Гроза Византии

Легкие варяжские струги как щепки подхватывал ветер, кружил в воздухе, бросал снова на волны, бил и трепал их о прибрежные скалы. Среди воя бури, рева ветра, слышен был треск разбивавшегося о камни дерева, громкие крики погибающих, и ко всему этому вдруг прибавилось торжественное пение, так недавно еще несчастного, упавшего духом, а теперь снова воскресшего народа:

- Тебе, Военачальнице славной, победная песнь. Ты избавляешь нас от ужасного врага...

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. НЕБЕСАМИ ПОБЕЖДЕННЫЕ

1. ПОСЛЕ БУРИ

Страшная буря ревела с рассвета и далеко за полдень.

Было нечто ужасное, несокрушимо-стихийное, в этом подавлявшем своим величием страшном явлении природы.

Весь Константинополь видел в нем чудо Пресвятой Девы, и хотя буря ревела и бесновалась, но все так и застыли на берегу в молитвенном экстазе.

То, что творилось в заливе, не поддавалось никакому описанию.

В тот момент, когда началась буря, большинство людей было на судах. Славяне, которых среди варягов было большинство, мало были знакомы с морем.

Для них маленькая тучка на горизонте не сказала ничего...

Они не заботились даже укрепить или укрыть свои легкие струги, и налетевший шторм застал их врасплох.

Несчастные не поняли даже, что случилось с ними в эти минуты...

Они слышали рев, вой, стон, свист, видели громадные надвигавшиеся валы, чувствовали, что какая-то страшная, неведомая, непреодолимая сила поднимает их струги, кидает на прибрежные камни, разбивает их в мелкие щепки и самих их бьет, крутит, вертит и, лишив сил в непосильной борьбе, влечет в пучину, где царит смерть, откуда нет возврата.

Открытая местность не давала несчастным даже возможности думать о спасении, каждый потерял всякую нравственную связь с другими, заботился только о себе, думал только о своем спасении и погибал...

Крики отчаяния, проклятия, стоны смешивались с ревом бури.

Зато Константинополь торжествовал.

Все чувствовали, что всякая опасность теперь надолго миновала.

Патриарх с драгоценной одеждой Пресвятой Девы, духовенство, заместители императора и двор поспешили удалиться с берега во Влахернский храм в самом начале бури, но народ не расходился.

Все были под впечатлением только что виденного...

Народ был достаточно защищен и мог безопасно держаться на берегу; издали доносился грохот срываемых крыш с домов, треск падавших ветхих построек, но что до этого, когда чудо Пресвятой Девы было так очевидно?..

Во Влахернском храме пережидали бурю Фотий и заместители императора. Эпарх и Василий Македонянин были с ними.

- Святейший! - воскликнул Македонянин, обращаясь к Фотию. - Это чудо!

- Ты сам видишь, Василий, - ответил кротко улыбаясь, патриарх.

В искренних слезах радости, в смиренном преклонении выразилась благодарность этих людей Богу за так очевидно чудесно посланную с выси небес помощь.

Богослужение длилось до тех пор, пока не начала утихать буря.

Снова, наконец, прояснился небосвод, засияло солнце, залив начал успокаиваться...