"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг

доказательство его шпионской миссии: «Характерно, что органы Гестапо, по невозвращении Грундмана из

СССР, репрессий в отношении его родственников не применяли».

Подобная халатность их немецких коллег искренне удивляла сотрудников госбезопасности — ведь у

советских «невозвращенцев» к ответственности привлекались все члены семьи, оставшиеся в Союзе250.

Эрвин Шуберт получил заграничный паспорт уже после того, как побывал на допросе в гестапо. Это

вызвало ироничное замечание следователя: «Не кажется ли Вам, что полиция должна была бы более

бдительно отнестись к Вашему отъезду в СССР?» На партсобрании в ИККИ, когда разбирали персональное

дело Вернера Петермана, один из его коллег выразил удивление: Петерман регулярно посылает деньги

своему больному отцу в Германию, «и несмотря на это отца Петермана не трогают. Я знаю, что за очень

небольшие колебания и высказывания в Германии людей сажают в концентрационные лагеря». Обвинителю

было невдомек, что формирование «народного сообщества»251 в условиях нацизма шло иными путями,

нежели сталинская унификация советского общества, не оставлявшая «свободного пространства» даже в

семейных и личных отношениях.

Вопрос о том, кому и где жить хорошо, оказался в центре судебного процесса, в ходе которого в

контрреволюционной агитации обвинялся Вильгельм Рабэ. Благодаря сохранившемуся протоколу засе

249 См. например постановление о продлении следствия, в рамках которого обвинялись Эрих Констант и Павел Липшиц: «По делу

предстоит ряд новых арестов вскрытых и законспирированных троцкистов и вызов некоторых проходящих по делу троцкистов из

концлагерей...»

250 См. Генис В. Л. Неверные слуги режима: первые советские невозвращенцы (1920-1933). М.,2009.

251 См. дискуссию о применимости этого термина в исследованиях по социальной истории Третьего рейха: "Volksgemeinschaft". Potenzial und Grenzen eines neuen Forschungskonzepts // Vierteljahrshefte fuer Zeitgeschichte. 2011. Heft 1. S.l-18.

152

дания Мосгорсуда мы можем детально реконструировать взаимные обвинения сторон. Бывшие коллеги

обвиняли Рабэ, что он постоянно восхвалял жизнь в Германии, утверждая, что рабочие там получают

высокие зарплаты, а «папиросы в пять раз дешевле, чем в Советском Союзе». Немец вначале отпирался, но

потом признался, что сравнивал не только цены на папиросы, но и вкус пива, которое ему в Москве очень не

нравилось. Судебный процесс получил неожиданный поворот после выступления секретаря

парторганизации карандашной фабрики, выступившей в защиту Рабэ — по ее данным, тот по ночам часто

плакал в общежитии, так как скучал по семье и родине. Этого не хватило для оправдания, но обеспечило

выходцу из Юте-борга достаточно скромный приговор к трем годам заключения, один из которых он уже

отсидел в качестве подследственного.

Если применительно к повседневной жизни криминальным оказывалось противопоставление России и

Германии, то по отношению к условиям заключения все было наоборот. Освободившись после первого

кратковременного ареста, Густав Бург говорил своему подельнику Моисею Лурье: «Никакой разницы в

строгости режима между органами НКВД и фашистами нет». Показания немецких политэмигрантов о

творившемся в нацистских концлагерях произволе очень напоминали тактику изматывания обвиняемого в

ходе следствия на Лубянке: «Нам заявили, что нас пошлют в концлагерь, где мы будем находиться до тех

пор, пока не скажем правду»252.

Очевидные параллели в экономической политике двух диктатур не могли пройти мимо внимания людей,

внимательно следивших за развитием событий в Германии. Причем эти параллели (усиление регулирующей

роли государства, стремление к автаркии, начало «четырехлетки») вызывали скорее одобрение, чем

осуждение, рассматривались как общий тренд, порожденный масштабами всемирного экономического

кризиса 1929-1933 гг. Споры вызывал лишь вопрос о том, кому принадлежала пальма первенства. Члены

группы Константина Алина утверждали, что «большевики торопятся перехватить методы хозяйствования у

фашистов».

