Портартурцы

На многих японских судах возникли пожары. Электрический утес поражал врага, но снаряды остальных береговых батарей до неприятельских судов не долетали.

Бой продолжался тридцать минут. Японцы отступили. Это была первая отбитая русскими на Квантунском полуострове атака.

Глава шестая

1

Во второй батарее сообщение о начавшейся войне сделал командир батареи полковник Мехмандаров, невысокого роста человек с горделивой осанкой. У него были лихо закручены усы, густая борода раздвоена пробором. Жесткие, с красными прожилками глаза смотрели упрямо. В длинном, до колен, мундире, в сапогах с круглыми твердыми голенищами, он был похож на музейный манекен.

Закинув руки назад, он стал посредине казармы перед строем и сказал хрипловатым голосом:

— Война началась. Готовьтесь к походу. Нам предстоят боевые испытания. Каждый, кто истинно любит свою родину и батюшку-царя, покажет перед всем миром доблесть русского оружия. Японцы не одни. Начиная войну, они надеются на поддержку других государств и в особенности Англии. Батареи нашего дивизиона столкнутся с японцами самыми первыми, потому что мы с вами находимся недалеко от границы. Через несколько дней мы двинемся в поход навстречу коварному врагу. Нам предстоит выполнение трудных и ответственных задач. Вас, батарейных ездовых, канониров, бомбардиров-наводчиков и фейерверкеров, я знаю как молодцов, хорошо подготовленных для стрельбы из наших прекрасных пушек. У японцев таких пушек в полевой артиллерии нет. Мы, несомненно, будем иметь преимущество по меткости и дальности стрельбы. Наши пушки образца 1902 года усовершенствованы. Родина и император надеются, что вы окажете врагу самое упорное сопротивление, применяя в тяжелые минуты свои силы и смекалку. Вы будете жестоко преследовать его, когда он дрогнет и побежит… Итак, вперед, к победам и царским наградам! Желаю вам вернуться целыми и здоровыми… Ура!

Подковин видел Мехмандарова впервые. В январе он, вследствие болезни, ни разу не показывался в казармах. По словам солдат, Мехмандаров был сумасбродным, злым человеком. Старый холостяк, он жил один в огромной квартире. Его денщику приходилось очень туго: тысячи придирок за день. К тому же полковник несколько дней тому назад перенес операцию геморроя. Однажды фельдфебель назначил к нему солдата призыва 1903 года Аршинова, большого лодыря и франта. Не прошло и одного дня, как Аршинов вернулся обратно.

— В чем дело? — спросили его товарищи.

— Прихожу. Спрашивает: родители живы, где они? Говорю — на каторге. За что? — вскрикнул командир. — Человека заезжего прикончили… Посмотрел на меня, крякнул и отослал обратно. Так и не пришлось мне, благодарение богу, свечи от геморроя, ему ставить.

«Как будут вести себя на поле сражения вот такие вышколенные служаки?» — думал Подковин, выходя из строя после окончания сообщении.

2

Через десять дней Подковин получил письмо от сестры.

«Дорогой Тихон! Мы очень огорчены. Война началась, и ты скоро будешь в Маньчжурии. Возможно, письмо не застанет тебя. Надеемся получать от тебя письма чаще. Мы будем знать, где ты находишься. Наши письма вряд ли дойдут, — ты же будешь все время в передвижках, — а твои мы получим обязательно. У нас особого ничего не случилось. Мама в день объявления войны сильно плакала. Варя записалась в добровольный отряд сестер и скоро выезжает на фронт. После твоего отъезда она ведет себя замкнуто, похудела, Мы ее все отговаривали, но она не послушалась. Может быть, все к лучшему: у тебя теперь своя сестра милосердия.

Я не поняла тебя, почему ты сухо распрощался с Варей. Даже если ты ее не любишь, то она тебе друг детства. Ты не хотел обязывать себя… Девушки, да и вообще женщины, не прощают такого тонкого расчета и обращения. На месте Вари я наплевала бы на тебя — вот и все… Мне помнится, ты говорил, что не будешь жениться до возвращения с военной службы. Заявление хорошее, но все же Варю следовало бы приласкать… Год тому назад она ревновала тебя к Вале, а когда та уехала, то успокоилась. Да и мы все решили: Валя ждать тебя не будет, но, главное — она тебе не пара. Варя же поклялась передо мной ждать тебя. «Будь что будет», — сказала она.

