История всемирной литературы Т.2

Особым успехом пользовались у современников поносительные стихотворения Джарира. В нападках на поэтов-конкурентов из других племен, в том числе на аль-Ахталя и аль-Фараздака, Джарир не знал себе равных, для большего унижения противника он не брезговал ни грубостью, ни прямой клеветой.

Кроме панегириков и сатир, Джарир создал значительное число элегий и лирических стихотворений. Лирика Джарира, традиционная по форме, как и у других его современников, все же несколько отличается от доисламской попытками поэта передать переживания влюбленного.

Стихи Джарира удивительно легкие и звучные. Они полны изящных и неожиданных метафор, ритмических поворотов. В них нет пышной величественности и красочности стихов аль-Фараздака, зато в них есть то, чего не хватает его сопернику, — ясность и необыкновенная певучесть.

На рубеже VII и VIII вв. происходит выделение любовной лирики в самостоятельный жанр. В то время как в доисламской касыде любовная тема присутствовала лишь в лирическом зачине — насибе, омейядские лирики сочиняют небольшие стихотворения любовного содержания — газели (термин «газель» здесь употребляется для обозначения жанра любовной лирики, а не особой стихотворной формы, принятой в поэзии многих народов Востока). В хиджазской любовной лирике VII—VIII вв. можно выделить два направления — бедуинское и городское.

Бедуинская лирика создавалась в кочевых племенах Аравии, причем предание гласит, что умением сочинять стихи особенно прославилось хиджазское племя узра, из которого вышла целая плеяда поэтов. Поэты узритского направления (в их число входили поэты и других племен) воспевали целомудренную любовь несчастных влюбленных, оторванных друг от друга суровыми племенными законами. Роковая, возникшая по воле самого Аллаха любовь приносит поэту лишь тяжкие страдания, которые, однако, составляют весь смысл его земной жизни и от которых его не может избавить даже смерть. Эта возвышенная и мученическая любовь приобретает в описаниях и трактовке узритских поэтов черты мистического чувства. Фоном и почвой узритской лирики, проникнутой чувством безысходной тоски и обреченности, стала безрадостная и жалкая жизнь некогда гордого и воинственного бедуинского племени.

В антологиях арабских филологов VIII—X вв. сохранились предания о жизни нескольких узритских поэтов (Кайсе ибн Зарихе, Джамиле, Маджнуне и др.). Одним из наиболее известных лириков считается Джамиль (ум. ок. 701). Легенда о его трагической любви к Бусайне приобрела широкую популярность в Средние века. Согласно преданию, поэт посвятил своей возлюбленной множество поэм, но когда он попытался посвататься к ней, родственники Бусайны с негодованием отвергли его (бедуинские обычаи считали неприличным воспевание в стихах девушки своего племени и тем более сватовство к ней после такого неблаговидного поступка). Бусайну выдали замуж за другого человека, но Джамиль продолжал видеться с возлюбленной, чем навлек на себя гнев сородичей мужа Бусайны и, преследуемый ими, вынужден был бежать в Йемен, а позднее в Египет.

Самым популярным поэтом узритского направления, с личностью которого связано множество преданий, был Кайс ибн аль-Мулаввах (ум. ок. 700) по прозвищу Маджнун (одержимый, обезумевший). Легенда о несчастной любви Маджнуна к Лейле неоднократно служила сюжетом не только в арабской, но и в других литературах народов Востока. Поскольку арабская средневековая традиция приписывала Маджнуну все стихи, в которых упоминалось имя Лейлы, то установить подлинность его стихов, равно как и достоверность сообщаемых в антологиях фактов из его жизни, не представляется возможным. Да и само прозвище «маджнун» арабская традиция закрепила за несколькими поэтами. Так или иначе весь цикл стихов, приписываемых Маджнуну, лежит в русле узритской поэзии и имеет все основные черты бедуинской лирики VII—VIII вв.