Напротив, согласно показаниям свидетелей по делу Георга Керна, тот заявлял, что «в настоящее время

Гитлер выдвигает и проводит в жизнь такие же социалистические методы и способы развития произ-

водительных сил в Германии, как и Советский Союз». Подобные вы

52 Из показаний изолировщика Метростроя Отто Треттау, который провел полтора года в нацистском концлагере после того, как суд отказался вынести приговор по его делу. Сам Треттау был арестован 30 июля 1937 г., дал признательные показания

только 5 марта 1938 г.

153

оказывания были характерны не только для немцев, проживавших в столичном регионе. Арестованный в

Тюмени в 1936 г. директор местного пивоваренного завода высказывался в том смысле, что «фашизм

является большевизмом наизнанку»253. Токарь станкозавода имени Орджоникидзе Пауль Рицман в ходе

допроса признал, что в общении с коллегами сравнивал речи Сталина и Гитлера, так как слушал по радио и

те, и другие. «Сталин говорит тихо и слова его как молоток против фашизма, а Гитлер говорит как артист и

нервный человек».

«Чистосердечные сравнения» двух режимов, зафиксированные во многих АСД, вряд ли являлись плодом

творчества следователей, последним для отправки дела в осуждающий орган хватало стандартных фраз типа

«восхвалял фашистский режим». Сегодня такие сравнения кажутся кощунственными и уж наверняка

«антисоветскими», однако следует иметь в виду, что речь идет о середине 1930-х гг., когда бесчеловечный

потенциал германского нацизма еще не раскрылся в полной мере. Его демонизация советской пропагандой

тех лет порой вызывала обратную реакцию. Фашизм невольно превращался в отправной пункт для любых

политических (и даже неполитических) размышлений, людям хотелось узнать, что же на самом деле проис-

ходит в Германии и Италии. Русские рабочие обращались к своим немецким товарищам с просьбой

рассказать, почему Гитлеру удалось построить столь прочный режим, почему рабочий класс Германии так и

не поднялся на антифашистское восстание. Объяснения сути фашизма как марионетки монополистического

капитала, данные Седьмым конгрессом Коминтерна в 1935 г., мало кого удовлетворяли.

Иногда «игра в фашистов» была простым озорством молодых людей, уставших от монотонности и

зашоренности комсомольской жизни. За это осенью 1933 г. были репрессированы ученики немецкой школы

имени Карла Либкнехта254, три года спустя — молодые рабочие станкозавода имени Орджоникидзе.

Большинство из них не имело никакого отношения к Германии, и для пущей правдоподобности во главу

группы следователь поставил немецкого политэмигранта Андрея Беррата, хотя его биография никак не

стыковалась с подобной фальсификацией255. У рабочих был найден текст придуманной

253 Голубев А. В. Указ. соч. С. 151.

254 Mussijenko N., Vatlin А. Schule der Traeume. Die Karl-Liebknecht-Schule in Moskau (1924-1938). Bad Heilbrunn, 2005. S. 92-95. В

Свердловске была арестована группа студентов, открыто носивших «фашистские знаки» (Голубев А. В. Указ. соч. С. 153).

255 Андрей Беррат (настоящее имя Герман Шмидт) работал в Германии в ЦК МОПР, после прихода Гитлера к власти полгода

провел в концлагере. При обыске в

154

клятвы на верность Гитлеру: «Я обязуюсь перед моим вождем слепо ему подчиняться, быть ему верным и

обязанным вплоть до смерти». Как объяснял один из обвиняемых, Константин Фролов, идею такой клятвы

ему подсказали репортажи советских газет о тайных ритуалах СС.

4. Троцкисты-террористы

Ведение следствия по восьмому и девятому пунктам 58-й статьи Уголовного кодекса РСФСР требовало от