Русская эпиграмма

Эка сила языка!

Не мозги, а просто вымя

Для словесного млека!

НА ЭКЗОТИЧЕСКУЮ ПОЭЗИЮ И. А. БУНИНА

Ассаргадон свершил свою судьбу.

Скончался Кир, обременен грехами.

Но Вечный Дух создал Ивана Бу….

Да! Бунина, Ивана, — со стихами!

Затеял он, задумчиво-жесток,

Воспеть весь мир, от кондора до крысы.

И чтобы Кира этого в мешок

Убрать — увы! — нет новой Томирисы!

Константин Михайлович Фофанов

* * *

Чуть пробуждается народ,

Сейчас дают ему уставы.

Кричат: «Закройте-ка уста вы!»

И вмиг кладут печать на рот!

НА РАЗГОН ВТОРОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ

1907

Опять разогнана свобода,

Затмилась тучами заря.

Неволя русского народа

Есть воля русского царя.

Владимир Сергеевич Соловьев

ПО ПОВОДУ СТИХОВ

МАЙКОВА «У ГРОБНИЦЫ ГРОЗНОГО»

И СТИХОВ ФОФАНОВА НА МОГИЛЕ МАЙКОВА

Когда лукавыми словами

Ты злую силу воспевал,

Не мнил ты, Майков, что меж нами

Уже отмститель восставал!

И он пришел к твоей могиле,

И дикий вой раздался вдруг,

И стало тошно адской силе,

И содрогнулся горний круг.

А там, в Архангельском соборе,

Прошел какой-то странный гул,

И, несказанным виршам вторя,

Сам Грозный крикнул: «Караул!»

СВОЕВРЕМЕННОЕ ВОСПОМИНАНИЕ

Израиля ведя стезей чудесной,

Господь зараз два чуда сотворил:

Отверз уста ослице бессловесной

И говорить пророку запретил.

Далекое грядущее таилось

В сих чудесах первоначальных дней,

И ныне казнь Моаба совершилась —

Увы! — над бедной родиной моей.

Гонима, Русь, ты беспощадным роком,

Хотя за грех иной, чем Билеам,

Заграждены уста твоим пророкам,

И слово вольное дано твоим ослам.

* * *

Благонамеренный

И грустный анекдот!

Какие мерины

Пасут теперь народ!

* * *

Протяжённо-сложенное слово

И гнусливо-казенный укор

Заменили тюрьму и оковы,

Дыбу, сруб и кровавый топор.

Но, с приятным различьем в манере,

Сила та же и тот же успех,

И в сугубой свершается мере

Наказанье за двойственный грех.

ЭПИТАФИЯ

Владимир Соловьев

Лежит на месте этом.

Сперва был философ,

А ныне стал шкелетом.

Иным любезен быв,

Он многим был и враг;

Но, без ума любив,

Сам ввергнулся в овраг.

Он душу потерял,

Не говоря о теле:

Ее диавол взял,

Его ж собаки съели.

Прохожий! Научись из этого примера,

Сколь пагубна любовь и сколь полезна вера.

Н. Минский

(Николай Максимович Виленкин)

<НА В. С. СОЛОВЬЕВА>

Хотя в поэзии он немощный старик,

А в философии — немыслящий младенец,

Но тем одним уже он славен и велик,

Что двух сопряг он муз, как истый двоеженец.

Николай Николаевич Вентцель

В. С. С<ОЛОВЬЕ>ВУ

Не то мудрец, не то пророк,

Умом он гибок, словно хлыстик.

Его никто понять не мог,

И потому все звали «мистик».

То восклицал он: «Господа!

Скорее в Рим! Признаем папу!»

(Дай власть ему — и он туда

Нас потащил бы по этапу.)

То утверждал, что наш народ

Всем одарен природой щедро,

И звал торжественно в поход

В его таинственные недра.

И вдруг, сознав, что в этот век

Смешно разыгрывать Мессию,

Себя публично он посек…

Да заодно уж и Россию.