Подвижники и мученики науки

Чарлз Дарвин

Шли годы. Работа над книгой о происхождении видов подвигалась вперед — правда, медленно, с перерывами, которые вызывались недомоганием, невозможностью работать больше трех-четырех часов в день. Количество фактов разрасталось. Доказательства вырисовывались все четче и четче. Связь между ними крепла. План будущей книги был готов во всех подробностях. Наконец в 1856 году Дарвин принялся за ее окончательное написание. Работа шла вдохновенно и быстро подвигалась вперед.

Вдруг — это было в 1858 году — Дарвин получает от молодого ученого Альфреда Уоллеса (1823–1918) небольшую рукопись с изложением в основном тех же взглядов, которые отстаивал Дарвин. Не трудно представить себе, какой это было неожиданностью для великого натуралиста. Его опередили. И неужели встанет вопрос, кто раньше пришел к мысли о естественном происхождении и развитии форм живой природы: он, Дарвин, или Уоллес.

Да, спор, тяжба о первенстве были бы неизбежны, если бы речь шла не о таких людях, как Дарвин и Уоллес. Дарвин, этот на редкость скромный и честный человек, готов был уступить право первенства Уоллесу, несмотря на то что право это по всей справедливости принадлежало ему. Но и Уоллес, как правильно выразился Дарвин, оказался человеком «высокого, благородного характера». И эти «конкуренты», «соперники» остались на всю жизнь бескорыстными соратниками на поприще науки: их связала прочными узами самая тесная, искренняя дружба. Мало того, Уоллес всегда считал и открыто признавал, что Дарвин во всех отношениях — и по эрудиции, и по таланту, и по размаху мысли — стоит много выше его. Нужно ли после этого удивляться, что Уоллес назвал «Дарвинизмом» свой большой труд, в котором излагались и его собственные наблюдения и открытия?

Наконец в ноябре 1859 года вышла в свет книга Дарвина, названная им «Происхождение видов». Она разошлась целиком в тот же день, как появилась на витринах книжных магазинов. Это был успех по тем временам неслыханный. Он сразу же разделил читателей на два враждебных лагеря. Одни почувствовали, что книга Дарвина открывает собой совершенно новую эпоху в науке о живой природе. Другие столь же ясно увидели, что она кладет конец их закоренелым взглядам. Особенно негодовали люди, безоговорочно верившие словам «священного писания», и в первую голову церковники.

Бой разгорелся. На Дарвина поднялась стоустая клевета, полились ушаты грязи. Вскоре за первым изданием его книги вышло второе. Появились переводы на все европейские языки, в том числе и на русский. Идеи Дарвина широкой и бурной волной разлились по всему культурному миру. Успех их рос [19]. Влияние их распространялось на все области науки о живой природе. А битвы, то замирая, то вспыхивая с большей силой, продолжались. Старое не хотело сдаваться перед новым. Новое добивало его. Как же относился сам Дарвин к этой борьбе?

Он продолжал упорно работать, расширяя базу своего учения, собирая все новые и новые доказательства в его защиту, дополняя, развивая и углубляя свои основные взгляды.

В чем же суть учения Дарвина?

Перед Дарвином стояли и требовали неотложного решения три основных вопроса.

Зная прекрасно, как хорошо многие растения и животные приспособлены к жизни в той обстановке, в которой они живут, как разнообразны те приспособления в устройстве их тела и в деятельности их органов, приспособления, без которых немыслима жизнь этих животных и растений, Дарвин спрашивал себя: откуда взялись они, как возникли и верна ли библейская легенда об их «сверхъестественном» происхождении?

Учитывая многочисленность существующих на земле семейств, родов и видов растений и животных, Дарвин задавал себе вопрос: неужели они действительно возникли все сразу и, раз возникнув, не изменялись в дальнейшем?

Различные виды животных и растений несходны не только по форме, но и по характеру своего строения: организм одних очень простого строения, других более сложного, а организм третьих исключительно сложен.

Нельзя ли предположить, говорит Дарвин, что организмы живых существ усложнялись постепенно, на протяжении многих веков и тысячелетий, и что старый, библейский взгляд, согласно которому все организмы живой природы — и простые и сложные — были сотворены одновременно, неверен и ошибочен?

В поисках ответа на это предположение Дарвин пришел к проблеме возникновения приспособлений в организмах животных и растений, а также к загадке происхождения видов и усложнения форм живой природы.

Альфред Уоллес

Решению этих трех основных проблем биологии Дарвин и посвятил всю свою жизнь, свой гениальный ум и творчески действенную волю.

В своей книге «Происхождение видов» Дарвин дал на эти вопросы глубоко продуманный, действительно научный и блестяще подтвержденный доказательствами ответ.

В чем же сущность этого ответа?

Дарвин обратил внимание на три следующих основных факта, характерных для живых организмов:

1. Все организмы благодаря переменам в окружающей их среде и изменениям в их собственном теле сами постепенно изменяются; причем эти изменения могут быть либо полезны, либо вредны для их дальнейшего существования;

2. Многие из таких приобретенных растениями и животными изменений наследственны, т. е. они переходят от родителей к детям, внукам и вообще к дальнейшим поколениям.

3. Благодаря тому, что организмы чрезвычайно плодовиты, а земля не может дать приют всем и прокормить всех претендующих на место в жизненном пиру, между организмами идет нескончаемая борьба за свет, тепло, пропитание, за возможность оставлять после себя потомство — борьба, в которой одни, с полезными изменениями в их организме, систематически, из года в год выживают, другие, лишенные этих полезных изменений, вымирают (Дарвин назвал это естественным отбором) [20].

Фактов, полученных естествознанием, утверждал Дарвин, вполне достаточно, чтобы раз и навсегда отбросить фантастические библейские легенды о чудесном, сверхъестественном («по слову божию») возникновении сразу всех видов растений, животных и человека и о том, что, раз возникнув, они оставались вечно неизменными.

В противовес им Дарвин дает строго научный ответ на вопрос о том, как происходит естественный процесс появления новых видов растений и животных.

Небольшие изменения, полезные для того или иного вида растений и животных, постепенно, из года в год накапливаясь, крепнут и становятся в конце концов необходимыми для жизни приспособлениями. Обладатели таких приспособлений продолжают жить и производить потомство, а те, кто не имеет этих полезных приспособлений или у кого развились вредные для жизни изменения, погибают.

Таким образом, среди животных и растений происходит выживание более приспособленных и вымирание менее приспособленных к условиям своего существования [21].

Благодаря такому естественному отбору пригодных к жизни организмов и исчезновению непригодных изменялись виды: старые, отжившие свой век, гибли, а новые сохранялись, пока и им в свою очередь не приходилось уступать место другим видам, более приспособленным к вновь изменившимся условиям жизни.

Совершенно так же, из века в век, из тысячелетия в тысячелетие, организмы не только изменялись, но и усложнялись. Когда среда, в которой они жили, становилась по тем или иным причинам многообразнее, сложнее, тогда и победителями в жизни оказывались те виды животных и растений, у которых благодаря естественному отбору развились и окрепли изменения, нужные в новой, более сложной среде.

Итак, не мертвый покой, а вечное движение царит в мире организмов. Формы живой природы бесконечно изменчивы. Когда жизнь впервые появилась на Земле (не чудом, а естественным путем, силами самой природы), тогда живые существа были построены чрезвычайно просто. Но вместе с изменением и усложнением условий на нашей планете изменялись и усложнялись населяющие ее организмы. И то, что видим мы сейчас вокруг себя в мире растений и животных, — продукт долгой-предолгой истории, длившейся тысячелетия и миллионы лет.