У радости тысяча имен

Она добра по отношению к людям, которые добры, потому что не видит ничего, кроме доброты. И поскольку она не видит ничего, кроме доброты, она добра и ктем, кто кажется недобрым. Она смотрит на них как на пребывающих в замешательстве детей, переживающих не самые лучшие времена. Из собственного опыта ей известно, как это болезненно — быть злым и эгоистичным. И когда она добра к людям — к «плохим» или «хорошим», неважно, — которые обращаются к ней за помощью, она проявляет доброту к самой себе. Для нее это всегда встреча доброты с добротой, которая является самой сутью ее естества.

Мастер в равной степени доверяет как благонадежным людям, так и тем, кто не заслуживает доверия. Она доверяет абсолютно всем, что бы они ни делали. И поскольку они всегда делают то, что должны делать, она никогда не испытывает разочарования. Люди делают то, что делают, — именно на это она опирается.

Кто-то сказал правду — хорошо; посмотри на дары, которые за этим последовали. Кто-то солгал — и это хорошо; посмотри на дары, которые принесла эта ложь, Мастер понимает, что правдивость — ключ к ее собственному сердцу, и искренне радуется, когда это осознает кто-то еще.

Мой друг сказал, что встретится со мной в ресторане в семь часов вечера. Я прихожу туда в назначенное время, но его нет. Я сажусь за столик, жду пятнадцать минут и делаю заказ. Я отмечаю, что официанты верны своим обязательствам, они ждали вместе со мной. Я наслаждаюсь едой и не думаю о том, куда запропастился мой друг. Я знаю: где бы он ни был, он находится там, где ему следует находиться.

Все идет своим чередом. Я не беспокоюсь о своем друге и не раздражаюсь из-за того, что он опаздывает. Я вообще о нем не думаю и не испытываю необходимости в беспокойстве; все мои мысли возвращаются к источнику, из которого они приходят.

Официант долго не приносит счет, я задерживаюсь в ресторане и... вижу своего друга, спешащего к моему столику. Совершенное чувство времени! Он садится рядом со мной, запыхавшийся, и начинает рассказывать мне свою историю. Что может быть лучше одной еды? Две: одна для меня и одна для моего друга. Хорошо, что он нарушил свое слово. Хорошо, что он оказался ненадежным. Что могло быть лучше этого?

Однако это вовсе не говорит о моей флегматичности. Когда люди нарушают свои обязательства, я замечаю, как постепенно отдаляюсь от них. Я не стану назначать время для третьего ужина человеку, который не явился на первые два. Если кто-то дважды не сдержал своего слова, я доверяю ему делать то, что он делает, но понимаю: назначать третью встречу не имеет смысла. Если он приглашает меня поужинать с ним в третий раз, я могу ответить так: «Я знаю, что ты хотел ветретиться со мной и сделал для этого все возможное. Я понимаю, что твой ум не может помнить того, чего он не помнит. Но раз уж мы находимся рядом друг с другом сейчас, давай используем это время. Я не хочу, чтобы ты назначал мне новую встречу. Давай поговорим сейчас. Я готова выслушать тебя»,

Как только вы начинаете любить то, что есть, война с реальностью прекращается. После того как я перестала верить в свои мысли, исчезли все мои надежды, страхи и ожидания, Я — женщина без будущего. Я живу в открытом пространстве, где все существует для меня. Реальность — самое прекрасное место для жизни. И каждый раз, исследуя свои мысли, вы обнаруживаете, что это то место, где находитесь и вы тоже.

Мастер ничего не утаивает от жизни, поэтому он готов к смерти.

Как можно описать то, что не поддается описанию, или привнести в существование то, что является просто зеркальным отражением реальности? У нас для всего есть имена: рука, нога, солнце, луна, земля, соль, вода, рубашка, волосы — имена, которые являются лишь отражением невидимого, непознаваемого. Существует много имен для того, что никогда и ничем не может быть названо. Если вы не согласны с этим, если вы воспринимаете что-то как нечто обособленное или неприемлемое, вы страдаете, и только исследование может вернуть вас к состоянию покоя, в котором вы пребывали до того, как поверили в эту мысль. Оно может вернуть вас в мир, предшествующий любым проблемам. Когда нет никакого сопротивления, цвета перестают быть тусклыми, музыка снова становится прекрасной, танцевальные движения — грациозными, а каждое слово превращается в поэзию.

