Леди Макбет Мценского уезда

И зачем тебе его было ласкать?

- Ну вот поди ж! сама не знаю, зачем я его ласкала.

- Чудно, право! - восклицала кухарка.

- Я и сама надивиться не могу.

- Это беспременно вроде как к тебе кто-нибудь прибьется, что ли, либо еще что-нибудь такое выйдет.

- Да что ж такое именно?

- Ну именно что - уж этого тебе никто, милый друг, объяснить не может, что именно, а только что-нибудь да будет.

- Месяц все во сне видела, а потом этот кот, - продолжала Катерина Львовна.

- Месяц это младенец. Катерина Львовна покраснела.

- Не спослать ли сюда к твоей милости Сергея? - попытала ее напрашивающаяся в наперсницы Аксинья.

- Ну что ж, - отвечала Катерина Львовна, - и то правда, поди пошли его: я его чаем тут напою.

- То-то, я говорю, что послать его, - порешила Аксинья и закачалась уткою к садовой калитке.

Катерина Львовна и Сергею про кота рассказала.

- Мечтанье одно, - отвечал Сергей.

- С чего ж его, этого мечтанья, прежде, Сережа, никогда не было?

- Мало чего прежде не бывало! бывало, вон я на тебя только глазком гляжу да сохну, а нонче вона! Всем твоим белым телом владею.

Сергей обнял Катерину Львовну, перекружил на воздухе и, шутя, бросил ее на пушистый ковер.

- Ух, голова закружилась, - заговорила Катерина Львовна. - Сережа! поди-ка сюда; сядь тут возле, - позвала она, нежась и потягиваясь в роскошной позе.

Молодец, нагнувшись, вошел под низкую яблонь, залитую белыми цветами, и сел на ковре в ногах у Катерины Львовны.

- А ты сох же по мне, Сережа?

- Как же не сох.

- Как же ты сох? Расскажи мне про это.

- Да как про это расскажешь? Разве можно про это изъяснить, как сохнешь? Тосковал.

- Отчего ж я этого, Сережа, не чувствовала, что ты по мне убиваешься? Это ведь, говорят, чувствуют. Сергей промолчал.

- А ты для чего песни пел, если тебе по мне скучно было? что? Я ведь небось слыхала, - как ты на галдарее пел, - продолжала спрашивать, ласкаясь, Катерина Львовна.

- Что ж что песни пел? Комар вон и весь свой век поет, да ведь не с радости, - отвечал сухо Сергей.

Вышла пауза. Катерина Львовна была полна высочайшего восторга от этих признаний Сергея.

Ей хотелось говорить, а Сергей супился и молчал.

- Посмотри, Сережа, рай-то, рай-то какой! - воскликнула Катерина Львовна, смотря сквозь покрывающие ее густые ветви цветущей яблони на чистое голубое небо, на котором стоял полный погожий месяц.

Лунный свет, пробиваясь сквозь листья и цветы яблони, самыми причудливыми, светлыми пятнышками разбегался по лицу и всей фигуре лежавшей навзничь Катерины Львовны; в воздухе стояло тихо; только легонький теплый ветерочек чуть пошевеливал сонные листья и разносил тонкий аромат цветущих трав и деревьев. Дышалось чем-то томящим, располагающим к лени, к неге и к темным желаниям.

Катерина Львовна, не получая ответа, опять замолчала и все смотрела сквозь бледно-розовые цветы яблони на небо. Сергей тоже молчал; только его не занимало небо. Обхватив обеими руками свои