В Луганске-Ворошиловграде

А солнце далеких побед –

Как штамп на небесной марке.

.

* * *

У первых холодов – нестрашный вид –

В зелёных листьях притаилось лето.

И ощущенье осени парит,

Как голубь мира над планетой.

И синева раскрытого зрачка.

Подобна синеве небесной.

И даже грусть пока ещё легка,

Как будто пёрышко над бездной.

* * *

Превращаюсь в самого себя.

И, прощаясь, снова возвращаюсь.

И прощаю, всей душой любя.

И прощенья в муках добиваюсь.

Краем уха слышу дальний гром

И, не веря небесам на слово,

Вижу, как заглядывает в дом

Падающий, жёлтый лист кленовый.

* * *

Ещё по-летнему тепло,

Но листья кружат под ногами.

И, значит, время их прошло.

Или проходит. Вместе с нами.

Под ветром времени и мы

Вершим, кружась, своё движенье

Сквозь ожидание зимы

И гнёт земного притяженья.

* * *

Сгущаются тучи и краски,

И правдой становится ложь.

А лица сгущаются в маски,

Рождая из трепета дрожь.

И мир вперемешку с войною

Сгущает вселенский простор.

И в нём растворяются двое,

Сгущая в Судьбу разговор.

* * *

Пронзают пространство чужие слова,

И каждое метит в меня.

И, невзирая на Покрова,

Нет спасу от злого огня.

И, словно нависла словесная сеть,

И тлеет, и тлеет запал.

Чем всё это слушать, смотреть

И терпеть –

Переключаю канал!

* * *

Всё происходит совсем не случайно.

И случай внезапный – тоже не вдруг.

И даже коснувшись окраины тайны,

Не пересечь заколдованный круг.

Рядом – своя и чужая удача,

И между ними – вчерашняя боль.

Совесть, глаза воспаленные пряча,

Плохо играет заглавную роль.

* * *

На каждое НЕТ находится ДА,

Веское даже отчасти.

Предутренним светом сияет звезда,

И день предвещает счастье.

Но ветер, как листья, вздымает печаль.

И слово цепляет за слово.

И гасит порыв тормозная педаль,

Подобно закону сурова...

* * *

Теряют ценность добрые слова.

Они от лозунгов и ложных фраз устали.

Неверия пожухлая трава

Опасней, чем клинки дамасской стали.

Призывов золотая скорлупа

Потрескалась, как старая калоша.

Высоких слов безликая толпа

Бредёт сквозь души, совесть не тревожа.

* * *

Не хочется уходить,

даже проигрывая «под ноль».

Не хочется уходить,

даже превозмогая боль.

И даже обиды нож,

что режет всегда живьём

Он тоже бывает хорош,

словно команда «Подъём!»

Не хочется уходить

ни в тучу, ни в синеву,

А хочется просто жить.

Хотя бы так, как живу.

То, что было – до свидания

* * *

У воспоминаний – сладко-горький вкус.

Проверяю старые пророчества,

Там, где я по имени зовусь.

Здравствуй, отчество!

Все, что было – здравствуй и прощай,

Гордые надежды недобитые.

Память настоялась, словно чай,

Не с лимоном, а с обидами.

Обижаюсь, впрочем, только на себя.

Полагаюсь тоже. И заранее

Принимаю то, что будет, не скорбя.

То, что было, – до свидания.

* * *

Неожиданно гаснет свет,

Начинается действо.

Ничего невозможного нет,

Есть одно фарисейство.

И вращая сценический круг,

Пот стирая, как жалость,

Понимаешь не сразу, не вдруг,

Это – все, что осталось.

* * *

Часы спешили, как всегда.

И я не отставал.

Туда – сюда, туда – сюда –

Житейский коленвал

Толкал меня то вверх, то вниз,

А я вращал его.

И рядом – бешеная жизнь.

И больше ничего.

* * *

В душе, и в округе – неравновесие.

Над страной – словно тень мракобесия.

Все законы – на личных контактах,

Аргументы забывают о фактах.

Все естественно и очень странно.

Все глубины – не глубже кармана.

* * *

В. Дунину

Шаг за шагом познаю себя,

Сравнивая то, что было, с тем,

Что стало.

Жизненную книгу теребя,

Продираюсь сквозь кварталы

И вокзалы.

Правила познавший назубок,

Я не путаю, где красный,

Где зелёный.

Но какой от этих знаний прок

В сантиметре от обрывистого склона.

* * *

Перед праздником – тишь

Перед жарой – стынь.

Это – ржавчина с крыш,

Это – в душе полынь.

Завтрашний день размыт,

А где-то – наверняка.

Чувствуешь, жизнь болит.

Как бок под рукой мясника.

* * *

Смотрю на себя со стороны –

Чьи-то тени в глазах видны.

Лет прошедших, знакомых лиц,

Бывшей Родины без границ.

Глядь – походка уже не та,

Ноги сковывает суета,

И улыбка – лицу в разрез –

Где они – ожиданья чудес?

Тают в сердце, его теребя.

Весь расчёт – на себя, на себя.

* * *

Очистить взор от мишуры

Достигнутого, достигаемого.

И осознать, что все дары –

Насмешка Каинова

И ощутить опять своё

Младенчество и ученичество.

Как оголенный провод бьет

Души ранимой электричество.

* * *

Что делать, что делать,

Не знаю.

Живу наугад и во сне.

Ночами, как будто,

Летаю.

А ночи летают во мне.

А днем так легко

И так странно

Упруго шагать по земле.

И жизнь,

Словно рваная рана,

Пульсирует, бьется во мне.

* * *

Я посмотрел в твое окно.

А в нем и пусто и темно

Лишь отражение двоится.

Твое иль наше –

Все равно.

Я посмотрел на небеса.

Шел дождь горючий как слеза.

Сквозь ветра свист

И причитанье

Прорвались чьи-то голоса.

Сквозь гром прорвался сердца стук

И молний бешеный паук

Оплел все небо,

Распадаясь

На миллионы

Наших рук.

* * *

В душе покой?

Скорее равнодушие.

Сквозь рыночные крики, маету,

То ли контуженные,

то ли простуженные.

Несутся мысли, подводя черту.

А под чертой – нетронуты, пустынные

Листы бумаги и дороги нить,

И лепестки, подернутые инеем.

Клубок, в котором бьется слово

«жить»…

* * *

Сияющая даль социализма

Исчезла за холмами небылиц.

Мы дышим спёртым воздухом цинизма,

И удивленье сходит с наших лиц.

Кто был никем… А, впрочем,

был иль не был –

Душа молчит, как смятая ботва.

То хлеба не хватает ей, то неба…

То слов. Хотя вокруг – слова, слова.

* * *

У каждого – своё,

И каждому – своё.

Глянь – не над падалью

кружится вороньё –

Над Родиной. Уж в небе стало тесно,

Хоть жить, по-прежнему,

тревожно – интересно.