Реальность — всегда стабильная, никогда не разочаровывающая основа любого опыта. Когда я смотрю на то, что есть, я не обнаруживаю в нем себя. А поскольку я не обладаю идентичностью, некому сопротивляться смерти. Смерть—это все, о чем я мечтаю, поэтому каждое мгновение я умираю для того, что уже произошло, и осознанно возрождаюсь для настоящего, снова умираю и снова возрождаюсь. Мысль о смерти возбуждает меня. Все мы любим читать хорошие романы и с нетерпением ожидаем, чем они закончатся. В смерти нет ничего личного. Когда тело умирает, с чем разум может идентифицировать себя ? Сон закончился, я была абсолютным совершенством и не могла бы иметь лучшей жизни. И какое бы «Я» ни родилось в это мгновение, онобудеттаким же замечательным, как и все, что когда-либо жило.

Я знаю, что нечего терять, поэтому мне легко ничего не утаивать от жизни. А поскольку я отдаю жизни все. что имею, каждое ее мгновение совершенно. Ничто и никогда не остается незавершенным. В моей жизни нет ни одного мгновения, в котором я не чувствовала бы своей целостности. Если я вижу только то, что реально, как можно испытать разочарование? Даже когда мне кажется, что я теряю силы и терплю неудачу, источник радости внутри меня не иссякает.

Как интересно, например, наблюдать за собой, когда ты пребываешь в недоумении от работы бытовой техники.

После трехмесячных разъездов и жизни в отелях я снимаю квартиру в Амстердаме. На целых шесть дней! Рядом парк, окна просторной гостиной выходят на тихую площадь. И, хвала небесам, есть стиральная машина! Что может быть лучше?! Хм-м... С моей дистрофией роговицы я иногда ничего не вижу. Вот и сейчас я не могу разглядеть надписи на диске управления стиральной машины. Поэтому я жду, надеясь на то, что, может быть, через пару часов мои глаза снова начнут видеть.

Через какое-то время я обнаруживаю, что могу разглядеть надписи на диске управления. Но все они, конечно же, на голландском языке, Я звоню своей подруте-голландке, и она помогает мне перевести их.

Я гадаю, в какой отсек нужно наливать ополаскиватель. Зачем вообще нужно добавлять это средство для смягчения ткани? И, кстати, я надеюсь, что это действительно ополаскиватель, что он предназначен именно для стиральной машины. Вчера я получила подробные инструкции, как управлять этой машиной, и вроде бы все поняла, но все-таки некоторые важные моменты забыла. Ну да ладно. В радостном возбуждении я включаю машину. Наконец-то одежда будет выстирана!

Через три часа я проверяю, как идут дела. Машина еще не закончила стирку, а я снова ничего не вижу. Пока барабан с одеждой вращается и рабочий цикл не завершился, дверца стиральной машины не откроется. Поэтому я поворачиваю диск управления на слух, как взломщик сейфов, дожидаясь каждый раз характерного щелчка. Но вот цикл закончился, а дверца машины не хочет открываться. Я не вижу диска управления, я так и не разобралась, как работает эта машина, и ума не приложу, что еще можно сделать. Я зову на помощь Стивена, но он тоже не знает, что делать. Машина заполнена мокрой одеждой, дверца не открывается, я не уверена, тот ли ополаскиватель налила в машину, а если тот, правильной ли была доза, и вообще, постиралась ли одежда.

При этом я отмечаю, что абсолютно спокойна — мой разум радостно наблюдает за происходящим. Нет ничего неправильного, все идет так, как должно. Я даже не думаю о том, что машина должна работать, или о том, что одежда должна быть постирана. Я просто на блюдаю за следующим поворотом реальности. Это так завораживающе! Является ли целью стирка одежды? И должна ли одежда быть постирана в этой машине? Никто не знает. Может быть, через час или два нам придется отправиться в прачечную, которая находится неподалеку.