Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

Клал-шпрах был инструментом, попыткой ввести твердые стандарты правописания, произношения и словоупотребления — в некоторых регионах идиш не мог нормально развиваться, поскольку не было общих правил. Грубо говоря, этот язык взял от литвиш произношение гласных и дифтонгов, а от пойлиш — систему родов и падежей. Стандартный идиш был создан вовсе не для того, чтобы стереть особенности идишских диалектов. Никто не собирался петь детям колыбельные или оплакивать умерших на этом языке. В том-то и дело, что клал-шпрах не был ничьим маме-лошн. Он жил в карманном самоучителе, а не в ворковании еврейской мамы. Дома на клал-шпрах не общались — вы же не разговариваете со своими детьми как с журналистами на пресс-конференции.

Многие умные люди использовали клал-шпрах, развивали его. Но помимо них стандартный язык заинтересовал не в меру рьяных нудникес, которые стали разговаривать только на нем или на той версии клал-шпрах, которую разработал их кружок. Вот они и впрямь общались с детьми как с представителями прессы. К счастью для всех, эти редакторы человеческих душ имели влияние только в своих узких кругах, а круги эти (по крайней мере, в Северной Америке) существовали по принципу «вы нас не знаете, и мы вас не знаем».

Жестоковыйность евреев (впервые подмеченная самим Богом), их безразличие к левой идеологии, недоверие идишистов-любителей к языковым новшествам — вследствие всего этого клал-шпрах почти не выходил за пределы компаний клал-шпрахников. Польские и галицийские евреи не хотели, чтобы кучка литваков указывала им, как надо говорить, а литваки возмущались тем, что их диалект «прилизывают», чтобы создать стандартный язык.

Клал-шпрах не устраивал никого. Его назвали «идишем для тех, кто только говорит об идише». На письменный язык он, конечно, повлиял, а на речь амхо — простого люда — не особенно. Клал-шпрах был основан главным образом на литвиш (который был ближе к немецкому), а не на пойлиш (на котором говорило большинство евреев) — поэтому тогда, в 30-е годы, он так и не стал популярным в Европе. Даже сейчас хасиды из Бруклина, для которых идиш остался неотъемлемой частью религии, считают клал-шпрах диковинкой: им непонятно, зачем люди общаются на этом языке, ведь еврейские общины на нем не разговаривают. Сами бруклинские хасиды говорят в основном на венгерском диалекте идиша, на который наложили отпечаток шестьдесят лет жизни в Америке. Наверно, для клал-шпрахникес такой идиш звучит как туземные напевы; тем не менее это — настоящий, живой язык, который охватывает все стороны жизни самостоятельного общества. Клал-шпрах заводит себе сторонников, а хасиды — детей.

II

Клал-шпрах с его усредненным литовским произношением вовсе не похож на тот идиш, на котором когда-то говорили в Варшаве. Студенты, изучающие идиш в университетах, зачастую не понимают польский и галицийский диалекты. Сравните два разных звучания одной и той же фразы. Сначала стандартный язык:

Это означает «Мой муж живет в хорошем городе с красивой женщиной». А вот то же самое предложение на пойлиш — диалекте, в среде которого я вырос. Слова, которые отличаются от клал-шпрах, выделены жирным:

Одно существительное, ман, осталось таким же; ин, мит и а тоже особо не переделаешь. Все остальные слова звучат иначе:

Самое важное из этих различий — третье, ведь именно благодаря ему появились такие известные (и часто обсуждаемые) варианты произношения, как мешуге/мешиге («сумасшедший») и кугл/кигл («запеканка из лапши или картофеля»). Эти слова попали и в английский, причем из пары кугл/кигл было заимствовано только слово кугл, а вот мешуге и мешиге (и их производные мешугенер [14] и мешигенер) используются в английском с равным успехом. Мешугенер означает то же, что и мешуге, но употребляется с артиклем или существительным. Можно сказать «Он мешуге» или «Что он делает, а мешугенер!»; «Она придумала а мешугенер план — а чего вы хотели, она же мешуге»; «Ты что, совсем мешуге?!». В старой песне Луи Примы поется: «Я мешуге от подруги,/ А подруга — от меня»; у Слима Гайяра ^{27} есть композиция «Мешугене мамбо». Если все равно никак не получается запомнить, какая из форм требует артикля (или существительного), а какая — нет, тогда вот вам поговорка. Это одна из лучших в идише личностных характеристик: «фриш, гезунт ун мешуге» («бодрый, здоровый и чокнутый»).

Раскол в произношении возник из-за вавилонской системы огласовок, которая развилась в иврите задолго до появления идиша. Звук [у] в мешуге — ивритский гласный, который на письме обозначается тремя нисходящими вправо точками: ֻ. Эта огласовка называется кубуц. Сейчас в иврите используется система огласовок, созданная в Земле Израильской, в городе Тивериада (сейчас — Тверия). С Тивериадской системой соперничала вавилонская, согласно которой этот гласный произносился как [и]. Сама эта огласовка в Вавилонии называлась кибуц, и даже в современных ивритских словарях даются два произношения: основное — «кубуц», дополнительное — «кибуц».

Идиш выбрал вавилонское произношение, применив его и к другому ивритскому гласному — шурек (звучит так же, как и кубуц — [у]). Многие польские, венгерские, румынские, западноукраинские евреи, в отличие от литовских, произносили гебраизмы и арамеизмы на вавилонский манер — например, мешиге вместо мешуге или сиде («торжественный обед», «пиршество») вместо суде. Праздники Швуэс и Пурим превратились в Швиэс и Пирим. Вавилонская традиция распространилась и на тексты богослужений: известная молитва Овину Малкейну («Отец наш, царь наш») стала Увини Малкайни, а фраза «ве’ал кулом» («и за все это») из Шмоне-Эсре — главной молитвы каждой синагогальной службы — преобразилась в легендарное «ве-и’лл килл’им» ^{28}.

Гласный [у] превратился в [и] около полутора тысяч лет назад, предвосхитив развитие идиша. Подобное явление произошло и в немецком языке, именно оно поможет нам разобраться с кугл и кигл. Но сначала хочу предупредить: если вы никогда не задумывались о разнице между кугл и кигл, мешуге и мешиге — дальше вам может быть трудновато читать эту главу. Возможно, вы захотите перейти к главе 4 и вернетесь сюда, только когда дочитаете книгу до конца. Но если вам надоело выслушивать обвинения в том, что ваш идиш — «неправильный», что ни один нормальный человек не разговаривает так, как ваши родители, — на следующих страницах вы найдете все, что нужно, чтобы отбиться от критиканов.