Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи

Конечно, параметрические ряды были известны и до него; новым здесь было то, что дискретность здесь была многомерной, сразу по сочетанию многих параметров. Помимо резкого сокращения номенклатуры тем самым научно-исследовательским институтам и конструкторским бюро ГКЭТ были созданы условия для проведения разработок на основе прогрессивных базовых конструкций, унифицировать исходные материалы для различных приборов данного ряда, конструкции их деталей и технологические принципы изготовления. Плодами этой политики мы пользуемся до сих пор. Так, номенклатура конденсаторов всех классов, разработанная в 60-е годы одним из старейших институтов отрасли – «Гирикондом», большей частью существует и в настоящее время, хотя, конечно, все классы и типы конденсаторов существенно модернизированы и усовершенствованы.

Для того чтобы выстроить всю отрасль, пока не хватало главного – заводов, и об этом даже говорить запрещалось. И все-таки А.И. не был бы самим собой, если бы строго следовал только чьим-то линиям, а не государственным интересам, как понимал их он сам (а он их хорошо понимал, лучше многих).

Председатель ГКЭТ поставил целью и в конечном счете добился в правительстве ее выполнения – создать при каждом (!) НИИ и КБ опытный завод, а не опытное производство, как это повсеместно было в других ведомствах. Хотя и опытный, но завод, имея собственную ответственность за выпускаемое изделие, сразу предъявляет к нему, к его технической документации свои требования, заставляя разработчиков гораздо более глубоко продумывать пути разрешения возникающих противоречий уже на стадии изготовления опытных партий. В то же время территориальная и административная близость (как правило, обе структуры имели одного директора) позволяла достаточно оперативно разрешать конфликты и вносить необходимые изменения и добавления в документацию до передачи серийному заводу. Находящееся же непосредственно в составе научных учреждений и не имеющее нужного набора специалистов-производствен-ников, опытное производство не было способно даже сформулировать свои замечания к документации. Когда она попадала серийщикам, да еще в другом городе, или даже в другой республике, да подчиненным совнархозу, у руководителей которого голова подчас болела от совсем других причин, то предсказать печальную судьбу нового изделия было совсем не трудно.

А Никита Сергеевич Хрущев считал по-другому. Вот его слова: «Созданные комитеты по науке – правильные. Но, смотрите, здесь существует одна опасность, когда говорят, что эти комитеты отвечают за производство. Эти комитеты могут стать отраслевыми министерствами, и они начнут командовать, то есть они возродят все те уродства, которые у нас были. Что значит придать функцию ответственности в работу завода? У комитетов сейчас мозги не перевернуты, особенно у тех, которые были министерствами. Нельзя допустить, чтобы возродилось все то, от чего мы отказались. Этого делать нельзя. Управлять должны люди на местах – Советы народного хозяйства, а наука должна быть централизована, разработка проектов централизована. А управлять надо на территориальной основе <…>» [288].

А.И., на жизненном пути которого была не одна сотня изделий, созданных с нуля и дошедших до серийного выпуска, прекрасно знал все очевидные и скрытые преграды на пути новой техники к потребителю, в особенности на очень скользком пограничном участке между научным исследованием и производством. Да и другие это понимали. Тот же Ф.Р Козлов в выступлении на ХХ съезде говорил: «Изучение работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро показывает, что наиболее эффективно внедряются в производство предложения, разработанные теми научно-исследовательскими институтами и конструкторскими бюро, которые работают на базе предприятий или имеют свою собственную производственную базу». Многие понимали, да не все решались и добивались, а вот Шокин проводил в жизнь. Например, в 1959 году, еще в ГКРЭ, в Пензе был создан институт, по изучению, исследованию и разработке радиодеталей и разработке новых методов конструирования и технологии их изготовления (ныне НИИ электромеханических приборов), а опытный завод при нем «с целью быстрейшего внедрения разработок и удовлетворения нужд промышленности в новых изделиях» создается в июле 1962 года уже приказом ГКЭТ, т. е. Шокина.

