Авиация и космонавтика 2011 09

Предсерийные машины, остававшиеся в распоряжении ОКБ, и в дальнейшем использовались для различных испытательных работ. В сентябре 1971 года на самолете № 85–02 были установлены автоматы отстрела помеховых патронов, кассеты которых снаряжались тепловыми или противорадиолокационными патронами для защиты самолета. В случае применения противником самонаводящихся ракет летчик имел возможность организовать за самолетом заслон из отвлекающих помех — ложных целей, на которые перенацеливались головки ракет. Это решение в серии не внедрялось, но "имелось в виду" на случай военного времени, когда машины планировалось оборудовать четырьмя такими кассетами, по две сверху фюзеляжа. На самолете № 86–01 с начала 1975 года шла отработка новых многозамковых бомбодержателей, эти работы выполнял летчик-испытатель А.А. Иванов. Проводились также испытания новых боеприпасов и методик их применения — работы, можно сказать, будничные и неприметные, однако необходимые для определения возможных режимов использования, эффективности и безопасности работы с появлявшимися на вооружении средствами поражения новых типов, внедрявшимися затем в эксплуатацию и позволявшими качественно и количественно усилить боевую мощь техники.

Самолет Су-17, оснащенный контейнером помеховой станции, блоком НАР УБ-16 и двумя 600-литровыми ПТБ

Первым из строевых полков в октябре 1970 года истребители-бомбардировщики Су-17 получил 523-й Оршанский Краснознаменный орденов Суворова, Кутузова и Александра Невского апиб из дальневосточной Воздвиженки

Су-17 в экспозиции Музея ВВС в Монино

Из числа построенных Су-17 в качестве памятников сохранились как раз две машины самых первых выпусков. На постаменте у проходной завода в Комсомольске-на-Амуре находится первый из построенных самолетов № 85–01, переданный сюда из ОКБ по окончании испытаний. Другая машина (первый серийный самолет № 86–01) по завершении участия в испытательных работах успела послужить в ВВС и затем была установлена на памятнике в военном городке Ейского ВВАУЛ. Еще один Су-17 (крайней 94-й серии) после использования в виде учебного пособия в Военно-Воздушной Академии имени Гагарина был передан музею ВВС в Монино. А вот прототипу С- 22И не повезло: после окончания испытательных работ ОКБ в 1972 году передало его в ВВИА имени Жуковского, откуда впоследствии он был отправлен в металлолом. Сохранилась лишь одна из консолей крыла опытной машины, которая находится в ангаре кафедры самолетостроения МАИ.

Продолжение следует

Авиатранспорт "Император Николай Г' принимает на борт летающую лодку "Кертисс F"

Морская авиация Отечества в Первой мировой

Анатолий АРТЕМЬЕВ

(Продолжение. Мочало в № 7-10,12/201О, 1,2, 4, 5, 7/2011 год)

Как уже отмечалось в июльском номере журнала, в конце 1915 года штаб Черноморского флота занялся подготовкой набеговой операции на Зонгулдакский порт и закрытый горами угольный район, полагая, что корабельные самолёты способны решить основную задачу операции.

Утром 5 февраля 1916 г. для оценки метеорологических условий в районе Зонгулдака из Севастополя вышли миноносцы «Поспешный» и «Громкий». Группа кораблей, включавшая линейный корабль «Императрица Мария», крейсер «Кагул», эскадренные миноносцы «Заветный» и «Завидный», авиатранспорты «Император Александр I» и «Император Николай I», вышла в 14 часов. На «Александре» базировался 1-й корабельный отряд из семи М-5 и 14 человек лётного состава. Боевая нагрузка самолетов — по две пудовые и по две — четыре 10-фунтовые авиационные бомбы. Руководил отрядом лейтенант Р.Ф. Эссен. Бортовые номера самолётов: 35; 37; 39; 43; 49; 50 и 51. На «Николае» имелось также семь М-5 2-го отряда. Боевая нагрузка самолётов — по две 50-фунтовые и две 10-фунтовые авиабомбы. Руководил отрядом лейтенант А.К. Юнкер. Бортовые номера самолётов: 32; 34; 38; 40; 44; 46 и 47. На всех самолётах имелись специальные цветные сигнальные дымки для обеспечения связи с кораблями и целеуказания. Воздушной частью операции руководил временно исполнявший обязанности начальника авиации флота лейтенант Е. Коведяев, находившийся на линкоре.

Вскоре после выхода из базы авиатранспорты отделились от отряда кораблей (первой маневренной группы) и последовали в район выполнения боевой задачи самостоятельно. В 17 ч 5 февраля миноносцы «Поспешный» и «Громкий» вышли к Зонгулдаку, обнаружив стоящий за молом пароход, выпус-. тили по нему несколько снарядов и доложили обстановку.

