В защиту права
В защиту права читать книгу онлайн
Предлагаемый вниманию читателей сборник состоит из работ А. А. Гольденвейзера, с разных сторон освещающих вопрос о значении права в общественной жизни.Помещенные в нем доклады, статьи и речи распадаются по своим темам на три отдела. Общей темой первых трех статей является отношение к праву трех великих русских писателей — Льва Толстого, Достоевского и Пушкина. Толстой отрицает право во всех его проявлениях; отношение Достоевского к суду и наказанию носит двойственный и противоречивый характер; и только Пушкин учит ценить значение свободы и права в жизни личности и общества.В следующей за этими статьями работе автор дает анализ понятий права, государства и собственности с точки зрения «социальной теории права», провозвестниками которой были немецкий юрист Отто Гирке и французский государствовед Леон Дюги. В примечаниях к этой работе даются ссылки на литературу и весь тот материал, который автор не включил в текст в виду его более специального характера.Наконец, «Речь в годовщину Судебных Уставов» и четыре очерка о выдающихся русских адвокатах посвящены определению общественной задачи адвокатуры.Большая часть даваемого в сборнике материала появляется в печати впервые, а остальное печатается в переработанном и дополненном виде.А. А. Гольденвейзер родился в Киеве и по окончании Киевского университета занимался адвокатской практикой вплоть до упразднения сословия адвокатуры советской властью. С 1917 года он также читал в высших учебных заведениях Киева курсы лекций по общей теории права, государственному праву и политической истории Запада.В первые месяцы после февральской революции А. А. Гольденвейзер был членом Исполнительного Комитета Общественных Организаций, к которому в Киеве перешла власть после падения старого режима. В 1918 году он был членом Малой Рады, законодательного органа Украинской Народной Республики, в которую был избран как один из представителей еврейского национального меньшинства.В 1921 году, после окончательного утверждения советской власти на юге России, А. А. Гольденвейзер покинул родину и обосновался в Берлине, где занимался адвокатурой и работой по защите прав беженцев и бесподданных. Он заведывал отделом юридической помощи при Союзе русских евреев в Германии и в качестве юриста-эксперта участвовал в работах Нансеновского Комиссариата по делам о беженцах при Лиге Наций.В конце 1937 г. А. А. Гольденвейзер переселился в Соединенные Штаты. Его первой работой в Америке было составление, на основании собранного перед отъездом из Европы материала, докладов о правовом положении русских беженцев в 23-х странах. Доклады были представлены Королевскому Институту Иностранных Дел в Лондоне и использованы в выпущенном Институтом в 1939 году обзоре проблемы беженства.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В основе общественного мировоззрения Пушкина лежат две идеи - идея "Закона" (т. е. того, что мы теперь называем господством права или правовым строем) и идея "Свободы" (т. е. гарантий прав личности). Теоретическое изложение этих идей он мог услышать на {98} лицейских лекциях адъюнкта нравственных наук Куницына, а его поэтический гений дал им незабываемые формулировки.
Характерно для рано созревшего поэта, что эти идеи с полной отчетливостью выражены уже в его юношеских политических стихах. Уже в этих стихотворениях, повлекших за собой опалу и ссылку Пушкина, мы находим, наряду с молодым бунтарством, признание благ правового строя ("Пушкин начинает с гимнов революции. Напрасно трактуют их иногда, как вещи слабые и не заслуживающие внимания. "Кинжал" прекрасен и "Послание к Чаадаеву" принадлежит к лучшим и, что удивительно, совершенно зрелым созданиям Пушкина. Среди современных им вакхических и вольтерьянских шалостей пера, революционные гимны Пушкина поражают своей глубокой серьёзностью. Замечательно, что в них замечается не только кипение революционных страстей, но явственно дан и их катарсис" (Г. П. Федотов, "Певец империи и свободы" в сборнике "Новый Град", Нью-Йорк, 1952, стр. 259).).
"Тираны мира, трепещите!" - восклицает 18-летний поэт в знаменитой оде "Вольность" (1817 г.).
А вы мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!..
Тут, как будто, прямой призыв к революции, который в дальнейших строфах еще усиливается прямым одобрением убийства Павла I:
Самовластительный злодей,
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.
Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты Богу на земле.
{99} Однако, в той же "Вольности" дается затем весьма реалистическое описание цареубийства 1 марта 1801 г., которое могло быть продиктовано поэту только нескрываемым чувством отвращения:
Вином и злобой упоенны
Идут убийцы потаенны...
О стыд! О ужас наших дней!
Как звери вторглись янычары...
Падут бесславные удары...
Еще более решительно звучит в той же оде осуждение казни "мученика ошибок славных" Людовика XVI. Гильотина, к которой король "приник развенчанной главой", названа "кровавой плахой вероломства", и "преступная секира" может пасть на нее только потому, что
Молчит Закон - народ молчит.
Наконец, в той же "Вольности" юный автор готов признать, что законность, свобода и равенство могут существовать и при монархическом строе:
Лишь там над царской головой
Народов не легло страданье,
Где крепко с вольностью святой
Законов мощных сочетанье,
Где всем простерт их мощный щит...
Политическая философия Пушкина эпохи его юношеских стихотворений изложена, со свойственной ему сжатой выразительностью, в следующих четырех стихах оды "Вольность":
Владыки ! Вам венец и щит
Дает Закон, а не природа.
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас Закон.
{100} Здесь дана поэтическая формулировка основной идеи доктрины "естественного права" - идеи вечного, неизменного и идеального права. Пушкин называет это право Законом - в единственном числе, с большой буквы; и, как мы видели, он постоянно повторяет это слово, по-видимому, особенно ему понравившееся. "Закон" выше не только царей: он выше и "законов" (во множественном числе, с малой буквы), т. е. изменчивых и преходящих норм, в которых выражено действующее в разных странах право.
Когда эти законы сочетаются "с Вольностью святой", Пушкин называет их "мощными". Он приветствует законы стран,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где неподкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Но не все законы таковы. Порой Пушкин определяет их, как "законов гибельный позор", который покрывает "неправедную власть" и неволи "немощные слезы". Это случается и при царях, и при народовластии, но лишь тогда, когда Закон "неосторожно дремлет" и
...иль Народу иль царям
Законом властвовать возможно.
Так 18-тилетний Пушкин учит нас, что Закон выше законов, т. е. что право выше государства, и что правители не должны пользоваться законодательной властью по своему произволу.
Таковы идеи, внушенные юноше Пушкину {101} Куницыным. Нет никаких оснований полагать, чтобы поэт когда либо в течение всей своей жизни от них отказался.
