Покоритель джунглей

— Знаю, господин. За каждым кустом вокруг этого дворца скрывается…

Утсара не закончил фразу — с кинжалом в руке он бросился в кусты.

Раздался пронзительный крик. Послышался шум падающего тела, и в то же мгновение браматма услышал, как Утсара говорит ему вполголоса:

— Быстрее, за мной! Негодяй успел крикнуть, через две минуты сюда сбегутся десять, двадцать факиров.

Браматма поспешно повиновался. Утсара, взвалив на спину тело жертвы, легко бежал впереди. Он без конца петлял, пытаясь запутать следы, и великолепно ориентировался среди развалин, где его спутник заблудился бы даже средь бела дня.

Вдруг Арджуна услышал шум тела, упавшего в воду. Это Утсара на ходу избавился от трупа, бросив его в один из многочисленных колодцев древнего Биджапура.

— А теперь, — сказал он, — прислушайтесь, они бегут за нами.

Крик факира, а именно его убил Утсара, поднял по тревоге всех его товарищей, которые пустились в погоню. Напасть на след беглецов было нетрудно, ибо, уповая на быстроту, они совсем не заботились о том, чтобы бежать бесшумно. Факир браматмы по доносящимся со всех сторон восклицаниям понял, что их окружают и они неминуемо попадут в руки преследователей. Он остановился.

— Круг сужается, — сказал он своему господину, — через три минуты нас нагонят, надо спрятаться.

— Легко сказать, но куда?

— О! — перебил его факир, ударив себя по лбу. — Почему я не подумал об этом сразу! Ну, последнее усилие, может быть, мы сумеем добраться туда раньше их.

Они молча побежали к могиле Адил-шаха, слыша крики преследующих, которые сообщали друг другу, в каком направлении скрылись беглецы. Они не пробежали и пятидесяти шагов, как Утсара остановился.

— Быстро! — сказал он своему господину. — Садитесь ко мне на плечи, крепко держитесь руками за мою шею, остальное предоставьте мне….

Было не до вопросов, преследователи приближались. Браматма повиновался. Одаренный геркулесовой силой, Утсара встал на край колодца, возвышавшегося над землей сантиметров на пятьдесят, и, цепляясь за неровности стен, исчез среди вьющихся растений и лиан, которые в таком изобилии росли в пазах кладки, что сомкнулись над головами, совершенно скрыв отверстие колодца. Факир остановился, упираясь в стену. Ему попался широкий каменный выступ, которые на определенном расстоянии друг от друга делают строители колодцев, чтобы затем облегчить их починку. Браматма устроился на нем, держась за стебли растений.

В эту же минуту раздались поспешные шаги и голоса, преследователи переговаривались между собой, стараясь определить, где искать беглецов. Те были охвачены ужасом, они погибли бы, если б колодец попал во все суживающийся круг поисков. Факиры, несомненно, стали бы исследовать каждый уголок этого пространства, и очередь непременно дошла бы и до колодцев.

Они, конечно, не осмелились бы поднять руку на браматму, но ничто бы не мешало им донести обо всем комитету Трех, а учитывая вражду Арджуны со страшным трибуналом, ждать пощады ему не приходилось. Он мог готовиться к участи своего предшественника, который был заживо замурован в башне Усопших.

Многие из браматм умерли насильственной смертью. Занять этот пост мог только человек, обладающий определенными качествами, но рабство, в котором держал браматм комитет Трех, ревностно охранявший свою власть, представляло такой разительный контраст с роскошью их дворцов, многочисленными слугами и прочими атрибутами власти, которыми они были окружены, с уважением, которое им оказывали все — от шудры до раджи, — что они редко избегали искушения покуситься на власть страшного комитета. Тем самым браматмы подписывали себе смертный приговор. В один прекрасный день они тихо исчезали, заколотые собственным факиром, который всегда был верным орудием тайного совета. Утсара являл собой редкое исключение, и его давно бы перевели на другую службу, если бы подозревали о его безграничной преданности хозяину.

