Женская война

час расстался с нами, едва ли успел он дойти до принцессы. Дайте ему время, надобно рассказать про эту беду и потом принести нам ответ.

При этих словах он нежно пожал руку Клары.

Потом, заметив, что капитан пристально на него смотрит и чем-то недоволен, он спросил:

— Капитан, не угодно ли вам переговорить со мною?

— Да, надобно бы, — отвечал офицер, смущенный присутствием виконтессы.

— Милостивый государь, — вскричала Клара, — ведите нас к принцессе, умоляю вас. Не все ли вам равно? Лучше вести нас к ней, чем оставаться здесь в неизвестности. Принцесса увидит Каноля, увидит меня, я переговорю с ней, и она подтвердит свое слово.

— Но, — сказал офицер, жадно схватившись за мысль виконтессы, — какая счастливая идея пришла вам в голову! Подите к принцессе сами, она, верно, не откажет вам.

— Что скажете вы, барон? — спросила Клара. — Что, будет ли это хорошо? Вы не захотите обманывать меня, скажите, что должна я делать?

— Ступайте, виконтесса, — отвечал Каноль с чрезвычайным усилием.

Виконтесса прошла несколько шагов, потом вернулась к Канолю и вскричала:

— Нет! Нет! Я не расстанусь с ним!

Услышав, что дверь отворяется, она прибавила:

— А, слава Богу! Вот возвращаются Лене и Ларошфуко.

Действительно, вместе с бесстрастным герцогом де Ларошфуко вошел Лене. Смущение выражалось на лице его, руки его дрожали. При первом взгляде на несчастного советника Каноль понял, что ему нет никакой надежды, что он решительно осужден.

— Ну, что? — спросила виконтесса, бросившись навстречу к Лене так сильно, что увлекла с собою Каноля.

— Принцесса не знает, что делать, — пробормотал Лене.

— Не знает, что делать? — вскричала Клара. — Боже! Что это значит?

— Это значит, что она спрашивает вас, — отвечал герцог, — хочет переговорить с вами.

— Правда ли? Так ли, Лене? — спросила Клара, не заботясь, что такой вопрос оскорбил герцога.

— Да, правда.

— А что будет с ним?

— С кем?

— С Канолем?

— Барон Каноль воротится в тюрьму, и вы передадите ему ответ принцессы, — сказал герцог.

— Вы останетесь с ним, Лене? — спросила Клара.

— Виконтесса…

— Останетесь ли с ним? — повторила она.

— Я с ним не расстанусь.

— Поклянитесь.

— Боже мой, — прошептал Лене, глядя на барона, ждавшего решения судьбы своей, и на виконтессу, которую можно было убить одним словом,

— уж если он осужден на смерть, то дай мне возможность спасти хоть ее!

— Клянитесь, Лене.

— Клянусь, — сказал он, с усилием прижимая руку ее к трепетавшему сердцу.

— Благодарю вас, милостивый государь, — сказал Каноль потихоньку,

— я понимаю вас.

Потом повернулся к виконтессе.

— Ступайте, Клара, вы видите, что я не в опасности: я с господином Лене и герцогом.

— Не отпускайте ее, не поцеловавшись, — сказал Лене.

Холодный пот выступил на лице Каноля, в глазах у него потемнело. Он удержал Клару, которая уже уходила, и, притворяясь, будто хочет сказать ей что-то, прижал ее к груди.

— Просите, но не унижайтесь, — сказал он. —