Предание о жизни Маджнуна имеет множество версий. По одной из них, Маджнун полюбил Лейлу еще юношей, случайно увидев ее в соседнем становище. Родители Маджнуна, видя состояние сына, засылают сватов к отцу Лейлы, но тот отказывается отдать в жены дочь, ссылаясь на то, что поэт обесславил ее своими стихами, и выдает ее замуж за другого. История Маджнуна напоминает историю Джамиля. Неутешный поэт убегает в пустыню, где постепенно впадает в состояние безумия. Одиноко живет он в пустыне, сочиняя стихи о любви к Лейле, никого не желая видеть, дружит только с газелями, потому что они напоминают ему Лейлу, их он выкупает у охотников и отпускает на волю. Разумеется, трудно найти в этой легенде какие бы то ни было реальные черты жизни поэта, скорее всего она сложилась как комментарий к стихам, приписываемым Маджнуну.

Традиция сохранила до наших дней имена и других поэтов узритского направления, причем закрепила за каждым из них определенную «даму сердца», которой поэт хранил верность всю жизнь и которой посвящал все свои стихи. Кроме названных уже выше Джамиля и Маджнуна, к поэтам узритского направления относились Урва, возлюбленный Афры, Кайс ибн Зарих, возлюбленный Лубны, Кусаййир, возлюбленный Аззы, поэтесса Лейла аль-Ахьялия, возлюбленная Таубы ибн аль-Хумаййира и др. В то время как языческие поэты были бесхитростными искателями любовных радостей, наивно и прямолинейно описывающими физические достоинства возлюбленной, а городские лирики Хиджаза — самоуверенными, а порой и циничными прожигателями жизни, смотревшими на любовные утехи как на приятное времяпрепровождение, узритские лирики бескорыстно служили своему идеальному предмету обожания и лишь горько жаловались на судьбу, разлучившую их с возлюбленной. Любовь узритских поэтов порой носит столь абстрактный характер, что невольно складывается ощущение, будто их возлюбленные лишь условные «дамы», в образах которых персонифицируется и конкретизируется само любовное чувство, нуждающееся для своего поэтического выражения в некоем условном объекте (как это было позже у некоторых поэтов Прованса). Отсюда проистекает и обожествление условной возлюбленной узритским поэтом, и то равнодушие, которое он проявляет к внешним достоинствам возлюбленной. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, получив новую интерпретацию в суфийской философской мысли, узритская любовная лирика, с ее поэтизацией идеальной, внечувственной любви, даст впоследствии столь богатый материал для развития любовной темы в суфийской мистической лирике.

Совсем иной характер носила чувственная «эпикурейская» лирика горожан Хиджаза. Отстраненные от какой-либо политической деятельности жители Мекки и Медины в значительной степени утратили интерес к политической и религиозной тематике. Приволье кочевой жизни, столь дорогое сердцу бедуинских поэтов, также не волновало мекканских и мединских купцов и курейшитских аристократов. Огромные богатства, стекавшиеся в Хиджаз, позволяли им вести праздную жизнь, полную разнообразных утонченных развлечений. В этой среде и расцвела любовная поэзия, уходящая своими корнями не только в лирический зачин доисламской касыды (несомненно, сыгравшей определенную роль в формировании нового жанра), но и в персидскую песенную культуру, влияние которой в городах Хиджаза после победоносных походов в Иран и появления в хиджазских городах иранских невольников — певцов и музыкантов — было весьма велико.

Наиболее популярным городским лириком, непревзойденным, по мнению средневековых арабов, мастером любовной поэзии был Омар ибн Аби Рабиа (665—712). Он родился в Медине в семье богатого курейшитского купца и большую часть жизни прожил в Мекке. Поэт много путешествовал по Аравии, Сирии и Месопотамии. Сохранилось предание, будто Омар был обаятельнейшим, добрым и веселым человеком, своеобразным мекканским Дон Жуаном, не упускавшим возможности поухаживать за совершавшими хаджж паломницами.

Этот поэт сочинял исключительно лирические стихотворения любовного характера. По форме поэтические произведения Омара напоминают послания к возлюбленной. Обычно это небольшие стихотворения, написанные легкими для пения размерами (хафиф, рамаль, мутакариб и др.). Они полны любовных признаний и жалоб на неразделенную любовь, причем впервые в истории арабской поэзии значительное место в любовном стихотворении занял диалог. Правда, диалог знали и поэты доисламской эпохи (например, Имруулькайс, влияние которого на Омара не вызывает сомнений), но последний сделал любовный диалог одним из главных стилистических приемов.