Шпоры на босу ногу

такое - самое простое и самое важное? Что? - Сержант, вы женаты? Сержант опять не ответил. Женщины - удивительные создания. Порой они необыкновенно чутки, но нередко являют собой... - Я вас обидела? Ну вот, опять! Нарочно, что ли? Сержант вздохнул и сел на нарах. Недобро посмотрел на Мадам и сказал: - У вас красивое платье. Мадам улыбнулась, не скрывая в своей улыбке обиды. Сержант был вынужден ответить: - Да, у меня была жена,- потом он немного подумал и прибавил: Одиннадцать дней. Мадам хотела промолчать, но не сдержалась и спросила: - Она ушла от вас? - Ушла. Ее убили. Мадам прекрасно понимала, что спрашивать нельзя... однако не из любопытства, а... - За что? - Не знаю. Недавно, под Смоленском, был голод, а она маркитантка. Вот... Сержант лег навзничь и стал смотреть в потолок. - Одиннадцать дней,- прошептала Мадам... И сержант догадался - считает. Одиннадцать дней под Смоленском - это значит, что уже не отступали, а бежали. Голод, холод - и вдруг маркитантка, вино и горячая похлебка. Понятно, чего он хотел... Хотя женщины мыслят иначе, они все это могут представить и так: кругом отступление, паника, предательства... и вдруг венчание! - Сержант!!! Сержант от неожиданности вздрогнул и обернулся. Рядом с ним стоял растерянный Чико. - Что случилось? - Партизаны ушли... - Как?! - Не знаю. В лагере пусто. Сайд исчез... Но сержант уже не слушал его. Он торопливо вышел из землянки и подбежал к ближайшему погасшему костру. Ни огонька кругом, ни души! Только возле самого леса чернеет под лунным светом карета, а рядом стоят оседланные лошади. Так, значит, ушли партизаны, бросили, но увезли с собой, не расстреляли, а просто оставили за полной ненадобностью. - Что будем делать, сержант? Дюваль оглянулся - к нему подходили солдаты: Чико, Курт, Франц, Хосе, Гаспар... - Где Сайд? Солдаты молчали, поглядывая на Чико. Тот нехотя признался: - Он вызвался... Нет, я послал его... узнать про караульных. Мы долго ждали, а потом... Мне стало стыдно. Вышел - нет никого. Сержант посмотрел на Мадам - та пожала плечами. - Ну хорошо,- сказал Дюваль,- к карете. Пока Гаспар запрягал лошадей, сержант развернул карету, пытаясь определить, где они находятся... Как вдруг послышался пушечный выстрел, второй, третий! - Это на переправе! - уверенно сказал сержант.- Нам туда! И отряд медленно двинулся по узкой лесной дороге.

...А Сайд посмотрел на огонь, взял кружку, поморщился, выпил до дна и зашептал: - Бисмоллую Рахману Рахим... - Замаливает, значит,- шепнул один караульный другому. Тот согласно кивнул и протянул солдату огурец. - На, закуси. Этот фрукт никем не возбраняется. Сайд взял угощение и улыбнулся. Караульные улыбнулись ему в ответ и посмотрели туда, откуда слышалась канонада. Сайд отряхнул с мундира снег и вздохнул. Когда он выполз из землянки, в лагере никого не было видно. Военная хитрость, подумал Сайд, и пополз к ближайшему костру... Никого! Ко второму - и там никого. В сугробах было холодно, но Сайд не сдавался; он полз и полз, и полз... пока не наткнулся на костер