Утром 6 февраля к авиатранспортом присоединились миноносцы «Поспешный» и «Громкий». Они проследовали в точку спуска гидросамолётов (20–25 миль от объекта удара). После спуска 14 самолётов авиатранспорты отошли севернее, а миноносцы остались для охранения и оказания помощи. На спуск и взлёт самолётов ушло 36 мин. Подняться в воздух смогли только 12 самолётов, но через 10 мин с самолета лейтенанта М. Ламанова сорвалась бомба, взорвавшаяся при ударе о воду. Ламанов прекратил задание, но после осмотра самолёта решил повторить взлёт. Однако появилась неисправности в работе двигателя и вылет был отменен.

Бомбометание по пароходу и запасным целям в гавани и портовым сооружениям производили девять самолётов. Атаки выполнялись с различных направлений в условиях противодействия средств ПВО. По стоявшему в порту пароходу три самолёта сбросили восемь бомб разного калибра. Однако повезло только экипажу лейтенанта Марченко с наблюдателем прапорщиком князем Лобановым-Ростовским. Сброшенная ими 50-фунтовая бомба попала в судно «Ирмингард» водоизмещением 4000 т. Судно затонуло, но впоследствии его подняли и отремонтировали, а затем его еще раз потопила подводная лодка.

Из боевого донесения лейтенанта В.М. Марченко: «…согласно приказанию вашего высокоблагородия я вылетел на аппарате № 32 в 10 ч 22 мин, имея наблюдателем прапорщика князя Лобанова-Ростовского с целью повредить суда, стоящие за молом гавани Зонгулдак. Забирая высоту; я подошел к Зонгулдаку со стороны Килимли, имея высоту 1500 м. Проходя над молом, за которым стояло два парохода (один около 1200 т и второй около 2000 т), наблюдатель князь Лобанов-Ростовский сбросил 50-фунтовую бомбу в большой пароход. Бомба попала в него около трубы, и пароход заволокло облаком дыма и угольной пыли. Развернувшись, я прошел вторично над пароходом, причем была сброшена вторая бомба, упавшая около парохода в воду. Попутно делались снимки фотографическим аппаратом, при проявлении не удавшиеся. Считаю долгом донести, что поведение прапорщика князя Лобанова-Ростовского при очень сильном обстреле было безукоризненным, чему и надо приписать удачное попадание первой бомбы». Действительно можно только удивляться редкому везению: как можно было во что-нибудь попасть с такой высоты, не имея прицельных приспособлений!

Четыре гидросамолета 1-го отряда и гидросамолёт из 2-го отряда сбросили по самому порту и портовым сооружениям 18 авиабомб. По железнодорожному узлу четыре самолёта сбросили девять бомб. По батарее отбомбился экипаж лейтенанта Б.Н. Лучанинова с наблюдателем прапорщиком B.C. Ткачом. Эссен и Олейников доложили о результатах своего бомбометания: «первая пудовая бомба попала в мол впереди носа парохода, вторая десятифунтовая — за кормой среди (рыбацких) лайб, произведя на одной из них пожар, третья пудовая угодила в большое белое здание в районе железнодорожного узла и четвертая (десятифунтовая) разорвалась за кормой парохода на берегу».

Приводнившись в 11 ч 13 мин. лейтенант Эссен стал подруливать к авиатранспорту «Александр I» для подъема. Но в этот момент, избегая торпедной атаки германской подлодки, авиатранспорт дал машинами ход вперед. О том, что произошло в дальнейшем, описывает в своём рапорте лейтенант Эссен: «Выполнив задачу, через 50 мин. я возвратился к «Императору Александру I» и подошёл к борту для подъёма. Мне были брошены концы и стали подтягивать к борту. В это время машинам был дан полный ход вперёд, и мой аппарат стало сносить под корму на винты. Вслед за этим на корабле раздался первый выстрел, концы были сброшены на аппарат и запутались на моторе, поломав мне выпускной клапан. Находясь в двух саженях за кормой корабля вдруг я и мой наблюдатель заметили подводную мину, идущую на наш аппарат. Мина шла довольно медленно, коснулась лодки, остановилась, затем её течением от винтов отнесло в сторону и она через несколько минут затонула. Выловить её я не имел возможности из-за порчи мотора. Распутав намотавшийся на мотор конец, и выбросив поломанный клапан, мой механик запустил мотор и я, на восьми цилиндрах оторвался от воды и стал искать подводную лодку и охранять наши корабли. В 12 час 2 мин я сел и был поднят на корабль».