Ада(СИ)

- Не будь идиотом - все красные висят на ветках и никто за ними не придет. А если и придут, для них тоже найдётся место на деревьях.

Солдаты захохотали, довольные своей шуткой.

- Но все-таки пойдем, проверим. - Сказал молодой, ударом сапога открывая калитку.

Ада медленно кралась вдоль забора. Она не могла вылезти обратно в дыру в заборе, её бы сразу увидели солдаты. Девочка мучительно оглянулась, не зная, что ей делать, как вдруг.

- "Собачья будка", - вспомнила она.

Зажав узелок в зубах, Ада опустилась на четвереньки и проворно поползла к лежащей собаке, потом вдоль цепи и прошмыгнула в отверстие будки. Изнутри она оказалась неожиданно большой и девочка сжалась в клубок в дальнем уголке, чутко прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам.

- Где твои партизаны, Курт? - Издевательски поинтересовался немолодой солдат. - Я думаю, они увидели такого бравого солдата и сбежали, испугавшись. Может тебе попросить перевода на фронт? Я думаю, герр гауптман не станет удерживать тебя, ты бы мог выиграть для нас всю восточную компанию.

- Но я правда что-то слышал. - Оправдывался молодой солдат.- Как будто кто-то плакал. Или скулил тихо-тихо.

- Какой-нибудь щенок бродит здесь, а ты воображаешь из себя героя. - Небрежно отмахнулся немолодой солдат. - Запомни, - наставительно произнес он, - лучше промолчать, чем лишний раз проявлять инициативу. Герр гауптман не любит героев - ему нужны исполнительные солдаты.

- Но.. - Попробовал что-то возразить Курт.

- Знаешь, ты мне просто надоел. - Йоган сплюнул на землю. - Не пойду больше с тобой в патруль. Завтра же скажу об этом фельдфебелю. Хочешь стать героем? Поезжай на Восточный фронт. Там тебе быстро дадут крест, железный или деревянный в изголовье.

Солдаты стояли недалеко от будки и Ада слышала каждое их слово. Эмма Фердинандовна, преподаватель немецкого языка в школе, была хорошим учителем и Ада могла уловить о чем говорят солдаты, правда не все понимала из за специфического произношения - жесткого и быстрого. Солдаты ссорились, или точнее говоря - немолодой солдат что-то выговаривал второму, а тот пытался оправдаться. Девочка со страхом ждала, чем закончится разговор. Наконец один солдат повернулся и пошел прочь. Было слышно, как скрипит песок под его сапогами.

- Проклятые русские. Проклятая страна. - В голос выругался второй солдат и со злости пнул ногой по будке.

Ада испуганно сжалась у уголке. А что если солдат заглянет внутрь? Или ударит ещё раз, но сильнее? И будка развалится?

Но солдат ещё крепко выругался и направился прочь. Но девочка ещё долго сидела внутри, не решаясь выглянуть наружу, и только когда небо стало сереть, возвещая о приходе нового дня, она осторожно вылезла наружу и таясь от всех, крадучись пробралась в свой подвал.

Только там, закрыв за собой крышку и бросившись на ящики, она ненадолго дала волю слезам, заглушая рыдания воротником старого маминого пальто, изо всех сил сжимая его зубами.

" Витька... Теперь его тоже нет. Как нет и его семьи."

Тонкий луч солнца проник в небольшую щель и перерезал подвал пополам. Посте­пенно из одного конца подвала он перебрался в другой. Ада лежала и пристально наблюдала за ним. Она ни о чем не думала, просто лежала и смотрела, ничего не чувствуя - ни голода, ни жажды, ни холода, ничего..

Как это просто. Это так просто. Нет одного человека... Другого... Нет родителей... Нет сестры... Нет брата... Нет друга... Так просто...

Постепенно усталость взяла свое, глаза сомкнулись и она уснула. Во сне девочка снова и снова видела равнодушное лицо пулеметчика, вырывавшееся из дула пулемета пламя и приближающуюся к ней ровную строчку. Из её руки выскальзывала ладонь брата и она падала вниз.

Глава 8.

Как следует уничтожать деревни вместе с жителями.

