Концептуальная власть на Руси

Рассказывая об этом случае, Иван Петрович высказал свое сожаление о том, что не записывал фамилии и адреса тех, кого приходилось выручать, как того летчика: «Теперь бы разыскал некоторых, поговорить бы с ними интересно!»

Секретарем у старосты работал Глазко Василий, сын крупного торговца в поселке Торговом до революции, а после неё - нэпмана. Учиться он начинал в Воронцово-Николаевской гимназии, а закончил в школе II ступени имени Карла Маркса.

В Торговом Глазко имели самый большой кирпичный дом. В 1920 году этот дом был национализирован Советской властью. Глазко купил себе дом поменьше, в нём и жила вся семья до прихода немцев. Секретарю «старосты» пришла в голову мысль при «новой власти» возвратить себе национализированный отцовский дом. Он поделился об этом со старостой.

«Я ему сказал, - говорил мне Иван Петрович, - ты, что с ума сошел? Немцы на нашей земле долго не удержатся: придет время их наши погонят. Тебя спросит Советская власть, как ты стал опять хозяином этого дома? Подумай, что скажешь?» Василий Глазко подумал и отказался от своей мечты.

После того, как армия Манштейна потерпела поражение под Сталинградом и начала отступать, в один из дней, рано утром к нему в «сельсовет» пришли три молодых парня, одетых в полушубки, и сказали:

– Староста, нам надо проехать с тобою от гребли вдоль аэродрома и посмотреть, что там делается.

– Я посмотрел на них, - рассказывал мне «староста», - и сказал себе: «Да это же наши разведчики, ай да молодцы!» Спрашивать их ни о чём не стал, а сказал: «Раз вам надо, - поехали, проедем там, где надо, посмотрите!» На линейке, запряженной парой лучших лошадей, сам за кучера, поехал с ними по Низовой улице на западную окраину села к гребле, а от неё по дороге вдоль аэродрома к элеватору. У лесополосы перед элеватором они поблагодарили «старосту», сошли и скрылись в лесополосе. Якуба возвратился в «сельсовет».

В тот же день колхозники Шпак и Кобзарь сказали ему, что вчера вечером они встретили этих парней, узнали, что им требуется, и предложили вариант выполнения задания. Сегодня утром привели их в «сельсовет» к нему, а сами удалились: знали, что он не откажет.

Через два дня аэродром фашистов в Сальске рано утром бомбила наша авиация. Уничтожили на стоянках свыше 90 самолетов.

В середине лета 1942 года оккупанты приказали собрать крупный рогатый скот в селе Воронцово-Николаевском и перегнать его в Ростов-на-Дону для отправки в Германию. «Староста» приказание выполнил: скот собрал, назначил колхозников перегонять его в Ростов и там сдать. Доложил оккупантам. Сопровождающим дал указание скот в Ростов не гнать, а пасти его в степи, перегоняя с места на место, от хутора к хутору вокруг села Воронцово-Николаевского. Сопровождающих снабдил периодически обновляемыми соответствующими документами. На зимовку скот оставили на хуторах. Так сберегли скот до прихода наших.

На мой вопрос: «Как он - Полный Георгиевский кавалер, человек безусловно отважный и мужественный, чувствовал себя в такой должности?» - товарищ Якуба ответил:

«Тогда я был молодой, отчаянный. В открытом бою с врагами было легче, вот и стал Полным Георгиевским кавалером. А быть старостой у немцев 6 месяцев, показывать свое усердие в службе им было тяжело: я каждый день и ночь ждал, что сейчас появятся гестаповцы, заберут, повесят: ведь в среде наших людей были и сволочи, что тянулись к фашистам, служили им верой и правдой. Ко мне каждый день шли люди: одни за помощью, другие - с доносами, среди тех и других могли быть посланные гестапо сволочи.

