Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

Йид = мужчина + мицвы. Незнакомца, зашедшего в синагогу (где вряд ли кто-то усомнится в его вероисповедании), спросят: «Фун ванет кумт а йид?» («Откуда пришел еврей?»). Если хотите спросить, как он поживает, скажите: «Вос махт а йид?» («Как дела у еврея?»). Йид может с равным успехом означать и «еврей», и «вы»; это единственный способ вежливо обратиться к незнакомому еврею (если, конечно, перед вами мужчина). Реб Йид — очень уважительное обращение, что-то вроде «господин». Когда вам нужно спросить у незнакомца дорогу, особенно если он вашего возраста или старше, следует сказать так: «Зайт мойхл („простите“), Реб Йид, вы не подскажете, как пройти в библиотеку?» Вежливее может быть только обращение в третьем лице, через оборот дер йид [16]: «Ци кен дер йид мир зогн…» («Не мог бы еврей мне сказать…»). В переводе на другой язык почтительный тон не просто теряется, а становится прямо противоположным: вне идиша слово «еврей» само по себе означает просто «один еврей», «какой-то еврей»: «Жил один еврей, так он сказал, что все проходит».

Многозначность слова йид связана с обрезанием, которое Бог заповедал Аврааму. Глагол йидишн (буквально — «превращать в еврея») означает «делать [кому-то] обрезание». Каждый йид — обрезанный по определению. Все женские формы слова йид (то есть термины, обозначающие еврея-которому-нечего-обрезать) давно ушли из языка. Йидене теперь уже означает не просто «еврейка», а «мелочная, сентиментальная, болтливая еврейка» ^{33} («petty, sentimental, talkative Jewess» — Uriel Weinreich, Modern English-Yiddish Yiddish-English Dictionary) либо «пожилая или старомодная еврейка» ^{34} («elderly or old-fashioned Jewish woman» — Alexander Harkavy, Yiddish-English-Hebrew dictionary, 4^th edition, 1928). Говоря с еврейской женщиной, не называйте ее йидене: в этом слове так слышны дополнительные значения — «узколобая», «глупая», «вздорная», — что вы рискуете получить оплеуху.

Если бы на свете был идишский хип-хоп, то йидене стояло бы в текстах песен вместо «сучка». Если бы существовали идишеязычные футбольные тренеры, они обзывали бы проигравшую команду «сборищем йиденес». В США общепринятая форма обращения к незнакомой еврейке — «миссис», например: «Зайт мойхл, миссис». В Израиле скажут «геверет», в Южной Америке — «сеньора» ^{35}.

Йидене упоминается в паре поговорок: брокн лигнс ви а йидене локшн («стряпать небылицы, как хозяйка — лапшу»; подробнее об этой фразе говорится в главе 9) и цевейнен зих ви а йидене («разрыдаться, как глупая баба»), но в основном его используют еврейские ворчливые мужья, говоря о своих женах: «Сегодня йидене не пустит меня на боулинг». Это идишский аналог выражений «моя старуха», «моя супружница». Ди плойнесте в обиходе означает то же самое, но в буквальном переводе — «как-бишь-ее». Плойнесте — форма женского рода от плойне, «имярек». Шуточный термин говорит сам за себя: евреи признают, что в их языке туго с обозначением женщины, однако исправлять ничего не намерены.

Но, слава Богу, есть такая часть речи, как определение. Поскольку слово йид не годится для еврейки, а йидене звучит оскорбительно, о женщине можно сказать а йидиш кинд («еврейское дитя») или а йидише тохтер («еврейская дочь»), причем независимо от ее возраста. Так обычно говорят о взрослых замужних женщинах, видя в них если не символ безоговорочной верности всем еврейским обычаям, то хотя бы носительниц самых основных традиционных ценностей и правил поведения. Если прочесть выражение йидише тохтер как «дочь еврейского народа», то общая идея станет ясна.

