Каторга

тами. Быков снял один кнут и сильно ударил им в корытное днище - тяжелый металлический звук был невыносим и очень тревожен.

- Я уже не спрашиваю вас, когда вы ответите на мое предложение. Кажется, я слишком доверчив, не так ли? - спросил Быков. - Понимаю и вас. Наверное, будущий роман Сергея Леонидовича гораздо интереснее того романа, в котором сюжет еще не продуман до последней точки...

Челищева зябко куталась в меховую жакетку, не решаясь пригласить Быкова в комнаты, где Жохов, не зная, кто там пришел, шелестел хабаровскими газетами, явно недовольный ее долгим отсутствием. Клавочка, потупясь, сказала Быкову:

- Простите меня, пожалуйста. Я знаю, что вы очень добрый и хороший человек, но я не могу... не могу иначе...

Быков все понял. Он повесил кнут на место и молча вышел. Клавочка вернулась в комнату и вся сжалась, когда с улицы долетел тугой хлопок одинокого выстрела.

- Это он... его не стало, - прошептала она. - Но разве же имела я право обманывать его и себя? Жохов сначала ни о чем не догадывался.

- Кто сейчас приходил? - спросил он девушку.

- Быков... я ему все сказала.

- Что вы сказали ему?

- Что я живу теперь иными надеждами...

Только сейчас до Жохова дошел смысл ее слов: - А кто давал вам право надеяться на что-либо? Я знаю, что только один Валерий Павлович обладал надеждами.

- Но я думала, что вы... всегда так любезны...

- Так я со всеми любезен, черт побери!

Клавдия Петровна растерянно бормотала:

- Разве не могла я видеть поводов к чувству...

- Никаких поводов не было! - закричал Жохов, сбрасывая с себя ворох газет и накидывая шинель на плечи. - На мои чувства вы не имели права рассчитывать... это глупо!

- Но я думала, что вы... все ваши слова...

- Дура безмозглая! - врубил ей в лицо Жохов. - Начиталась всякой ерунды, а теперь погубила человека...

Жохов выбежал под всплески метели. Быков был мертв.

Жохов забрал из руки револьвер, салютуя над мертвым раз за разом, пока в барабане не опустела обойма.

Мимо проходил гарнизонный солдат. Остановился:

- Никак пьяный, ваше благородие?

- Если бы пьяный... Помоги мне, братец, оттащить его до комендатуры. Берись за ноги, а я возьму спереди...

Две фигуры, солдата и офицера, шатаясь под тяжкою ношей, уходили прямо в метель, а издали было слышно, как грохочет бальная музыка в клубе, где местные дамы разыграют в лотерею куклу-матрешку, бутылку с шампанским и коробку с дешевой пудрой.

Жохов всю дорогу не переставал ругаться:

- Ну разве можно быть такой правомерной идиоткой? Вот уж где куриные мозги! Недаром я всегда презирал идеалисток... Ей казалось, что любовь - это занятие для ангелов, а ведь любовь - это чисто земное... будто картошка на огороде!

Комендант города велел положить мертвеца на лавку.

- Чего это он? - был задан вопрос.

Не знаю, - ответил Жохов. - Наверное, обиделся, что ордена ему не дали...

А в далеком Монте-Карло совсем не чувствовалось зимы; теплые ветры из Марокко оживили