Тем не менее страх, сжимавший сердца беглецов, понемногу рассеялся. Преследователи пробежали мимо, и было слышно, как они собрались у гробницы Адил-шаха, огромного памятника, простиравшегося почти на тысячу квадратных метров, там было полно подвалов и подземелий, где можно было скрыться браматме и его спутнику.

— Они думают, что мы в мавзолее набоба, господин, — сказал Утсара. — Воспользуемся последними минутами темноты и уйдем отсюда, иначе будет поздно. Полагаю, что в любом случае нам не следует здесь оставаться.

— Ты думаешь, нас могут найти?

— Факиры, конечно, считают, что это простая тревога, поднятая шпионами английской полиции, ведь я успел спрятать труп. Но с рассветом следы крови и отсутствие одного из них откроют им истину, они обыщут колодцы, в том числе и наш. Но я имел в виду другую опасность.

— Какую же?

— С тех пор как мы здесь, вы не чувствуете ничего особенного, господин?

— От окружающих нас трав в самом деле исходит весьма неприятный запах.

— И вы не знаете, чему его приписать?

— Сознаю свое невежество.

— Мы находимся над убежищем гремучих змей. Они обожают заброшенные колодцы, особенно их влажную илистую почву.

— Гремучие змеи! — вздрогнув, воскликнул Арджуна. — Малейший укус этих животных означает смерть… А что если они нападут на нас?

— Ночью мы ничем не рискуем, змеи не видят в темноте, но при первых лучах зари они набросятся на нас, кто знает, сколько их здесь. В старинных колодцах, полно галерей, вырытых крысами, в них встречаются порой сотни и даже тысячи змей, которые легко взбираются по неровностям полуразрушенных стен.

В эту минуту как бы в подтверждение слов факира снизу раздался резкий свист, внушающий ужас.

— Поспешим! — воскликнул Утсара. — Гнусные твари проснулись от звука наших голосов. Ступайте первым, я поддержу вас. Одно неверное движение, и мы упадем прямо на них. Кое-кого мы, конечно, раздавим, но и на нашу долю достанется…

— Тише! — повелительно сказал Арджуна, выглянув из колодца. — Слышишь, шаги, факиры возвращаются.

— Пригнитесь, высокая трава закроет нас, — шепотом ответил Утсара.

— Напротив, следуй за мной, — приказал браматма, вылезая из колодца. — Нам больше некого бояться.

Факир было подумал, что хозяин, испугавшись змей, не понимает, что делает. Его удивление еще более возросло, когда, подчинившись приказу и последовав за браматмой, он увидел, как тот спокойно, улыбаясь, направился к усыпальнице Адил-шаха, купол которой золотили первые солнечные лучи.

Их преследователи возвращались, считая ненужным продолжать дальнейшие поиски. Несчастный Утсара, человек простой и ограниченный, уже готов был распрощаться с жизнью, ибо еще не разгадал ловкого хода своего господина.

Браматма бежал, ибо ему невозможно было объяснить убийство, совершенное его слугой, или даже просто их присутствие на месте преступления, если бы у них хватило духа свалить его на постороннего. Но после того, как труп был спрятан, а их следы потеряны, бояться больше было нечего. Кто осмелился бы обвинить верховного вождя в убийстве факира? Арджуна рассуждал логически, а дальнейшие события поначалу как будто подтвердили его предположения.

Заметив своего вождя, досточтимого браматму, факиры как один простерлись перед ним ниц, трижды коснувшись лбом земли.

— Итак, друзья мои, — сказал им Арджуна, — что случилось? Я возвращался домой после заседания высшего совета, как вдруг раздался крик, и я увидел, как вы бросились в развалины. За кем вы гнались?

Факиры ответили, что услышали крик, когда стояли на посту вокруг дворца, но, ничего не найдя, несмотря на тщательные поиски, пришли к выводу, что это была шутка одного из их товарищей.

— Это наверняка проделки Уттами, — заметил Варуна, — только его нет с нами, и теперь он боится показаться нам на глаза.

При этих словах Арджуна невольно вздрогнул. Значит, Утсара убил Уттами, доверенное лицо старшего из Трех, без которого тот не мог обходиться. Председатель тайного трибунала все пустит в ход, лишь бы найти его убийцу и отомстить.