из каждого маленького «корытца».

Под конец упомянем и об апельсинах. Во французских колониях Африки весьма любят соблюдать этикет. Здесь надрезают кожуру апельсина так, чтобы ее можно было снять восемью правильными дольками, которые лежат на тарелке, как лепестки нарцисса. На такое же число долек делят и мякоть апельсина, не разъединяя ее снизу. Лишь после этого едят одну дольку за другой. Но в большинстве стран Африки с апельсинами расправляются быстрее. Плод надрезают по окружности, делят на четыре части и высасывают сок, не вынимая из кожуры.

«Легкий» завтрак в Судане

Восточная кухня всегда славилась своим разнообразием.

Однако есть существенная разница между меню кочевника из пустыни и богатого суданского шейха. Если в Ливийской пустыне мы при свете бедуинских костров с аппетитом лакомились жареной на вертеле бараниной и облизывали пальцы, не отставая от смуглых сынов пустыни, сидевших рядом с нами, то в Омдурмане мы получили возможность познакомиться с тем, что представляет собой завтрак богатого суданца. Он был предложен нам при посещении Сайда Мухаммеда Халифы — шерифа, одного из преемников известного вождя Махди. Это был только «легкий» завтрак, предложенный из вежливости, за которым хозяин торжественно объявил нам, что его интересует чехословацкая «татра» и что он согласен заплатить за нее хлопком со своих плантаций на юге Судана. Однако завтрак оказался настолько «легким», что мы по возвращении решительно отказались не только от обеда, но и от ужина, и только на следующий день были в состоянии смотреть на пищу. Дело в том, что уважение к хозяину дома измеряется у арабов, помимо прочего, количеством пищи, исчезающей в желудке гостя. Не может быть большего оскорбления, чем оставить нетронутым хоть одно из предложенных блюд…

Дать вам по возможности сжатый отчет об этом завтраке? Пожалуйста.

Фарфор, серебряные приборы, слуги в белоснежных галабеях с цветными шарфами, улыбающийся хозяин, любезный разговор о 15 самолетах, приземлившихся накануне на хартумском аэродроме. При этом подается каша из овсяных хлопьев, политая молоком и медом…

— Интересный народ эти шведы, не правда ли? Спортивный самолет прилетает из Стокгольма в Аддис-Абебу без посадки, и сразу же еще 15 самолетов пускаются в путь с одной промежуточной посадкой. Интересный народ…

Восхищенно киваем головой в знак согласия. Подается новое блюдо с горкой маленьких белоснежных шариков с привкусом сыра, плавающих в масле, от которых исходит неуловимый запах свежих копченостей. Нам вспоминается алжирский кускус.

— Вкусно? — спрашивает хозяин дома, внимательно следящий за каждым нашим движением. — Очень рад, это приготовлено из пшеничной муки и дурры.

Мы с улыбкой принимаем к сведению английский перевод арабской речи хозяина. Подаются новые приборы и ломтики рыбы, поджаренной до золотистого цвета. Настоящая сказка! Стараемся незаметно оглянуться вокруг и отметить на какой стадии находятся соперники по отдельным кругам соревнования. До финиша, по-видимому, еще далеко. Нужно только сохранять спокойствие…

— Какой уж там трамвай 20 лет назад! Вы бы посмотрели, как выглядела набережная Нила там, где сейчас расположена гостиница «Нил» и дворец губернатора! Но это было давно, очень давно…

«Четверть десятого», — отмечаем мы про себя, незаметно поглядывая на ручные часы, и стараемся представить себе, как выглядели Омдурман и Хартум 20 лет назад, чтобы ответить должным образом любезному хозяину. А между тем разливается чай с молоком. Тайно радуемся его появлению, так как обычно чай знаменует последнюю фазу боя…

Ошибка! На этот раз он был предвестником усиленной атаки!

Подается воздушное печенье, такое хрупкое, что страшно до него дотронуться, а к нему желтоватый соус, нечто вроде шодо, [54] только без вина и без коньяка, но со сладковатым привкусом творога.

— Замечательно охлаждено! — выдавливаем мы из себя вялую похвалу.

Гости суданцы облизываются и подкладывают в свои тарелки, а европейцы незаметно распускают пояса. Загадочные трубочки хрустят, поэтому их еще раз поливают соусом и посыпают сахаром. Слуги, подающие блюда, танцуют чарующий балет, двигаясь с новыми горами посуды, а их длинные галабеи величественно шелестят, почти как одеяние хозяина дома, который подходит, чтобы подбодрить нас. Вентиляторы шумят всё так же мягко и милосердно.

Между тем приборы исчезают со стола и… начинается завтрак!

«Старайтесь не обидеть хозяина», — звучат в наших ушах слова английского журналиста, с которым мы перешагнули порог этого дома. Подаются бутерброды с маслом и сыром, яичница с ветчиной, бутерброды с маслом и абрикосовым джемом. После этого хозяин подает нам собственноручно нарезанный сыр и для поощрения другой рукой сует себе кусочек прямо в рот, аппетитно облизываясь:

— Это чрезвычайно вкусно перед бутербродами с джемом, попробуйте!.. «Нельзя отказываться, нельзя отказываться», — повторяем мы про себя, а тем временем на столе появляется шоколадное печенье, похожее на трубочки с кремом, и снова чай с молоком.

«Здесь за углом 50 лет назад лилась кровь, — вспоминаем мы фигурки дервишей и их смертоносное оружие на стенах музея халифа. — Только бы выдержать!..»

Наконец мы вздыхаем с облегчением, так как в дверях появляются слуги с фруктами. Апельсины, бананы, ананасы, манго предвещают конец боя. Нужно изобразить на лице приятную улыбку. Восхитительный завтрак, поистине восхитительный…

Сколько бедняков мы встретим через полчаса на улицах Омдурмана, сколько нищих с голодными желудками, которым даже не снится то, что подается за этими стенами!

— … час? Ах, извините. Без двух минут половина одиннадцатого…