Византийцы. Наследники Рима

Отношения между патриархом и императором по необходимости были очень близкими. «Когда возникает между вами несогласие, вносите вы смятение в святые церкви, а в миру поднимаются беспорядки», – писал Даниил Стилит (Столпник) (409–493) императору Василиску. Летописи свидетельствуют, что подобные беспорядки ширились быстро, и последствия их были далеко идущими. Поэтому неудивительно, что некоторые патриархи часто принимали сторону императора. Однако с течением времени значение и власть патриархов возрастали, так что, начиная с XII века и далее, не императоры, а именно патриархи определяли политику и давали окончательные решения.

Епископы также часто преследовали политические цели, потому что многие из них происходили из знати и находили высшее удовольствие в политических интригах, а не в святости религии. Им не разрешалось жениться, как приходским священникам, и потому их часто набирали из монашеской среды, причем наиболее активной ее части. Монахи из монастырей не слишком отличались от отшельников, а наиболее набожные специально искали уединения. Византийские монастыри обычно не были, как на Западе, средоточием мысли и учености. Собственно, сама идея монашества, монашеской жизни, стара. Она гораздо старше самого Византийского государства, потому что верующие души с ранних времен – еще дохристианских – искали уединения, становясь отшельниками, а идея умерщвления плоти издавна ассоциировалась с набожностью. Святой Симеон Столпник был далеко не единственным святым, который провел большую часть жизни на вершине колонны (столпа). Чем дальше заходили эти люди в своем самоотречении, тем большей святости, считалось, они достигали. Так некий Феодор из Сикейона был определен епископом в причетники, потому что, увидев его после трех лет пребывания в пещере, смрадного и покрытого червями, тот был покорен его святостью.

Монашество

Поначалу никаких организованных форм монашества не существовало. Жаждущие святости просто искали уединенной жизни. Однако вскоре получила распространение идея подобных совместных усилий. Первый настоящий монастырь был создан в Дендерехе, Египет, неким Пахомием почти в то же время, когда Константин заложил свою новую столицу. Пахомий ввел организационную систему, при которой группы монахов должны были повиноваться старшине или аббату, а также были обязаны регулярно выполнять какую-либо физическую работу. Лавры, то есть группы маленьких комнат (келий), приписанных к какому-нибудь большему монастырю, появились в Палестине в IV веке. Оттуда эта идея распространилась на Сирию и Малую Азию. Однако лишь Василий Кесарийский в IV веке первым организовал монашество как таковое. Именно он первым подчеркнул значение монашества в противовес жизни анахоретов. Он не оставил никаких письменных правил, и никогда не существовало Василианского ордена наподобие Бенедектинского, как на Западе. Однако многие монастыри, основанные впоследствии, обязаны своим уставом наставлениям Василия. Возможно, благодаря его идеям были основаны первые горные монастыри в Вифинии. Позднее были созданы и другие монастыри, самыми значительными из которых были монастыри на горе Афон. На Востоке, например в Каппадокии, монашеские сообщества обычно были малочисленнее, чем в Греции, но одна из них, самая большая, сохранилась до наших дней. Это монастырь Святой Екатерины на горе Синай. Хотя все эти монастыри представляли собой объединения людей, но идея отшельничества не умерла, и на горе Афон на отшельников смотрели как на истинно святых. Когда в 963 году Афанасием была основана Лавра, там разрешили жить только пяти самым набожным и выдающимся монахам из ста двадцати желающих.

В Константинополе первый монастырь был основан в царствование Феодосия II, но вскоре возникли и другие пристанища для монахов. С самого начала им были дарованы особые льготы, и на протяжении практически всей истории Византии они были освобождены от налогов. Важную роль в государственных делах они стали играть благодаря иконоборчеству, именно в монастырях сосредоточивалось противодействие иконоборцам. Твердая позиция, которую занял Феодор, настоятель Студийского монастыря в Константинополе, в вопросе об очередном браке императора Константина VI, а также его оппозиция иконоборчеству привели к изгнанию Феодора и временной опале Студийского монастыря. Основанный в V веке, он был почти безлюдным, когда туда прибыл из монастыря Саккудион, что на горе Олимп, Феодор, бывший там монахом в послушании у прославленного настоятеля Святого Платона. Именно Платон ввел в монашеский обиход ряд новых правил, в том числе свод наказаний и запретов. В частности, в монастырь запрещалось входить не только женщинам, но и животным женского пола. Правила Платона были далее развиты Феодором, настоятельно требовавшим, чтобы все имущество в монастыре было общим.

