Основы тибетского мистицизма

Условия небесной радости противоположны состоянию адских мучений; область титанической борьбы и жажда власти асуров противостоят животному страху и мании преследования; человеческая область творческой активности и гордыни свершений противостоит области "голодных духов" (прета, тиб. йи-двагс), в которой неудовлетворенные страсти и неисполненные желания ведут к призракоподобному существованию.

Тибетское "Колесо Сансары", или "Колесо Жизни" (бхава-чакра; тиб. срид-пай Кхор-ло; монг. сансарийн хурдэ), – "цикл мирских состояний бытия" показывает в верхнем секторе сферу богов (дэва, тиб. лха), где свободная от забот жизнь посвящена удовольствиям, изображенным в виде музыки и танцев. Из-за этого одностороннего восприятия своего бытия, когда все время уделяется только своим удовольствиям, они забывают про истинную природу жизни, ограниченность своего существования, страдания других существ и собственную недолговечность. Они забывают, что живут в состоянии временной гармонии, которая рано или поздно кончится, как только истощится причина (их моральные заслуги, согласно буддийским воззрениям), приведшая их в это счастливое состояние. Они прожигают добро прошлых накоплений, не добавляя новых ценностей. Они одарены красотой, долголетием и свободой от мук, но это отсутствие проблем мешает их сознаванию действительности, творческих импульсов и стремлению к возвышенному знанию. И, наконец, проходит время, и они снова погружаются в пучину низших существований. Поэтому перерождение в небесной области, по мнению буддистов, не цель, за которую следовало бы бороться. Это временная остановка, не решающая проблем бытия. Она ведет только к дальнейшей иллюзии эго и большей запутанности в сансарическом мире.

Поэтому мы видим в самом нижнем секторе Колеса Жизни обратную сторону этих небесных удовольствий: область адских мучений (нирайя, тиб. дмйал-ба). Эти адские страдания, впечатляюще изображенные в виде различных пыток, не являются наказанием для заблудших существ всемогущим богом и творцом, а неизбежные последствия их же деяний. Судья Мертвых – не обвинитель, он лишь держит Зеркало Совести, посредством которого каждое существо слышит свое собственное осуждение. Это осуждение, которое, казалось бы, исходит из уст Судьи Мертвых, есть тот самый внутренний голос, выраженный в протослоге ХРИ, который проявлен в центре зеркала. Поэтому говорят, что Яма, Судья и Царь Закона (Дхарма-раджа, тиб. гШин-рДже-чхос-рГьял) является эманацией Амитабхи в форме Авалокитешвары, который/ движимый бесконечным состраданием, опускается в глубочайшие адские глубины и силой Зеркала Знания (вызываемой голосом совести) преобразует страдания в очищающий огонь таким образом, что существа освобождаются и продвигаются к лучшим формам существования.

Чтобы этот факт – присутствие Авалокитешвары в этой ужасной области – выразить еще более наглядно, он изображается еще раз в форме Будды, поверх своего грозного проявления в виде Ямы, Судьи и Владыки Мертвых. Из рук Авалокитешвары исходит очищающее пламя. Подобным же образом он появляется и в других областях существования, неся в руках символ специальной миссии согласно природе данной сферы.

В области богов он появляется с лютней, чтобы ее звуками пробудить их от самодовольного существования и от иллюзий преходящих удовольствий к вневременной гармонии высшей реальности. Звуки лютни – это звуки Дхармы, пробуждающие внутреннее слышание.

В области сражающихся Титанов, "анти-богов" или "асуров" (тиб. лха ма-ин), изображенной справа от мира богов, Авалокитешвара появляется с пламенным мечом, потому что существа этой области понимают только язык силы и борьбы. Вместо борьбы за плоды Древа, Исполняющего Желания (каль-па-тару), растущего между двумя областями – дэвов-богов и асуров – Бодхисаттва предлагает им более благородную борьбу за Плоды Познания и Бесстрастия. Пламенный меч – это символ активного "Различающего Знания", которым разрезают тьму невежества и разрубают узлы сомнения и хаоса.

