Атаман Краснов и Донская армия. 1918 год

г

наши не знали иных украшений, «кроме воинских доспехов». А кроме того, надо помнить, что Войско в тот период подчинялось Департаменту военных поселений.

. С того времени военная форма стала повседневной одеждой донцов и на службе, и дома, в будни, и в праздники, и превратилась в своего рода национальный костюм, который менялся по мере того, как менялась военная форма русской армии.

К началу описываемых событий «молодежь» — участники Первой мировой войны — естественно, имела форменную одежду казачьих войск. Это были гимнастерки из «материала зеленовато-серого цвета», такого же защитного цвета фуражки с ремешком на твердом каркасе, серо-синие шаровары с лампасами, сапоги. Зимой носилась шинель и папаха черного меха с красным верхом. С. Мамонтов описывал донцов так: «Донцы одеты в фуражку, гимнастерку, синие шаровары с широким красным лампасом... Шпор казаки не носят, а нагайку. Она надевается на кисть правой руки или накидывается на высокую переднюю луку седла»⁷*⁸.

Также одевались офицеры. Кубанский полковник Ф. Елисеев так описал увиденного им весной 1920 года донского сотника: «Одет он был в темно-синие бриджи с красными лампасами, в фуражке, в гимнастерке, поверх которой была добротная меховая тужурка. На нем хорошего качества боксовые сапоги»⁷⁸⁹.

«Старики» донашивали мундиры старых образцов (до реформы 1907—1909 годов). Образцы эти отличались и покроем и цветом, но определенное однообразие все же прослеживалось. Тот же Роман Гуль описывал увиденных им весной 1918 года на станции Лежанка первых восставших казаков: «В синих полуподдев-ках, шаровары с красными лампасами, фуражки лихо сбиты набекрень, из-под них торчат громадные вихры волос». «Синяя полуподдевка» — это старая форма. И дальше, в станице Егор-лыкской, Гуль увидел казаков в одежде таких же цветов: «Попадаются пешие вооруженные казаки, в синих кафтанах, в шароварах с лампасами. Едут верховые на рыжих лошадях...».

Чтобы носимая казаками одежда стала настоящей военной формой (хотя бы старого образца), достаточно было прикрепить к ней погоны (что и было приказано Кругом Спасения Дона), а к головным уборам — кокарды.

Если кто и не имел военной формы на начальной стадии восстания, так это командный состав восставших. Сказывались широко распространенные и сохранившиеся до мая 1918 года антиофицерские настроения, поэтому даже приглашенные, «призванные» казаками вожди не рисковали носить офицерские шинели. Прибывшие в Новочеркасск «дроздовцы» такими увидели вождей восставших казаков: «...в пустой и холодной комнате увидели сидящего на единственном стуле за столом человека в штатском пальто — походного атамана Войска Донского — генерала Попова»⁷⁹⁰. Руководивший боем генерал Денисов был «в черном пальто с белой повязкой на рукаве»⁷⁹¹ .

Первый приказ об упорядочении военной формы исходил отпоходного атамана П.Х. Попова 13 (26)апреля 1918 года: «Во время пребывания в войсках Южной группы, походный атаман обратил внимание, что не только казаки, но и большинство офицеров не только не носят погон, но не имеют и военной формы, и поэтому их не всегда можно отличить от красногвардейцев. Во избежание “недоразумений” во время боевых действий, генерал Попов отдал приказ всем имеющим форму носить погоны, а кто ее не имел — нашить на головные уборы белые полосы, которые должны были их отличать от красных. Этот отличительный знак сохранился в Донской армии всю Гражданскую войну»⁷⁹². Иногда белые ленты на фуражках содержали какую-либо надпись. Так, пешие части отряда генерала Гу-селыцикова имели надпись «Смерть красным»⁷⁹³.

Очевидцы так описывали казачьи полки, вступавшие 17 (30) июля в слободу Михайловка: «На фуражках, рукавах белые знаки», «...казачьи полки с белыми знаками жизни на рукавах...»⁷⁹⁴. «Знак жизни» — «V» — «Vita».

