Реликвии тамплиеров

Наконец дверь распахнулась, и наружу вышел Билл, вытер лоснящиеся губы и одарил меня звучным рыганьем.

— Тебя зовут, — сообщил он. И в самом деле, в дверь выглянул капитан и поманил меня внутрь. Билл занял мое место. Я оставил его там ковыряться в зубах, а сам облегченно вошел в согретую камином комнату, полную ароматов хорошо прожаренного мяса. Комната оказалась большой, квадратной, с крашенными охрой стенами и расписанными потолочными балками. Здесь стояли два длинных стола, у одного из которых сидел капитан. Толстенький человек с длинными волосами снял с вертела молочного поросенка, улыбнулся мне и поманил к столу. Передо мной тут же появились блюдо исходящей паром свинины и полный бокал вина. Я уселся напротив капитана, уже подчищавшего ломтем хлеба свою тарелку.

— Кто-то наблюдал за мной с улицы, — сообщил я ему.

— Ты их разглядел?

— Нет, только слышал шаги. — И рассказал ему о легких шагах «юриста». Он засмеялся, но взгляд оставался серьезным.

— Значит, судя по звуку, это был не английский наемник, как я понимаю?

— Нет, совсем нет. — Я помолчал и улыбнулся. — Легкие шаги, как у благовоспитанного человека.

— Хм-м… Ладно, извини, я на минутку… — Он подошел к Двери и что-то шепнул Биллу. Потом вернулся и склонил голову набок: — У тебя, наверное, полно вопросов…

Точно, вопросов было много, а теперь, после долгого пребывания наедине с собственными мыслями, должны были хлынуть ответы.

— Я тут говорил с Биллом, но вы в последнее время чаще с ней общались… Вот скажите: Анна меня ненавидит? — выпалил я.

Капитан, кажется, искренне удивился. Потом откинул голову назад и разразился хохотом. Смеялся он долго. Наконец отпил глоток вина, и несколько капель стекли ему на бороду. Хмыкнув еще пару раз, он поднял голову и стал меня рассматривать, выставив свой ястребиный нос.

— Нет, — наконец произнес он.

— Нет? Вы уверены?

— Нет, она тебя не ненавидит. Какие еще будут вопросы?

— Тогда почему она меня избегает?

Капитану явно пришлось туго — он всеми силами старался подавить смех.

— Могу тебя уверить, что VassileiaАнна не ненавидит тебя. Она… ты ей очень нравишься, Петрок. Но у нее возникли некоторые затруднения… личного свойства.

— Какие, например?

— Ей трудно вновь обрести себя, ощутить знатной дамой — да еще на корабле, полном таких дураков, как мы. Ну и некоторые другие проблемы, о которых я догадываюсь, но тебе не стал бы о них говорить, даже убедившись, что это правда. Да брось ты, Петрок! И ради Бога, спроси о чем-нибудь другом!

Я взялся за очередную свиную кость и впился в нее зубами, чуть не расползаясь по лавке от огромного облегчения. Потом вспомнил, где нахожусь.

— Если мне позволено высказать догадку, то мы пришли сюда, чтобы встретиться с человеком, которого вы упустили в Бордо.

— Ты прав.

— И он здесь, в Пизе?

— И это так.

— И другие из Бордо, англичане — они тоже здесь. Последовали за нами.

— Ну, не совсем так. Некоторые следовали за нами, это правда, или, скорее, следовали за нашим другом. Но он в безопасности. Хочешь с ним встретиться? Он может ответить на все твои вопросы. — Капитан встал и указал на дверь в другом конце комнаты, которую я раньше не заметил. — Иди туда, — поманил он меня согнутым пальцем. И выглядел сейчас поистине дьявольски — отблески пламени из камина мелькали на его темном лице, высвечивая изгиб бровей. — Он ждет тебя.

Я вдруг почувствовал странное нежелание куда-то идти, но все же взял свой бокал и пошел к двери. Капитан дважды стукнул и отворил ее. Жиль, видимо, стоял с другой стороны, поскольку тут же выскользнул с непередаваемым выражением лица и, мягко положив мне руку на спину между лопаток, подтолкнул внутрь. И вот я уже в комнате поменьше с небольшим камином и квадратным столом, на котором стоял кувшин с вином. Высокий, сгорбившийся человек сидел спиной ко мне, закутанный в черный дорожный плащ, несмотря на теплый вечер. Я шагнул было назад, но дверь позади меня закрылась с тихим щелчком. Сидевший за столом протянул руку и похлопал по столешнице. Я уже начал трястись, но, не желая выглядеть невежей, медленно подошел к стулу с высокой спинкой и выдвинул его из-под стола.