В идише еврея называют, а еврейку описывают. Но ее, по крайней мере, описывают как еврейку. Если же еврея не включили в какой-то список вместе с остальными евреями, он воспринимает это как обвинение в вероотступничестве. Тот, кого обделили почестями, или не продвинули по службе, или почему-то не пригласили на общественное мероприятие, задает риторический вопрос: «Их ѓоб зих гешмат? Что, я перешел в христианство? Теперь, когда ищут людей для миньяна, я не в счет, как христианин?»

Если еврей и впрямь отрекся от своей веры, он никогда не задаст такой вопрос — точно так же, как ругательством гойишер коп («болван», «простофиля»; дословно — «гойская голова») никогда не обзовут настоящего гоя. Есть старый анекдот о еврее, который перешел в христианство. Наутро после крещения он просыпается, надевает талес и тфилин, начинает молиться. «Мойше, — говорит ему жена, — ѓост зих нехтн опгешмат» («ты же вчера покрестился»). Мойше обрывает молитву на полуслове и хлопает себя по лбу с криком «Гойишер коп!».

Не уверен, что это смешно, но здесь хорошо виден смысл выражения. Гойишер коп тесно связано с близким по значению, но менее известным пойершер коп («крестьянская голова») — от немецкого Bauernschädel, «крестьянский (то есть твердый, непробиваемый) череп». Если не считать первой буквы, пойершер и гойишер в разговорном идише звучат очень похоже; кроме того, немецкое Bauer («фермер» или «крестьянин») уже содержит в себе все главные смысловые оттенки слова гой, в том числе его (гоя) христианское вероисповедание. Пойер — тот самый немецкий Bauer, крестьянин с непробиваемой башкой — именно та разновидность гоя, с которым евреям чаще всего доводилось общаться. Распространенный среди евреев стереотип «глупого гоя», очевидно, возник не только из еврейского, но также из немецких представлений о немцах — и, возможно, гойишер коп появилось под влиянием пойершер коп.

Не всякий гой был пойером, но каждый пойер был гоем. А для евреев и тот и другой были неотесанными деревенщинами. В еврейской картине мироздания неевреи находятся где-то между снежным человеком и говорящим попугаем. И гой почти всегда означает «необразованный», «невоспитанный», «необрезанный» — не обязательно плохой или хороший, просто он никогда не станет таким, как мы. Еврею, чье поведение на каждом шагу ограничивали мицвы, гой казался существом, состоящим из одних инстинктов, сплошным ходячим аппетитом, цель которого — наслаждение. Между гоями и их желаниями не стоит Тора, нет системы заборов, которая бы мешала удовлетворению или отсрочивала его. Как поется в народной песне:

Мужчины, женщины, дети. Они пьют, дерутся и трахаются. Время от времени бьют евреев. И пока на земле есть выпивка и разврат, гои останутся гоями. Если между йид и йидене существуют стилистические различия, то между гой и гойе почти ничего такого нет. Единственная разница в том, что распутство губительнее сказывается на женщинах, поэтому в слове гойе есть легкий намек на то, что женщина эта не первой свежести. О Кларке Гейбле можно сказать шейнер гой, то есть «красивый мужчина-нееврей», но назвать Ингрид Бергман, да и кого бы то ни было, шейне гойе — все равно что назвать ее «симпатичной старушенцией». Бергман, Монро, любая пышущая жизнью нееврейка в любом возрасте — не гойе, а шиксе.

III

Гойе — женщина, утратившая не столько молодость, сколько привлекательность. В шестьдесят лет Джейн Фонда все еще оставалась шиксой, а Элизабет Тейлор, хоть она и перешла в иудаизм, уже была гойкой. Фонда, Ингрид Бергман, Сид Чарисс или героини сериала «Секс в большом городе» — исключение из правила, в основном же шиксе означает именно юную нееврейку; это форма женского рода от шейгец («молодой нееврей»).