Другая сторона, противоположная сфере опьяненных властью асуров, – область страха в левом нижнем секторе. Это область животных, сфера преследования и отдачи слепому предопределению естественной необходимости и неконтролируемых инстинктов. Здесь Авалокитешвара появляется с книгой в руках, так как в сфере животных (не будем забывать, что это еще и психологические сферы) отсутствуют четкая речь и ясность мысли, которые могут освободить их от тьмы подсознательных стремлений, вялости, тупости и немоты неразвитого ума.

Напротив области богов – мир человека, это область целенаправленной активности и высшего вдохновения, где существенную роль играет свобода выбора, так как здесь становятся сознательными качества всех областей существования и все их возможности в досягаемых пределах; и, кроме того, здесь есть шанс высшего освобождения от цикла рождений и смертей посредством постижения истинной Реальности мира. Поэтому именно здесь Авалокитешвара. появляется как Будда Шакьямуни с чашей милосердия в одеянии аскета, чтобы указать Путь к освобождению тем, "чьи глаза лишь немного прикрыты пылью" (неведения). Но лишь некоторые готовы встать на этот путь окончательного освобождения. Большинство поймано в ловушку земной активности, погони за обладание чувственными удовольствиями, властью и славой.

Под этим миром целенаправленной активности и гордого самоутверждения мы находим область неисполненных желаний и неразумных стремлений. Это изображено в правом нижнем секторе Колеса Жизни. Здесь мы видим обратную сторону страстей в их бессильной привязанности к объектам своих страстей без возможности удовлетворения. Существа этой области, называемые прета (тиб. йи-двагс), – беспокойные духи, наполненные неудовлетворенными страстями, ведущие призрачное существование в мире воображаемых объектов своих желаний. Это существа, потерявшие внутреннее равновесие, чьи ошибочно направленные желания производят соответствующие дисгармоничные формы существования, которые не обладают ни силой материального воплощения, ни какой-либо способностью к одухотворению. Это те существа, сущности или силы сознания, вводящие в заблуждение легковерных во время спиритических сеансов и, по народному поверью, часто посещающие места своего предыдущего существования, к которым они прикованы цепями своих неудовлетворенных желаний. (По этой же причине они – объекты некромантического экзорцизма). Они изображаются духоподобными, с раздутыми животами, мучимые ненасытным голодом и жаждой и полной невозможностью удовлетворить их. У этих созданий тонкие сухие конечности. То малое, что они способны поглотить через свои узкие пищеводы тонких шей, вызывает у них невыносимые мучения, так как пища не может перевариться и только раздражает желудок. А то, что они пьют, превращается в огонь: весьма впечатляющая аналогия природы страстного стремления (рага, тиб. Дод-чхагс), вызывающего страдания, из-за которых нельзя успокоиться: всякая преданность страстям только увеличивает их силу подобно огню, на который льют масло. Другими словами: страсти – источник страдания, так как их неуспокоенность обусловлена их собственной природой, а каждая попытка их удовлетворения ведет к более глубокому отождествлению с ними и еще большему погружению в водоворот страданий. Освобождение от таких страстных желаний возможно только тогда, когда мы заменим бесполезные объекты влечения на полезные (т.е. преобразуем кама-чханду чувственных желаний в Дхарма-чханду, желание истины и знания). Будда, в чьей форме является Авалокитешвара в области претов, несет поэтому в свои руках сосуд с истинными ценностями в виде небесных самоцветов (или с духовной пищей, которая при усваивании не превращается в огонь или яд), на фоне сияния которых мирские желания предстают жалкими и ненужными, и пропадают ненасытные, доставляющие страдания влечения.

7. ПРАТИТЬЯ-САМУТПАДА,