Гроза Византии

ипподрома показались колесницы зеленых...

Колесницы стали выравниваться...

Голубых не было...

25. НЕУДАЧНОЕ СОСТЯЗАНИЕ

Толпа ожидала всего, но только не этого.

Где голубые? Что с ними случилось? Отчего они не вышли? С кем будут состязаться зеленые? Неужели с этими жалкими красными и белыми... Ведь, тогда пропадает весь интерес к состязанию...

На мгновение, однако, толпа занялась новым вопросом, что случилось с голубыми... Никто не мог объяснить этого, и теперь заговорило любопытство.

- Голубых, голубых! - ревела толпа.

Напрасно, в надежде отвлечь внимание бесновавшегося народа, пущены были колесницы трех партий - на них никто не обращал внимания. Теперь уже все зрители без различия партий требовали голубых, все хотели знать, что случилось.

Как раз в это время, когда напряжение достигло высшей степени, несколько византийцев, разукрашенных голубыми цветами, перескочили барьер, отделявший арену от места для зрителей, и знаками потребовали, чтобы толпа смолкла и дала им возможность говорить.

В этих людях все тотчас же узнали наиболее видных представителей партии голубых, но все также были удивлены, что между ними не было их вождя Анастаса.

Разом все стихло. На ипподроме после оглушительного шума и рева наступила мертвая тишина.

- Народ константинопольский, - изо всех сил закричал один из голубых, - ты желаешь знать, почему мы не вышли на состязание? Так это?

- Так, так, говори! - как один человек, отвечала толпа.

- Я готов тебе сказать это, но только с позволения нашего великого императора.

Михаил и сам был заинтересован, почему голубые не явились на ристалище. Он повернул свою голову к говорившему и сделал утвердительный жест.

- О, солнце правды, олицетворенная мудрость империи! - воскликнул голубой, обращаясь к императору, а потом и к народу. - Узнай ты и ты, народ византийский, что мы уклонились от состязания на этот раз потому, что нет между нами нашего вождя - эпарха Анастаса, который должен был руководить нами. Как мы могли явиться без него на борьбу с таким мощным соперником, как зеленые? Он знал все, что касалось нас, он подготовлял ристалище, и теперь его нет... Пусть же простит нам народ византийский, и те кто держал за нас заклады, беспрекословно отдадут их своим противникам, но пусть все знают, что уклонились мы от состязаний не по своей вине... Пусть всякий, кто несет из-за нас убытки, не жалуется на нас, мы ни в чем не виноваты!

- Кто же виновен? Чья вина? - заревела толпа. - Где Анастас? Где он?.. Он не умер, об его смерти ничего не было слышно... Говори же, где он?

Голубой на минуту смолк и взглянул в сторону Михаила.

Крики же становились все сильнее и сильнее, требования все настойчивее и настойчивее.

Наконец, говоривший сделал знак рукой.

Толпа поняла, что он готов сообщить причину, и снова замолкла.

- Народ византийский, - еще громче, чем прежде, закричал он, - вождь голубых Анастас по приказанию императора Михаила-порфирогенета за неизвестную вину