Леля
(переход к бра. Мягко, лирично). Я приеду в Париж… Дождь… Я знаю: будет дождь: сверкающий вечер… Слякоть… Мопассановская слякоть! Вы представляете себе? Блестят тротуары, зонты, плащи. Париж! Париж! Великая литература!
(Кончила работу с бра, сходит со стола. У выключателя. Романтически, по-детски.) И я пойду себе, одинокая, никому не известная, под стеночкой, под окнами, счастливая, свободная…
(села около чемодана) и где-нибудь на окраине, в осенний вечер, в маленьком кинотеатрике я буду смотреть тебя, Чаплин
(восторженно), и плакать. (Пауза.) Это путешествие в юность, Катерина Ивановна, слышите? Да. Что я возьму с собой? Этот чемодан.
(Убирает карточки. Любовно.) И этот маленький чемоданчик
(Села на кресло. Деловито.) Вот тут тетрадка, о которой я вам говорила.
Семенова.
Дневник?
Леля.
Надо ее спрятать подальше.
(Встала к чемодану.) Или, может быть, взять с собой за границу?
Семенова.
Зачем таскать?
Леля
(идет к креслу). А я продам ее.
Семенова.
Дневник актрисы? Ха-ха-ха!!!
Леля
(значительно, 29.III). Нет, это не дневник актрисы. Это тайна русской интеллигенции.
Семенова
(чуть иронически). Какая тайна? Анекдоты?
Леля.
Вся правда о советском мире.
Семенова.
Про очереди?
Леля.
Смотрите, тетрадка разделена пополам. Два списка. Вот первая половина: список преступлений революции.
Семенова
(испугалась, шепотом). Ах, тогда лучше спрятать.
Леля.
Вы думаете, это грубые жалобы на отсутствие продуктов? Это другое. Я говорю о преступлениях против личности. Есть многое в политике нашей власти, с чем я не могу примириться. Смотрите. А здесь, в другой половине, список благодеяний. Выдумаете, я не вижу и не понимаю благодеяний советской власти? Теперь сложим обе половины вместе. Это я. Это моя тревога, мой бред. Две половины одной совести, путаница, от которой я схожу с ума. Этого нельзя оставить здесь. Кто-нибудь найдет. Истолкуют вульгарно, скажут: контрреволюционерка.
(Прячет тетрадку в чемоданчик.) Вот и все.
Юноша с вином.
Плям, плям, плям, плям.
Семенова.
А, наконец-то! Вино, вино! Кто не любит вина, тот недобрый человек, так сказала Элеонора Дузе [344].
Входит Никитин. Мальцева за стол.
Райх за Никитиным, потом посылает его за хлебом.
Никитин пьет воду, Райх ему не дает пить воду и гонит его.
Никитин.
[Без карточек не дают ничего!]
Леля
(берет кошелек, вынимает карточки и деньги, передает юноше). Хлеб.
Юноша уходит.
Семенова.
А в самом деле, продайте дневник за границей.
(Взяла тетрадку.)Леля.
Что? Оторвать половину?
(Быстро, страстно.) Катерина Ивановна, почему оторвать? Только преступления? Показать только пункты злобы, а про пункты восторга умолчать? За список благодеяний советской власти за границей не дадут ни копейки. Нет. Эта тетрадка не разрывается.
(Переносит чемодан с тетрадкой на столик.)Я не контрреволюционерка. Я человек старого мира, который спорит сам с собой.
[Переход за кресло — нож и яблоко в руки.
К/атерина/ И/вановна/ переходит на край стола и готовит.
Сцена с мальчиком. [345]
Выглядывает мальчик.
Леля.
Кто?
Гертруда.
Это ваш друг, ваш маленький сосед. Алеша, [иди, иди!
Леля.
А! Мой маленький сосед! Алеша! Здравствуй, Алеша.
(Ведет к ящику и дает яблоко.) Хочешь, заведу? Этот ящик я оставлю ему.]
(Положила тетрадь на чемоданчик, подходит к патефону, заводит его.)Патефон играет вальс.
Теперь ваша любимая.
Играет «Кармен». [346]
Семенова.
В результате всего я думаю, что вы останетесь за границей навсегда.
Леля
(закрывает патефон). Я вернусь очень скоро и привезу вам подарок.
Семенова.
А вдруг кто-нибудь влюбится в вас и вы замуж выйдете?
Леля.
Ерунда.
Семенова
(торжественно, 28.III). У вас нож для консервов есть?
Леля.
Да. Там, на столе. Ужасное у меня хозяйство.
Семенова
(резонерски, громко). Никто вам не мешает жить по-человечески.
Леля
(складывает платья в чемодан). У меня ничего нет. Платьев нет. Мебели нет.
Семенова.
Купите. В чем дело?
Леля.
А дом?
(Раздраженно. 28.III.) Я пять лет живу в этой дыре. Я нищая.
К/онец/ музыки.
Семенова.
Это у вас в натуре.
Леля.
Что? Бездомность?
Семенова.
Никто не виноват.
Д.С.П.
Леля
(укладывает в чемодан туфли и остальные мелочи. Тихо, тихо, тишайше, секретно). Есть среди нас люд и, которые носят в душе своей только один список — список преступлений. Если эти люди ненавидят советскую власть [они счастливы]. Одни из них, смелые, восстают или бегут за границу. Другие — трусы, благополучные люди, которых я ненавижу, — лгут и записывают анекдоты, о которых вы говорили. Если в человеке другой список — благодеяний, — такой человек восторженно строит новый мир. Это его родина, его дом. А во мне два списка И я не могу ни бежать, ни восставать, ни лгать, ни строить. Я могу только понимать и молчать. Дом? Мебель? Вещи? Разве я живу?
Настройщик издает блямканье и аккорды.
Я теку… теку. Я не могу принять новый мир как новую мою родину. И потому я не умею устроиться по-человечески. Как устраивались люди на родине — это известно. Вещи. Слова. Понятия. (Пауза. С улыбкой.) Жасмин.
28. III. Она не грустит, не занимается самокопанием, а просто анализирует себя от ума. Быстро.
Семенова.
Что?
Леля.
На днях мы давали спектакль у коммунальников. Меня повели в садоводство. Я увидела в теплице кусты жасмина. И я подумала: какой странный жасмин… Нет, это был обыкновенный жасмин… Но я вдруг подумала: жасмин, находящийся в другом измерении, не вещь, а идея. Потому что это жасмин нового мира. Чей? Мой? Не знаю. Ваш? Не знаю. Нет частной собственности. Да, да, да — в этом причина причин.
(Музыка.) Нет чужой цветущей изгороди, за которую заглядывает бедняк, мечтающий о богатстве. А это связано: значение жасмина со значением порядка, в котором он существует. Ощущение запаха и цвета жасмина становится неполноценным… Он превращается в блуждающее понятие, потому что разрушился ряд привычных ассоциаций. Многие понятия блуждают, скользят по глазам и слуху и не попадают в сознание, например: невеста, жених, гости, дружба, награда, девственность, слава.
