Познание Бога

Прежде всего Аврааму нужно было научиться постоянно жить в присутствии Бога, научиться видеть свою жизнь в Божьем свете, обращаться к Нему, и только к Нему, как к Военачальнику, Защитнику и Вознаграждающему. Именно этому учил Авраама Бог в Своей мудрости. «Не бойся, Авраам; Я твой щит; награда твоя будет весьма велика (15:1). «Я Бог всемогущий; ходи предо Мною и будь непорочен» (17:1). Снова и снова Бог представал пред Авраамом и вел его по жизни, пока сердце его вместе с псалмопевцем смогло воскликнуть: «Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле... Бог твердыня сердца моего и часть моя вовек» (Пс.72:25-26). И, по мере того как разворачивается повествование, мы видим, как в жизни Авраама появляются плоды учения Бога. Иногда проскальзывают прежние слабости, но наряду с ними появляются невиданные раньше благородство и независимость - результат развившейся у Авраама привычки идти с Богом, покоиться в Его воле, полностью полагаться на Него, ожидать Его, надеяться на Его провидение и повиноваться Ему, даже если Он требует чего-то странного и непонятного. Из мирского человека Авраам превратился в мужа Божьего.

Итак, он, послушный Божьему зову, покидает свой дом и отправляется в тот край, который будет принадлежать его потомкам (12:7), - заметьте, не ему самому; Аврааму досталась в Ханаане только гробница (гл.23). Мы замечаем в нем новую кротость, когда он отказывается воспользоваться своим преимуществом перед племянником Лотом (13:8-9), и новую смелость, когда он в сопровождении только трехсот мужей идет отбивать Лота от воинства четырех царей (14:14-16). Мы видим в нем новое достоинство, когда он отвергает захваченное имущество, чтобы никто не смог сказать, что царь Содомский, а не Бог всевышний обогатил Авраама (14:22-23), и новое терпение, когда он целую четверть столетия, с семидесяти пяти до ста лет ждет рождения обещанного наследника (12:4; 21:5). Мы наблюдаем, как он превращается в мужа молитвы, в настойчивого ходатая, который чувствует свою ответственность пред Богом за других людей (18:23-33). И, наконец, он настолько покорен воле Божьей, настолько уверен в Божьей мудрости, что по требованию Бога готов принести в жертву собственного сына, которого так долго ждал (22). Как мудро Господь преподал Аврааму урок! И как твердо Авраам его усвоил!

С Иаковом, внуком Авраама, нужно было обращаться иначе: Иаков был своевольным маменькиным сынком, которому в качестве благословения (или проклятия) достались все инстинкты оппортуниста и деловая, стремительная жесткость, далекая от нравственности. Бог в Своей мудрости сделал так, что Иаков, хотя и был младшим сыном, получил право и благословение первородства, а посему унаследовал обетования завета (см. 28:13-15). Бог также предусмотрел, что Иаков женится на своих двоюродных сестрах Лии и Рахили и станет отцом двенадцати патриархов, к которым в свою очередь и перейдет обетование (см. 48,49).

Но Бог в Своей мудрости решил воспитать и в самом Иакове истинное благочестие. Отношение Иакова к жизни было далеко не благочестивым, и это необходимо было изменить. Иакова надо было отучить надеяться на собственную сообразительность и научить во всем полагаться на Бога. В нем нужно было воспитать отвращение к бессовестным двурушническим сделкам, которые, казалось, были его второй натурой. Следовательно, Иакову надо было дать почувствовать его собственную слабость и глупость и вызвать в нем такое полное недоверие к самому себе, чтобы он не пытался больше жить за счет других. Иакову необходимо было избавиться от надежды на самого себя, избавиться раз и навсегда. В Своей терпеливой мудрости (а Бог всегда дожидается нужного момента) Бог подвел Иакова к такому моменту, когда Сам решительно, неизгладимо запечатлел в его душе необходимое чувство бессилия и беспомощности. Полезно будет шаг за шагом проследить, как Он это сделал.

Во-первых, почти двадцать лет Бог беспрепятственно позволял Иакову плести сложную сеть обмана с неизбежными последствиями - взаимным недоверием, превращением дружбы во вражду и одиночеством обманщика. Последствия хитростей Иакова сами по себе превращались в Божье проклятие на эту хитрость. Когда Иаков украл у Исава право первородства и отцовское благословение (25:29-33; 27), Исав вознегодовал (естественно!), и Иакову пришлось поспешно убраться из дома. Он отправился к своему дяде Лавану, который, как оказалось, по изворотливости не уступал самому Иакову. Дядя воспользовался зависимым положением племянника, и в результате Иаков взял в жены не только его младшую красавицу-дочь, которую любил, но и старшую, некрасивую и слабую глазами, для которой Лавану трудно было бы иначе найти подходящего супруга (29:15-30).