Если бы немцы продержались в Сальске больше - меня разоблачили бы и повесили. Один раз чуть не погорел: на первый раз поверили тому, что я допустил ошибку, ограничились поркой. Вообще жаль, что в Сальске отсутствовало хорошо организованное подполье, можно было бы делать большие дела. Об эвакуации позаботились вовремя, а об организации подполья не подумали. Я действовал один со своими колхозниками-дружками. Делали, что могли,» - так сказал бывший «немецкий староста» села Воронцово-Николаевского Якуба Иван Петрович.

В день поспешного отступления оккупантов из Сальска к его дому подъехала машина с отступавшими немцами. Офицер приказал ему следовать за ними. Иван Петрович сел в запряженную лошадьми линейку и поехал в «эвакуацию» теперь уже с немцами. На перекрестке с Кузнечной улицы немцы повернули направо и быстро погнали машину по дороге в Ростов, а он доехал до перекрестка и повернул налево и погнал лошадей по той же дороге на восток, навстречу наступавшим Советским войскам.

В день освобождения города от фашистов «немецкий староста» села Воронцово-Николаевского явился к командованию наступавших частей и представился. Его посадили в камеру в бывшем здании гестапо на улице Ленина. Он там сидел три дня. Офицеры разведывательного отдела штаба наступавшей на Сальском направлении армии нашли его там и благодарили за всё сделанное, после чего отпустили домой.

Вслед за войсками в Сальск возвратились из эвакуации председатель райисполкома Шестёрка, ответственные работники райисполкома, райкома партии и другие. Создали комиссию по расследованию зверств оккупантов и их приспешников в городе. На основании материалов расследования Константин Гусев написал большую статью, и в её разделе «Не забудем, не простим!» рассказал о зверствах фашистов в Сальске, а во втором разделе «Староста» - о деятельности Ивана Петровича. Статью напечатали отдельной брошюрой и распространили среди населения. Люди узнали из неё всё страшное, что совершили оккупанты и их приспешники в Сальске и во всём районе. Раздел «Староста» реабилитировал «старосту» села Воронцово-Николаевского Ивана Петровича Якубу перед односельчанами и жителями города Сальск!

О документах, на основании которых писалась статья и её раздел «Староста» Константин Гусев написал:

«Всё это - подлинные документы о великой ненависти к врагу, живые свидетели непреклонной твердости характера русского человека, сумевшего в исключительно трудных условиях остаться верным Родине и своему народу».

____________________

В мае 1965 года отпраздновали двадцатилетие нашей Победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. Прошло двадцать два года после того, как был освобожден город Сальск от фашистских оккупантов и напечатана брошюра «Не забудем, не простим!». Время не такое большое для того, чтобы успеть забыть подвиги героев - местных жителей - в годы войны, забыть живых еще самих героев (в масштабе маленького города в Сальской степи), но тем не менее в Сальске об Иване Петровиче забыли. Забыли быстро. Забыли в райкоме партии (он беспартийный), забыли в райисполкоме, в военкомате.

Его не пригласили на торжественное заседание, посвященное празднованию, не прислали поздравительную открытку. Накануне празднования я был в гостях у своей матери в Сальске и навестил И. П. Якубу. Перед этим военкомат прислал мне поздравительную открытку. После визита к «старосте» у начальника 3-й части военкомата майора Омельчука я спросил: «Известно ли военкомату, что-нибудь о деятельности Якубы в период оккупации города немцами?»

– А как же, - ответил майор, - всё знаем!

– Послали ли вы ему приглашение на торжественное заседание, поздравительную открытку?

– Нет не посылали: забыли!

Я посоветовал послать. Мне стало стыдно и обидно.

Послал открытку сам горвоенком в тот же день с посыльным домой к Ивану Петровичу. На торжественное заседание не пригласили.

В День Победы я навестил Ивана Петровича. Увидел, как был рад человек открытке от самого военкома. Он показал открытку со словами:

«Знаешь, её прислали не по почте, а с посыльным из военкомата!» - радовался человек именно тому, что не забыли о его подвиге, помнят о нём!

Я промолчал: нельзя было портить настроение человеку! А мне было стыдно…

А ведь забыли об исключительном подвиге колхозника, о нём самом!