Можно утверждать, что после соответствующих решений Круга Спасения Дона восставшие казаки «мобилизованной» армии были одеты либо в обычную форму времен Первой мировой войны, либо в форму «мирного времени», если можно так выразиться — времен Русско-японской войны. А.Н. Толстой в романе «Хлеб» так описал восставших «стариков»: «Десять бородатых казаков, с лампасами на штанах, с погонами на узких черных мундирах, проскакали вслед, высоко стоя в седлах, неуклюже и тяжело махая шашками».

Казаки Дзюнгарского калмыцкого полка обмундированием не отличались, но предпочитали носить фуражки мирного времени с синим верхом.

Впрочем, сами казаки часто шли на нарушение формы еще до Первой мировой войны. Возвращаясь со службы, «дембеля» специально тупили кончики пик, «наращивали» голенища сапог, меняли свои фуражки с широкой тульей на твердом каркасе («хлеборезки») на фуражки «немецкого образца» и т.д.

Новые элементы в существующей форме одежды Краснов Ввел для «Молодой армии»: «фуражка защитного цвета, мундир защитный, воротник полуотложной с петлицами, шаровары серо-синие с лампасами, папаха без кокарды, шинель без пуговиц, полушубок». Интересно то, что мундир с полуотложным воротником по форме больше напоминал немецкий, чем русский.

Дивизия от дивизии в «Молодой армии» отличались цветом папах. В 1 -й дивизии они были черные, во 2-й — коричневые, в 3-й — белые (исключение в 3-й дивизии составлял 11-й полк, носивший «баклановскую» форму).

Цвет погон сохранился от старой армии. 3-й Калмыцкий полк носил желтые погоны.

Казакам самолетного отряда были присвоены алые погоны (офицерам — серебряные) с эмблемой — вертикальный пропеллер и «крылышки» и шифровкой «1Д».

Многочисленные партизанские отряды отличались и шифровкой, и формой. Еще зимой 1917—1918 годов в боях под Таганрогом партизаны Семилетовского отряда на воротниках полушубков выводили химическим карандашом букву «С». Уже после создания Донской армии особую форму носили партизаны Алексеевскою отряда в Усть-Медведицкой. Во время боев за Усть-Медведицкую партизаны отбили у красногвардейцев имущество женского Преображенского монастыря. «В благодарность монастырь преподнес каждому партизану белую гимнастерку с синим треугольником на левом рукаве, на котором были белый вышитый череп, две скрещенные кости и по углам треугольника три белые буквы: АРО»⁷⁹⁵ .

Донские казаки к полковым знаменам, как символу чести, доблести и геройства, особо трепетно никогда не относились и у других такого отношения не предполагали. До середины 70-х годов XIX века донские полки были переменного состава, постоянно формировались и через 3—4 года распускались. За долгую службу казак успевал поменять как минимум 2—3 полка. И службу нес всякий раз под новым знаменем.

Знамена, выдаваемые в этот период полкам, отличались и цветом, и символикой. Так, в 1862 году сформированным полкам выданы следующие знамена: полку № 3 — шелковое алое знамя с изображением Воскресения Христова с серебряной бахромой, серебряными шнурами и серебряными кистями; полку № 5 — шелковое белое знамя с изображением Нерукотворного образа Иисуса Христа с серебряной бахромой, серебряной тесьмой и серебряными кистями; полку № 14 (уходившему на Кавказ) — знамя лилового цвета, с одной стороны изображалось Рождество Господа, с другой — Георгий Победоносец; полку № 6 (уходившему в Грузию) — штофное алое знамя с золотой каймой с изображением Животворного Креста из золотого галуна.

С середины 70-х годов, когда полки 1-й очереди получили постоянный состав и постоянное место дислокации, казаки 2-й и 3-й очереди, отслужив действительную службу, в случае войны или мобилизации все равно служили в другом полку и под другим знаменем. Тем не менее в полках стала складываться традиция особого отношения к знамени. Полкам были присвоены знамена, некогда заслуженные старыми, давно распущенными полками. Так, сформированные в 1873 и 1872 году (под номерами 29-й и 31-й) 9-й и 10-й Донские полки имели Георгиевские полковые знамена за подвиги, оказанные в Отечественную войну 1812 годаи при Краоне и Лаоне, ранее пожалованные в 1816 году полкам Мельникова 4-го и Мельникова 5-го. Полки эти (9-й и 10-й Донские) гордо именовались «Краонской бригадой».