Все ранние монастыри были киновитными, то есть общежительными: монахи жертвовали туда все личное имущество, вместе трапезовали и принимали полную власть настоятеля. Между прочим, им запрещалось мыть тело чаще трех раз в год, исключение допускалось лишь в случае болезни. Только позднее была введена система, названная идиор-ритмической (избегающей общения), при которой монахам позволялось сохранять свое имущество, а власть настоятеля заменялась властью комитета. Это положило конец большинству аспектов общежития, но на Афоне такая система была принята лишь в XV веке. Монастырский устав был ослаблен передачей монастырей под опеку мирян. Первый раз это произошло во времена иконоборчества, затем в XII столетии. Миряне забирали большую часть монастырской казны, оставляя монахам лишь на самые насущные нужды. Таким образом, монахи лишались возможности благотворительной деятельности, которой те постоянно занимались (такими, например, как обеспечение бедняков жильем и больницами). Еще в начале Х века Никифор Фока осудил зло, проистекающее от накопления монастырями богатства, но они до конца существования Византии играли важную роль, как крупные земельные собственники.

Женские монастыри появились почти одновременно с мужскими, но мы знаем о них гораздо меньше. Уставы их были подобны: в них точно так же предписывалось соблюдение бедности и послушания, а день следовало делить между молитвой и работой. Политической роли женские монастыри не играли и не рождали шедевров в области искусства или философской мысли. Впрочем, в поздний период византийской истории в них создавались изумительные вышивки. Однако туда, как императоры и сановники в мужские монастыри, удалялись свергнутые императрицы или вдовы императоров. Во многих случаях они приносили в качестве вклада значительное состояние. Одной из таких монахинь была Мария, сводная сестра императора Андроника II Палеолога. Она была обручена с монгольским правителем Персии, ханом Хулагу, но ввиду его смерти ее выдали замуж за его сына Абуку. В пожилом возрасте она вернулась в Константинополь, основала церковь Святой Марии из монголов и стала монахиней под именем Мелании. Ее портрет есть на мозаике в нынешней Кахрие-Джами под изображениями Христа и Богоматери.

Обычным занятием монахов в монастырях было копирование манускриптов, украшение их иллюстрациями, писание икон и фресок, хотя существовали и мирские живописцы и копиисты. Обязательным было певческое участие в службах. Большие монастыри полностью себя обеспечивали, где всеми нужными для их поддержания ремеслами также занимались монахи. Феодор Студит весьма благосклонно относился к такого рода ежедневным трудам и подчеркивал, что всякая работа заслуживает уважения. Но он также верил, что жизнь должна быть аскетичной и что посты следует соблюдать неуклонно, а любое отступление от монастырского устава в наиболее строгих заведениях сурово наказывалось. Самые набожные священники и руководители монастырей не терпели нерадивости и распущенности со стороны гражданских чиновников и даже императоров. Любое вмешательство светских властей в монастырские дела встречалось негодованием.

Раскол между Востоком и Западом

События, приведшие к окончательному расколу между Востоком и Западом в 1054 году, несомненно, были не только религиозного характера, но и политического. Они сосредоточились вокруг выражения «филиокве» в символе веры, которое с современных позиций никак нельзя отнести к основополагающим. Однако сомнительно, что раскола можно было избежать, даже если бы политические события не были так тесно связаны с аргументами, касающимися сущности веры. Различие во взглядах между Востоком и Западом было слишком глубоким, чтобы его можно было сгладить. Византийская цивилизация развивалась по своему особому пути, и церковь развивалась вместе с ней. Духовная мысль постепенно все больше отчуждалась от Рима, точно так же, как в древние времена латинская мысль отошла от греческой. Византийское искусство к IX столетию стало резко отличаться от искусства Каролингов или итальянского. Византийский образ мысли был религиозным и однозначным. Примириться Восток и Запад не могли, даже если бы такое желание возникло одновременно у обеих сторон, чего так и не произошло. Таким образом, уже к IX веку стало очевидно, что две ветви христианской веры разделятся. Всякое желание к сближению, которое могло бы возникнуть, было, по крайней мере у народа, полностью уничтожено после взятия и разграбления крестоносцами Константинополя в 1024 году, а также последующего постоянного присутствия латинян на Востоке. Движение, имевшее начальной целью очищение святых мест от неверных, бросило последнюю соломинку на чашу весов, после которой примирения двух церквей быть не могло. Этим же оно, больше всех других факторов, способствовало установлению ислама в Восточной Европе.