Взаимоотношения с Лаваном поставили Иакова в непривычное положение: Бог показал ему на деле, каково самому быть жертвой обмана - Иакову необходимо было это узнать, чтобы возненавидеть свой прежний образ жизни. Но Иаков еще не вполне исцелился. Он тут же решил отомстить обидчику; он так ловко проделал свою хитрую махинацию с овцами Лавана, с такой прибылью для себя и с таким уроном для дяди, что тот разъярился, и Иаков понял, что лучше будет убраться со всей семьей в Ханаан, и поскорей - до того, как дядя примет решительные меры (30:25 - гл. 31). И Бог, доселе безмолвно сносивший нечестность Иакова, теперь повелел ему отправиться в путь (31:11-16; 32:1-2,9-12), ибо знал, что ожидало Иакова по дороге. Лаван пустился в погоню за Иаковом и ясно дал тому понять, что отнюдь не желает его возвращения (гл.31).

Когда караван Иакова добрался до пределов Исавовых, младший брат послал старшему вежливое послание, чтобы сообщить о своем прибытии. Но вскоре до него дошла весть о том, что Исав, как будто, ведет против него свое войско, чтобы отомстить за украденное двадцать лет назад благословение. Иаков был в полном отчаянии. И вот тут-то настало время Бога. В ту ночь, когда Иаков в одиночестве стоял на берегу Иавока, Бог встретился с ним (32:24-29). Часами продолжалась отчаянная, мучительная борьба, - борьба духовная, и, как казалось Иакову, физическая. Иаков вцепился в Бога, ему нужно было благословение, уверенность в Божьей милости и защита в беде, но ему не удавалось добиться желаемого. Он все больше убеждался, что сам он бессилен и - без Бога - абсолютно беспомощен. Он понял всю бессовестность и циничность своих прежних поступков, упав в ту яму, которую сам себе вырыт. До сих пор он полагался на самого себя, считал себя способным преодолеть все на своем пути, но теперь почувствовал свою полную неспособность справиться с обстоятельствами и четко, с ослепительной ясностью осознал, что больше никогда не посмеет надеяться на свои силы и сам придумывать себе судьбу. Никогда больше не посмеет он жить своим умом.

Чтобы яснее дать Иакову все это понять, Бог во время борьбы сделал его хромым (ст. 25), повредив ему сустав бедра, чтобы это увечье служило Иакову постоянным напоминанием во плоти о его духовной слабости и необходимости всегда опираться на Бога - точно так же, как всю оставшуюся жизнь ему пришлось ходить, опираясь на палку. Иаков стал противен самому себе; впервые он почувствовал, что всем сердцем ненавидит, именно ненавидит всю свою изощренную хитрость и сообразительность. Эта хитрость восстановила против него Исава (и справедливо!), не говоря уж о Лаване, а теперь даже Бог, по всей видимости, не желает больше его, Иакова, благословлять. «Отпусти Меня», - сказал Тот, с Кем он боролся; казалось, Бог хочет покинуть Иакова. Но тот держал крепко: «Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня» (ст.26). И тут Бог произнес слово благословения, ибо теперь Иаков мог воспринять его: он оказался в немощи и отчаянии, теперь он был смиренным и во всем полагался на Бога. «Изнурил Он на пути силы мои», - сказал псалмопевец (Пс.101:24); именно так поступил Бог с Иаковом. К тому времени, когда Бог отошел от Иакова, в том не осталось и капли самоуверенности. Иаков «одолел» в борьбе с Богом (ст.28) только в том смысле, что держался за Него, когда Бог ослабил его и вложил в него дух повиновения Господу и недоверия самому себе. Иакову так необходимо было Божье благословение, что он цеплялся за Бога во время этого болезненного смирения до тех пор, пока не унизился до такого состояния, из которого Бог мог поднять его, успокоить и уверить в том, что ему не нужно больше бояться Исава. Конечно, за одну ночь Иаков не превратился в святого; на следующий же день он не слишком искренне разговаривал с Исавом (33:14-17). Но в принципе Бог выиграл Свою битву с Иаковом, и выиграл ее раз и навсегда. Иаков не возвращался больше к прежним делам. Хромающий Иаков крепко запомнил свой урок. Мудрость Божья сделала свое дело.