— Сэр, можно мне сесть? — хрипло спросил я.

Человек поднялся на ноги, расправив плащ и откинув капюшон. Я отпрянул назад и наверняка упал бы прямо в камин, если бы длинная рука, стремительно выброшенная вперед, не ухватила меня за рукав. Мы стояли, разделяемые столом, а потом я оббежал его и обхватил человека обеими руками.

— Адрик! — закричал я.

— Мой дорогой мальчик!

Он словно состоял из одних костей, ну прямо настоящий скелет в черном плаще. Но тоже обнял меня, и его ладони, как летучие мыши, похлопали меня по спине.

— Вот уж не думал когда-нибудь снова тебя увидеть! — в конце концов произнес я, когда мы уселись возле камина.

— Должен сознаться, я в этом был менее уверен, — ответил Адрик.

Я откинулся на спинку и испустил глубокий вздох, словно все эти месяцы держал в груди часть воздуха. Не в силах произнести ни слова, вне себя от радости, я поднес его пальцы к губам и поцеловал их. Он удивленно отпрянул.

— Капитан, кажется, полагает, что у тебя полно вопросов, — сказал он наконец.

Я поднял руки вверх в знак абсолютной капитуляции.

— С чего начнем? — спросил я.

— Ну… — Он наполнил наши бокалы. — Тебе известно, как мы оба здесь оказались?

— Да, конечно. Из-за сэра Хьюга де Кервези. — И я сплюнул в огонь.

— Вижу, ты приобрел матросские замашки. Да, ты прав, это Кервези вышвырнул нас с тобой в огромный мир. Но он, как и все мы — ты, я, капитан, — запутался в некой игре, вернее, в головоломке вроде лабиринта. А в центре этого лабиринта, как ни странно, находится нечто очень маленькое и простое.

Он не изменился, хотя и исхудал почти до прозрачности. Я молча ждал, зная по долгому опыту, что он и без моих вопросов все равно ответит на собственные загадки, открою я рот или нет. Однако что бы это все значило?

— Знаешь, за чем гоняется Кервези? — спросил он.

— За рукой святой Евфимии.

— Вот как! Нет. Ну, не совсем так. Он гоняется за капитаном. Сейчас расскажу почему. А какое отношение это имеет к тебе? Да очень простое: он узнал, что ты мой — как бы это назвать? Помощник? Нет, protege, как говорят французы.

— Протеже и друг, надеюсь, — вставил я.

— Конечно, конечно. В любом случае у него был соглядатай в аббатстве, от которого он узнал о моих встречах с капитаном. По чистой случайности, полагаю, я один из немногих в Англии, кто знает настоящее имя де Монтальяка и суть его занятий. Нет, на самом деле это не совсем так. Я знаю его уже много лет, и мы часто встречались. Мне не следует тебя обманывать. Я ненавижу обман в любом виде, но тут был вынужден к нему прибегнуть. Нет, правда заключается в том, что я деловой партнер сьёра де Монтальяка, как он это сам называет.

— Адрик! Ты работаешь на нашего капитана?! Ты всегда на него работал?!

— В чисто академическом качестве, дорогой Петрок. Я же, можно сказать, книжный червь. Изучаю эзотерические проблемы, которые он ставит передо мной, и охочусь на бумаге за тем, за чем он охотится здесь, в мире. Вот это — или что-то вроде этого — и узнал Кервези, хотя не думаю, что он сразу понял, насколько глубока наша связь. Только потом догадался. Вот и приготовил для капитана ловушку: я в качестве ничего не подозревающей западни, а ты — в качестве приманки.

— А дьякон?

— Ага. Дьякона он намеревался убить в любом случае. Ты просто оказался подходящим кандидатом в козлы отпущения. У него, можно сказать, явная способность случайно находить подходящих людей…

Я без сил привалился к спинке стула. Голова начинала болеть от мятущихся мыслей. Мой старый друг словно восстает из мертвых, а теперь еще и рассказывает мою собственную историю, но в таком виде, который вообще лишает ее всякого смысла.

— Способность находить подходящих людей? Странная способность, от нее проливается слишком много крови!