Экономика в одном уроке (ЛП)

«Покупательной способности хронически не хватает потому, — говорят они, — что отрасль каким-то образом не распределяет достаточного количества денег между производителями, чтобы они могли, уже как потребители, выкупать произведённый ими продукт». Где-то существует таинственная «утечка», и её существование можно показать уравнениями. В левой части уравнений они считают позицию только один раз; в правой же части, неосознанно, одну и ту же позицию считают несколько раз. Это приводит к появлению тревожащего зазора между тем, что они называют «платежи А» и тем, что они называют «платежи А + В». В итоге они настаивают на том, чтобы правительство печатало деньги или выдавало кредиты, чтобы компенсировать отсутствующие «платежи В».

Существует бесконечное число школ, имеющих «научные» планы по выпуску дополнительно необходимого количества денег, чтобы заполнить некий якобы хронический или периодический дефицит, или брешь, которую они высчитывают тем или иным способом.

2

Но, конечно же, более опытные «инфляционисты» прекрасно знают, что любой значительный рост количества денег сократит покупательную способность этих денег и приведёт к повышению цен на товары. Но это их не волнует. Даже более того: именно поэтому им и необходима инфляция. Некоторые из них доказывают, что это приведёт к улучшению положения заёмщиков в сравнении с кредиторами. Другие полагают, что это будет стимулировать экспорт. Ещё одна группа рассматривает печатный станок как простое и сильнодействующее средство для исцеления депрессии: только и надо печатать деньги, «чтобы заставить отстающие отрасли работать вновь» и «достичь полной занятости» [018].

Было придумано множество теорий, объясняющих, как возросшие объёмы денег (включая банковские кредиты) воздействуют на цены. С одной стороны, как мы уже видели, находятся такие, кто полагает, что количество денег можно увеличивать сколько угодно и что на цены это воздействовать не будет. Они лишь рассматривают возросший объём денег как средство повышения «покупательной способности» каждого, как предоставление возможности каждому покупать товаров больше, чем раньше. Они или постоянно напоминают себе, что люди совокупно не могут покупать вдвое больше товаров, чем ранее, если не будет произведено вдвое больше товаров, или представляют, что единственная вещь, удерживающая от безграничного роста производства — это не дефицит рабочей силы, рабочих часов или производственных мощностей, а лишь дефицит денежного спроса: если людям нужны товары, полагают они, и у людей появятся деньги, чтобы заплатить за них, то товары произведутся сами собой.

С другой стороны, имеется группа экономистов, проповедующая жёсткую механистичную теорию о воздействии денежного предложения на цены. Согласно воззрению этих экономистов, все деньги, имеющиеся у народа, будут предложены против всех товаров. Поэтому ценность совокупного количества денег, кратная её «скорости оборачиваемости», должна быть равна ценности общего количества купленных товаров. Исходя из этого (и предполагая, что в скорости обращения денег изменений не произойдёт) ценность денежной единицы будет обратно пропорционально количеству денег, запущенных в обращение. Удвойте количество денег и банковского кредита, и вы точно удвоите «ценовой уровень»; утройте его, и вы точно утроите ценовой уровень. Увеличивая количество денег в N раз, вы увеличиваете цены на товары в N раз.

Объём книги не позволяет заняться объяснением ошибок, заключенных в той и в другой картине [019], но мы можем кратко рассмотреть вопрос о том, как рост количества денег ведёт к повышению цен.

Предположим, что рост количества денег происходит из-за того, что правительство тратит больше, чем может собрать налогов, или надеется свести концы с концами с помощью выпуска облигаций (оплачиваемых людьми из своих сбережений). Допустим, например, что правительство раздаёт деньги поставщикам военной продукции. Поставщики военной продукции будут в этом случае получать более высокие денежные доходы, и станут тратить их на товары и услуги, которые им нужны. Продавцы этих товаров и услуг смогут повысить свои цены благодаря возросшему спросу. Те, у кого повысится денежный доход, предпочтут платить более высокую цену, чем обходиться без товаров, ибо у них будет больше денег. Доллар для них будет иметь меньшую ценность.

Давайте обозначим группой A поставщиков военной продукции, и обозначим группой B тех, у кого они покупают товары и услуги. Группа B, в силу бóльших объёмов продаж и более высоких цен, будет больше покупать товаров и услуг у следующей группы, обозначим её C. Эта группа, в свою очередь, будет иметь возможность больше тратить на группу D. Цепочка продлится до тех пор, пока рост цен и денежных доходов не распространится на всю страну, и когда этот процесс завершится, практически все будут иметь более высокий доход, измеренный в денежном выражении. Но, допуская, что производство товаров и услуг не возросло, и цены на товары и услуги вырастут соответствующим образом.

Однако это не означает, что относительное или абсолютное богатство или доход каждого останутся такими же. Инфляция по-разному повлияет на благосостояние каждой группы. Первые группы выиграют больше всего. Денежные доходы группы A возрастут ещё до роста цен, так что они смогут купить практически пропорционально больше товаров. Денежный доход группы B возрастёт позже, когда цены уже в некоторой степени подрастут, но, с точки зрения товаров, эта группа будет богаче. Тем временем те, кто не входит в указанные группы, обнаружат, что они вынуждены платить более высокую цену за покупаемые ими товары. Их жизненный уровень станет ниже, чем ранее.

Мы можем представить этот процесс более наглядно, используя гипотетический набор цифр. Разделим сообщество на четыре основные группы производителей, A, B, C и D, которые получают выгоду от инфляции в денежных доходах в той же последовательности. К моменту роста денежных доходов группы A на 30% цены на покупаемые ими товары ещё не вырастут. К моменту, когда денежные доходы группы B вырастут на 20%, цены в среднем вырастут лишь на 10%. Когда денежные доходы группы C вырастут на 10%, цены вырастут уже на 15%. А к тому моменту, когда денежные доходы группы D ещё не начали расти, средние цены на приобретаемые ими товары вырастут уже на 20%. Другими словами, выгода первых групп производителей от более высоких цен или заработных плат происходит за счёт убытков (как потребителей) последних групп производителей, которые также имеют возможность повысить свои цены или заработные платы, но стоят в цепочке слишком далеко.

Даже если инфляцию остановят через несколько лет, результатом (в лучшем случае) может быть средний рост денежных доходов на 25% и средний рост цен на те же 25%, более или менее равномерно распределённые по всем группам. Но это не отменит прибыли и убытки при переходном этапе. Группа D, например, хотя её доходы и цены в конечном итоге вырастут так же, как и в других группах, сможет покупать лишь ровно столько товаров и услуг, как и до начала инфляции. И она так и не сможет компенсировать потери в течение периода, когда её доходы и цены ещё не выросли, а ей приходилось платить на 30% больше за товары и услуги, покупаемые у других производящих групп в сообществе — A, B и C.

3

Инфляцию можно считать ещё одним примером к нашему основному уроку. Она может принести выгоду на короткое время избранным группам, но только за счёт других. А в долгосрочной перспективе она приносит разрушительные последствия для всего сообщества. Даже относительно умеренная инфляция нарушает структуру производства, так как ведёт к чрезмерному развитию одних отраслей за счёт других. Это приводит к бесполезному использованию капитала. Как только инфляция ослабевает или когда её останавливают, неверно направленные инвестиции капитала — уже в форме построенных домов, оборудования, заводов или офисных зданий — не могут давать достаточную отдачу и теряют часть своей ценности. Те, кто поверил в инфляционные миражи, теряют деньги.