Несмотря на доносы типа того, который первый секретарь Ленинградского обкома В.С. Толстиков и председатель Ленсовнархоза Антонов написали в 1962 г. Хрущеву по поводу обращения А.И. Шокина передать в ведение ГКЭТ лидера электроники завод «Светлана», он даже серийный завод, первый, который был полностью с самого начала спроектирован для выпуска полупроводниковых приборов, сумел-таки подчинить своему комитету, не отдав совнархозам [289]. Построен этот завод был, конечно же, во Фрязине. А.И. Шокин пошел на небольшую хитрость – в техническом обосновании назвал его опытно-показательным, как производственную базу для набирающих силу НИИ «Пульсар» и НИИ «Сапфир». Более того, ему удалось получить заодно инвалютные средства на приобретение для завода кое-какого импортного технологического оборудования.

Но Шокин и на этом не остановился, и 17 июля 1964 г. (за три месяца до октябрьского пленума ЦК, снявшего Хрущева) А.И. Шокин дал задание подготовить обращение в ЦК КПСС о необходимости передачи заводов СНХ в ГКЭТ в связи с их неуправляемостью. Что было бы с транзисторизацией электроники в нашей стране, а тем более с микроэлектроникой, если бы и в ГКЭТ слепо держались производственной политики «в свете решений»?

Завод во Фрязине появился очень вовремя. В 1962 году в НИИ-35 в отделе Б.В. Малина уже был создан технологический участок для производства транзисторов по планарной технологии. А.И. уделял этому участку настолько исключительное внимание, что установил с ним прямую телефонную связь. Часто, почти еженедельно бывая здесь, он настоятельно проводил курс на создание именно производственной линии, объясняя гордым от своих достижений разработчикам и технологам опасность кустарщины. Он сразу же начал подключать к работам другие организации для создания необходимого комплекта оборудования. Неординарность ситуации была в том, что отец Б.В. Малина возглавлял в то время в ЦК Общий отдел и имел право прямого доклада Хрущеву Наверное, это обстоятельство пошло на пользу микроэлектронике, но председателю ГКЭТ нужно было быть все время начеку.

Б.В. Малин вспоминал: «Осенью 1962 года, когда впервые вскрыли корпус интегральной схемы 5М-51 в кабинете у директора НИИ-35 А.А.Маслова и взглянули на нее через микроскоп, Маслов воскликнул: «И кому это надо?!»… Буквально на следующий день состоялась демонстрация этой ИС председателю ГКЭТ А.И.Шокину. Он выслушал доклады, посмотрел на схему в микроскоп и сказал: «Воспроизвести 1: 1, без всяких отклонений. Даю вам срок 3 месяца». Я, по молодости, не выдержал и рассмеялся. «Вы что, смеетесь? Отвыкли от наших темпов там у себя в Америке? Я, член ЦК [290], сказал: «Воспроизвести» – значит, воспроизведем! А вы, чтобы не смеяться, будете у меня главным конструктором и будете мне каждый месяц докладывать на коллегии».

Потом, подумав немного, А.И. Шокин все-таки спросил: «А сколько, вы считаете, надо?» Мы ответили, что надо 3 года. Кончался 1962 год. Действующие схемы из НИИ-35 были А.И. Шокину продемонстрированы в 1965 году, опытное производство подготовлено в специальном цехе НИИ-35 в 1964 году, серийный выпуск освоен на Фрязинском опытном заводе с военной приемкой в 1967 году [291]. Основным заказчиком был комплекс М.С. Рязанского, где схемы устанавливались в баллистические ракеты, в аппаратуру для посылки на Луну и Марс» [292].

Вопросы использования полупроводниковых приборов в аппаратуре стояли очень остро, и часто дело доходило до скандалов (а скандалы в случаях отказов какой либо ракетно-космической аппаратуры бывали с таким накалом, что жалобы шли к самому Хрущеву). А.И. Шокин, – сам системщик – быстро понял, что многие наговоры на низкое качество и ненадежность полупроводниковых приборов происходят от неопытности разработчиков аппаратуры, не разобравшихся в их особенностях и пытавшихся обращаться с ними как с привычными радиолампами. Чтобы помочь им, и в то же время реабилитировать от незаслуженных наветов разработчиков диодов и транзисторов, А.И. 22 мая 1962 года на коллегии поручил: «Разработать руководство по применению ИЭТ в РЭА различного назначения и перечни разрешенных для применения ИЭТ, не допуская применения устаревших ИЭТ».