Между прочим, в последних письмах из Харбина Валя расспрашивает о тебе. Мы ей ответили, где ты. Рычагов не женился. Делал мне второй раз предложение, Он хороший человек, но стать его женой не могу.

Присяжный поверенный Зверев очень просил передать тебе привет, Делюсто назначили членом суда. Он рассказывал, что когда вы ездили на сессию в город Дальний, то к нему в номер пришел местный крупный коммерсант Лыков и говорит: «Уступите мне вашего служащего Тихона Подковина. Дело у меня большое, государственной важности, а честных людей нет. Что он у вас получает?» — «Получал пятнадцать, но будет получать двадцать пять», — ответил ему Делюсто. — «Тьфу, ты, пропасть! На такое грошовое место, а такой ценный человек попал». — «Откуда вы его знаете?» — спросил Делюсто. — «Случайность помогла. Иновы из Харбина телеграфировали, чтобы я встретил. Я сразу же за обедом раскусил его. У коммерсантов на людей большой нюх. В денежном деле нужны толковые люди». Делюсто развел руками: «Он свободный, его воля». — «Так, значит, вольнонаемный?»— обрадованно сказал коммерсант. А через день, при новой встрече, он сообщил Делюсто: «Не хочет парень, не стоит, говорит, завязываться, осенью все равно в солдаты… Я его от солдатчины хотел выкупить, а он отказался. И стоило бы пару тысяч»…

Варя рада за тот вечер, который был устроен в честь твоих проводин нашими добрыми друзьями Песцовыми.

Ты в своей бордовой кашемировой рубахе произвел на всех хорошее впечатление. Кажется, только в тот вечер Варя нацеловалась с тобой вдосталь. Об этом вечере она всегда вспоминает с грустной улыбкой.

Получив это письмо, ты там не вообрази о себе много. Все тебя крепко целуем. Не бравируй на войне. Помни — ты еще нужен матери. Рычагов тебе пишет отдельное письмо. Он приходил и показывал твое — к нему.

Если мы получим письмо от Вали, то что ей ответить? Любишь ты ее, как любил когда-то, или по-прежнему обижен? Она мне не раз говорила: я не поняла Тихона, такой он был простенький, неуклюжий. Она сожалеет, что не сразу разглядела тебя… Валя, понятно, исключительный человек. Тебя она любит искренне. С кем-то свяжет ее судьба? Для нашей семьи она не подходит. Может получиться трагедия. Хотя, как знать, в жизни все бывает. Валя-то Валей, а Варе обязательно напиши письмо. Только смотри, скорее. Мама шлет благословение и крепко целует, а мы с Варей и подавно. Вот она стоит и плачет. Твоя сестра Фима».

3

Вторая батарея выступила в поход в февральскую морозную ночь. Прибыв из города на станцию Нерчинск, канониры немедленно погрузили пушки на платформы, а ездовые ввели лошадей в вагоны. Солдаты были приучены быстро работать, но вагонов ждали очень долго. Одноколейный Великий Сибирский путь не в состоянии был выполнить всех требований, предъявленных к нему обстоятельствами военного времени.

Люди разместились в промерзших теплушках. Клубы густого пара окутывали каждого артиллериста; стены вагонов покрылись инеем. Было отдано распоряжение не топить печей до утра.

Спать в эту ночь улеглись не раздеваясь. В вагонах ехали повзводно: с первого же дня похода старые и молодые солдаты перемешались. В батарее были канониры и ездовые сроков службы с 1899 по 1904 год.

Больше всех кичился своим старшинством ездовой Семенов. Он ехал в одном вагоне с Подковиным и относился с высокомерием к молодым солдатам.

— Эй, новобранец, принеси кипятку! — можно было услышать от Семенова. Больше всего он наседал на орловца Коневязова, который находился с ним на нижних полатях вагона. Семенов держал голову и расчесывал бороду так же, как Мехмандаров. На икры ног он навертывал, много тряпок, чтобы голенища сапог казались такими же толстыми, как и у командира. Одногодки вышучивали Семенова, отдавали ему честь во фронт. На самом деле, фигурой и выправкой канонир и полковник очень походили друг на друга, но Мехмандаров был черноволосым, а Семенов — русым.