"Подготовка разрушения населенных пунктов должна проводиться так, чтобы :

а) до объявления об этом у гражданского населения не возникло никаких подозрений;

б) разрушение должно начаться сразу, одним ударом, в назначенное время, в соответствующий день;

в) в населенных пунктах строго следить за тем, чтобы никто из гражданских ли ц не покинул этого пункта, осо­бенно с момента объявления о разрушении".

Из приказа по 293-й пехотной дивизии Вермахта.

Только через день Ада выбралась из своего подвала. От свежего воздуха за­кружилась голова и её слегка затошнило. Она присела на землю, пережидая легкий приступ. Крышка подвала осталась приоткрытой, дышать там было уже нечем. Желудок сводило от голода, и Ада решила сегодня как можно больше приготовить картошки, помыться и постираться на реке.

Возвращалась назад она уже в сумерках, терпеливо и сторожко обходя освещенные улицы и неся с собой большой кувшин с водой и узелок с запеченной картошкой и диким луком, надерганным на огородах. Уже привычно скользнула по лестнице и плотно закрыла за собой крышку.

Ада старалась не думать что будет дальше, как жить одной. Сейчас для неё жизнь свелась к простым и незатейливым вещам - поесть и поспать. Жизнь как будто замерла в оцепенении, покрылась туманом. Она лежала и смотрела на тонкий лучик лунного света, проникавшего в подвал. Так же, когда то, Ада любила смотреть, как сквозь щелочку неплотно задернутых штор, светил месяц. Мама напевала колыбельную Даниилу, который всегда плохо засыпал. И при свете ночника, она видела маму, сидевшую в простом платье на краю кровати, и слышала её негромкий голос.

".. А-а-ах, а-а-ах, солнце село за горой,

Крепко спи, сыночек мой...

А-а-ах, а-а-ах, детки тихо спать должны,

Ночью им приснятся сны.

А-а-ах, а-а-ах, месяц в небе заблестит,

Милый мой сыночек спит.

А-а-ах, а-а-ах, звезды россыпью горят,

Это ангелы летят.

А-а-ах, а-а-ах, нет ни горя, ни забот,

Тем, кто рано не встаёт.

А-а-а-ах, а-а-ах, пыльной россыпью тепла,

Укрывается земля,

И опять придет рассвет,

Будет так много лет.

Проснувшись, девочка накинула пальто и привычно вылезла из подвала. Задви­нув ящиком крышку люка, она вышла наружу, запахиваясь в пальто. На улице было прохладно, выпала крупная роса. Она тяжело капала с травы, когда её задевали, оставляя влажные пятна.

Ада навестила кустики в конце поля и немного поразмыслив, забралась в гус­той малинник. Спелая малина свисала с веток, наполненная тяжелым соком. Девочка неспешно срывала ягоду и укладывала их в подол пальто. Между делом, она время от времени кидала в рот ягодку, не забывая поглядывать по сторонам. Поэтому Ада заметила подъехавшую подводу и стремительно присела. Колючие кусты спрятали её от глаз, спрыгнувших с телеги полицаев.

- И чего мы тут делать будем, старшой? - Услышала девочка голос, лениво тянущий слова. Сквозь редкие просветы в кустах, она видела, что полицейских было трое. Невысокий, кряжистый мужчина в годах, стоя у телеги и бросив вожжи, цепко огляделся по сторонам. Следом за ним спрыгнул и встал рядом, молодой парень, с повязкой на рукаве и в кепке, надвинутой на лоб.

Третий, светловолосый, с чубом, лихо спускавшимся на лицо и улыбчивыми глазами, остался сидеть, лишь небрежно свесив вниз ноги.

- Службу служить. - Небрежно бросил кряжистый.

- Пусть собаки служат. - Остался сидеть светловолосый. - Я на хозяина не служил, и здесь не буду.

- Ну не будешь, так не будешь. - Согласился, отворачиваясь, старший. - Может так и лучше. Характер, значится, показываешь. Это хорошо. Немцы они любят, таких вот... - Он повернулся и брезгливо посмотрел на сидевшего.- .. любят таких расстреливать. Поставят тебя к стенке и всего-то...