Основы личной безопасности (СИ)

В ходе саккады существует период длительностью приблизительно в 100 миллисекунд [2], в течение которых глаз воспринимает изображение, но мозг его не обрабатывает. В среднем наши глаза совершают около 150 000 саккад в течение суток. Вследствие этого около 4 часов в течение дня (из расчёта 14 часов бодрствования и пребывания с открытыми глазами) вы слепы, сами не подозревая об этом. Вы просто не видите того, на что смотрите. Как же нам удаётся ловить летящий мяч, уворачиваться от удара, да и просто ходить, не натыкаясь друг на друга? Благодаря краткосрочному прогнозу развития ситуации, который наш мозг делает на ближайшие 200 миллисекунд на основе имеющейся информации и накопленного опыта. В течение 4 часов каждый день мы видим не то, что реально происходит, а то, что, как нам кажется, должно происходить.

Ещё одним свойством саккад, влияющим на наше зрительное восприятие, является то, что они происходят не случайно, а управляются мозгом. Неосознанно мы направляем наши саккады в область, вызывающую наш интерес. В результате мы можем легко не заметить что-то, находящееся прямо перед нами. По той же причине человек может не замечать серьёзных изменений в окружающей обстановке, особенно если они произошли в момент, когда он моргнул [3].

К сказанному выше стоит также добавить, что наше внимание не безгранично, и, как показывают исследования, мы не способны следить более чем за 5 движущимися объектами одновременно [4]. А без соответствующей тренировки у среднестатистического человека вызывает затруднения длительная фокусировка внимания даже на одном неподвижном объекте.

Таким образом, вполне очевидно, что то, как мы видим, совершенно не похоже на работу видеокамеры. Наш мозг не фиксирует реальность, а воссоздает её, иными словами, додумывает на основе получаемых фрагментов информации, имеющихся шаблонов восприятия и прогноза ситуации.

Классический эксперимент, демонстрирующий то, как ожидание увидеть что-то конкретное влияет на зрительное восприятие, состоит в следующем. Подопытным на короткое время на экране демонстрировали игральную карту, а они должны были определить её масть и нажать на соответствующую кнопку. Среди нормальных карт были подмешаны изменённые, на которых пики были красными, а черви — чёрными. Подопытные гораздо быстрее и правильнее распознавали масть обычных карт, чем аномальных [5]. Когда испытуемые поняли, что в череде карт попадаются чёрные черви и красные пики, их результаты в определении масти этих карт улучшились, но всё равно так и не приблизились по скорости и безошибочности к распознаванию обычных карт. Эксперимент продемонстрировал, что шаблоны ожидаемого очень глубоко укоренены в мозгу людей. Более того, даже то, что люди сознательно пытались контролировать своё восприятие, чтобы сделать его более объективным, не гарантировало их от ошибок.

В целом люди склонны видеть то, что ожидают увидеть, даже вопреки осознанному усилию быть объективными. Сказанное в равной степени касается и других ощущений: слуховых, обонятельных, вкусовых. Этот феномен оказывает настолько серьёзное влияние на восприятие человеком окружающей действительности, что им давно интересуются не только учёные, но и специалисты из разведывательных организаций, в частности ЦРУ [6].

Шаблоны ожидаемого являются результатом опыта, профессиональной подготовки, действующих культурных и социальных норм, а также ряда других факторов. Очевидно, что сотрудник правоохранительных органов со стажем или человек, чьё детство прошло в «плохом» районе, с гораздо большей вероятностью заметит подозрительное поведение прохожего, чем среднестатистический обыватель.

Причём, как оказалось, важен не сам опыт поиска, а то, сколько раз этот поиск увенчался успехом. В результате многолетних исследований профессор офтальмологии Гарвардской медицинской школы и руководитель лаборатории по изучению внимания (Visual Attention Lab). Джереми Вольф (Jeremy М. Wolfe) установил, что человек легче находит то, что видит часто. При этом то, что человек видит редко, ему гораздо труднее найти [7]. Эта, казалось бы, вполне очевидная закономерность имеет ряд весьма неприятных подтверждений.

