Русский Амаду, или русско-бразильские литературные связи (СИ)

      Влияние всех этих течений на развитие русско-бразильских литературных контактов можно проследит на примере Эрико Вериссимо. Хотя еще в 30-е годы Э. Вериссимо назвали в советской печати "одним из крупнейших писателей Бразилии" (34, С.170), его книги не могли быть напечатаны в Советском Союзе, поскольку "как психолог Вериссимо сформировался под сильным влиянием фрейдизма... Отдал писатель дань и некоторым другим модернистским литературно-философским течениям" (39, С.83).

      За 40 лет писательской деятельности Вериссимо создал около тридцати романов, но его неспешные психологические "саги" о жизни бразильского Юга не представляли интереса для советского литературоведения. "И вдруг резкая перемена. Одну за другой публикует Э. Вериссимо свои книги, совсем не похоже на сагу, на медлительное эпическое повествование. Новые романы Вериссимо посвящены острейшим политическим проблемам современности. Старый писатель, дотоле избегавший политики, понял, как говорит он сам в одном из интервью, что "нельзя и дольше сидеть в тени дерева, молчаливо и безучастно созерцая страдания своего времени сквозь призму газетных сообщений" (316).

      Советское литературоведение напрямую связывает изменение авторской позиции с реакционным военным переворотом 1964 года. "Перед деятелями культуры Бразилии - в условиях поистине дикого разгула реакции - с особой остротой встал вопрос о собственной позиции, об ответственности каждого перед обществом, о своем гражданском долге. Молчать было нельзя. И всего год спустя после фашистского переворота прозвучал мужественный голос шестидесятилетнего Э. Вериссимо. Бросая вызов "гориллам" в генеральских мундирах, захвативших власть на его родине, Э. Вериссимо в 1965 году публикует роман "Господин посол", изобличающий антинародную сущность диктаторского режима. Автор романа, прежде предпочитавший держаться "вне политики", впоследствии подтвердил: переворот 1964 года заставил переосмыслить многое" (312, С.6).

      Изменения коснулись не только творчества, но и политической позиции Вериссимо: писатель стал принимать активное участие в жизни страны. Например, когда в 1971 году власти Бразилии намеревались ввести предварительную цензуру, Э. Вериссимо вместе с Ж. Амаду выступил с заявлением, в котором говорилось, что в случае введения такой цензуры оба писателя отказываются публиковать свои книги. К этому заявлению присоединились все видные бразильские писатели, и цензура не была введена.

      Вспоминая об этом случае в интервью уругвайской газете "Эль Насиональ" от 18 июня 1976 года Амаду называл Вериссимо "своим большим другом" (158, С.218).

      Естественно, отношение советских чиновников к Э. Вериссимо также изменилось. Член редколлегии журнала "Иностранная литература" Юрий Дашкевич писал по этому поводу: "Прежде предпочитавший держаться "вне политики" буржуазный гуманист Эрико Вериссимо - крупнейший писатель Бразилии, как назвал его однажды Ж. Амаду,- именно в 70-е годы пришел к выводу: "Я думаю, что писателю нельзя касаться какой-либо современной проблемы, не принимая во внимание ее политический или социальный аспекты". Вспомним его романы, написанные под непосредственным влиянием событий в мире и, в частности, в Бразилии - "Пленник" и "Происшествие в Антаресе", - разве это не политическое оружие, нацеленное против империалистических агрессоров, против антинациональных диктатур?" (5, С.192).

      Писатель доказал свою политическую благонадежность, поэтому один за другим выходят переводы его романов: "Господин посол" ( в 1969 году) "Пленник" ( в 1970-м), "Происшествие в Антаресе" ( в 1973-ем).

      Все три произведения носят откровенно политический характер. В романе "Господин посол" автор "раскрыл зловещую антинародную сущность военных переворотов, организуемых агентами империализма в странах Латинской Америки. В "Пленнике" автор прикасается к открытой, кровоточащей ране сегодняшнего человечества - речь идет о разбойничьей агрессии США во Вьетнаме" (316). При этом более значимой для советских литературоведов является не актуальность темы, а четкая политическая позиция автора, то, на чьей он стороне в противостоянии двух систем. "Писатель, безусловно, на стороне вьетнамского народа, героически отстаивающего свою свободу и независимость (312, С.10). С другой стороны, он "раскрывает моральное банкротство агрессоров, их необратимую обреченность" (там же). Инна Тертерян считает, что этим роман Э. Вериссимо особенно близок советскому читателю. Прославив героизм и мужество свободолюбивого вьетнамского народа, бразильский писатель не только разоблачает, он и утверждает - "утверждает высокое чувство личной ответственности человека за все, что совершается вокруг него и от его имени, утверждает силу человеческого духа, побеждающего страх, ту силу, что может объединить людей любого цвета кожи" (316).

      За то, что писатель всем сердцем сочувствует маленькой стране, восхищается свободолюбием и беспредельным мужеством ее граждан, ему прощают некоторые идеологические недостатки, то, что он не всегда четко представляет себе цели освободительной борьбы вьетнамского народа, "дает себя увлечь легендам о загадочно-жестокой "азиатской душе", распространяемым некоторыми западными писателями и журналистами" (там же).

      Роман "Происшествие в Антаресе" - "логичное развитие линии, намеченной Э. Вериссимо в написанном четырьмя годами ранее "Пленнике" (312, С.8). Этот роман "прозвучал обвинительным актом, брошенным в лицо тех, кто, узурпировав власть на его родине в ночь на первое апреля 1964 года, кровью бесчисленных жертв залил прекрасную землю Бразилии" (там же).

      Таким образом, мы видим, что изменение политических взглядов писателя " в нужную сторону" немедленно вовлекает его в сферу литературных интересов Советского Союза.

      Все другие произведения бразильских писателей, публикуемые в нашей стране до середины 80-х годов, представляют все то же антиимпериалистическое и антимилитаристическое направление, протестуют в той или иной форме против господствующей в Бразилии военной хунты, социальной несправедливости, господства иностранных монополий и существования латифундий.

      В этом же ключе решена повесть Жозе Ж. Вейги "Тени бородатых королей", аллегорически рисующая жизнь латиноамериканской страны в условиях антинародной диктатуры. "Диктатура - в повести Жозе Вейги всемогущая Компания, бразды правления в которой перешли в руки неких иностранных капиталистов, вводит режим угнетения, навязывая свою волю, невероятные по абсурдности нормы жизни, приводящие к подавлению личности, к фактической ликвидации прав человека" (312, С.12). В предисловии к повести Ю. Дашкевич уточняет, что сам автор дает в руки читателю ключ к восприятию повести, к пониманию того, что означает "Компания": аббревиатура, CIA - это компания по-португальски, но по-английски - это обозначение ЦРУ (там же, С.15).

      Таким образом, Ж. Вейга, как и Э. Вериссимо рассматривают одну проблему - "проблему борьбы против главного врага человечества - империализма Соединенных Штатов" (там же, С.16). Этим он и интересен советским идеологам.