Так, например, согласно статистике, специалисты-рентгенологи при анализе снимков молочной железы находят опухоль только на 0,3 % снимков. Это означает, что на 99,7 % снимков нет изображения того, что они искали. То, что медики видят искомый объект так редко, не могло не сказаться на том, как хорошо они его находят. По данным различных исследований, в среднем рентгенолог не замечает опухоль в 30 % случаев.

Пример из другой области связан с досмотром багажа пассажиров перед вылетом. Так, по данным Transportation Security Administration, в 2004 году сотрудники безопасности, проводящие досмотр багажа на просвечивающей аппаратуре, обнаружили 598 единиц огнестрельного оружия. При этом в течение года через их пункты досмотра прошло 650 миллионов пассажиров. Таким образом, можно сделать вывод, что специалисты, занимающиеся досмотром, видят объект своих поисков крайне редко. Эффект от этого не замедлил сказаться. Эксперимент, проведённый в 2002 году в аэропорту Ньюарка, показал, что лица, проводящие досмотр, не заметили наличие пистолета в 25 % случаев. Подобные эксперименты, но уже с проносом взрывчатки на борт, проведённые в 2006 году в аэропортах Чикаго и Лос-Анджелеса, показали ещё более высокий процент ошибки — багаж с бомбой был допущен к погрузке в самолёт в 60 и 75 % случаев соответственно [15].

Эти примеры объединяет тот факт, что люди были заняты поиском объекта, который редко видят. В результате в ряде случаев они не заметили его присутствия. И это подготовленные специалисты, работа которых связана с вопросами жизни и смерти.

Какова связь вышеизложенного с самообороной? Самая непосредственная. Как часто вы видели, как приближающийся к вам на улице человек пытается скрыть удерживаемый в руке нож? Ответ очевиден. И поэтому наши шансы обнаружить признаки готовящегося нападения, не концентрируя внимание на их поиске, весьма и весьма малы.

Кроме того, человек склонен судить других по себе. То есть законопослушный гражданин, из нормальной семьи, чьё детство прошло в тихом районе, занятый на не связанной с насилием работе, не становившийся в прошлом жертвой нападений, не склонен заподозрить в незнакомце преступника. Попросту говоря, если вы хороший человек, то и других вы считаете такими же.

На шаблон ожидаемого оказывают влияние обстоятельства происходящего, точнее, то, как вы их воспринимаете. Так, например, звук быстро приближающихся сзади шагов ночью на пустынной улице вас, вероятно, насторожит, особенно если вы в курсе того, что в этом районе орудуют грабители. Если же вы услышите тот же самый звук, находясь в многолюдном торгово-развлекательном центре, вы его, скорее всего, просто проигнорируете.

Шаблоны восприятия неизбежны и, по большому счёту, они — это ещё полбеды. Человек, воспринимая окружающие объекты и явления, склонен очень быстро составлять своё представление о них, причём зачастую на основе существенно неполной информации. В дальнейшем это представление изменяется очень неохотно, только если накопится значительный объём информации, противоречащей первоначальному восприятию.

Этот феномен был наглядно продемонстрирован в ходе ряда экспериментов, проведённых учёными Гарвардского университета [8]. Один из людей, проводивших эксперимент, выходил на дорожку так, чтобы его разделяло с приближающимся по ней пешеходом около 20 метров, и останавливался, вертя в руках карту университетского городка. Когда человек подходил к экспериментатору, тот начинал задавать ему вопросы о том, как пройти к тому или иному зданию. Примерно через 10–15 секунд после начала их разговора двое других участников эксперимента намеренно проходили между ними, неся в руках дверь. На секунду экспериментатор, задававший вопрос, оказывался скрыт от испытуемого дверью. За эту секунду он менялся местами с одним из людей, нёсших дверь. Оставшийся вместо него человек продолжал разговор с испытуемым как ни в чём не бывало. Только 46 % людей заметили подмену, несмотря на то, что разница в росте между менявшимися местами экспериментаторами составляла около 5 сантиметров, они были по-разному одеты и их голоса существенно различались. Смена собеседника не ускользнула только от людей примерно той же возрастной категории, что и экспериментаторы (20–30 лет). Для испытуемых более старшего возраста (35–60 лет) подмена прошла незаметно.