Русский Бертольдо

Имя французского переводчика ни в одном издании указано не было: сам он в предисловии называл себя «Переводчиком, Сочинителем и Издателем в одном лице» [128]. Можно с уверенностью отнести его к литераторам просветительского толка, которые безошибочно чувствовали в персонажах, подобных Эзопу и Бертольдо, благодатный материал для популяризации эпохальных идей. Под его пером текст итальянского комического романа претерпевает характерную трансформацию: на первый план вышла и отчетливо зазвучала тема «торжества Разума», центральное место заняли различные вариации мифов о «естественном человеке» и «золотом веке», критика человеческого неравенства и рассуждения об «идеальном государе». В сущности, забавный текст «народного» романа был полностью преобразован в духе Просвещения.

Свою работу французский редактор назвал переводом «парафразическим» («le nom de Paraphrase») или «улучшенным». Он поясняет, что не следовал в точности ни за одним из источников, выбирая из них «только самое лучшее» и прибавляя к этому «из собственной своей головы» («de mon petit fonds») [129]. Подобная вольность по отношению к оригиналу, впрочем, была вполне традиционной: ведь и до него итальянские академики «из своего труда выпустили все, что в подлиннике им казалось не подходящим для читателя, напротив, ничего не упустив из того, что могло бы ему понравиться» [130].

Почти сразу «Histoire de Bertholde» была переведена на немецкий язык под названием «Итальянский Эзоп» («Der Itälienische Aesopus») [131], что, несомненно, хорошо отражало саму суть романа, следуя уже сложившейся традиции обновления архетипа [132]. Превращение Эзопа в немца, итальянца или француза, с точки зрения русского переводчика, по-видимому, было вполне допустимым: его перевод, хотя и сделан с французского, имеет «немецкий» вариант названия — «Италиянской Езоп» (СПб., 1778). Когда «Histoire de Bertholde» вышла в третий раз (это произошло в Париже в правление Директории), на титульном листе издания появилось имя Эзопа — «Bertholde, ou Le nouvel Esope» [133]. Следует отметить, что к новому названию добавилась новая художественная стилистика, выразившаяся в изысканности и даже гривуазности иллюстраций. Достаточно сравнить гравированные фронтисписы изданий «французского Бертольдо» 1750, 1752 и 1796 гг. Если на первых двух герой изображен еще довольно уродливым, грубым крестьянином, то на фронтисписе ко второй части издания 1796 г. перед нами очаровательный маленький паж, которого сам король вводит в покои королевы, возлежащей под балдахином в соблазнительной позе (см. ил. 39–41). Недаром, по версии «Histoire de Bertholde», главный герой подозревался в тайной связи с королевой.

Вторая французская версия романа Кроче появилась под названием «Жизнь Бертольдо, его сына Бертольдино и его внука Какасенно» в составе многотомной «Bibliothèque universelle des Romans» [134]. Известно, что это издание имело огромный успех, особенно среди женщин-читательниц [135], к чьим вкусам и стремился в первую очередь адаптировать «народный» роман его анонимный редактор из числа «первых ученых Франции» [136]. «Бертольдо» пережил теперь уже вторую серьезную «перелицовку», в результате которой в нем почти не осталось ничего вульгарного. Наряду с «Эйленшпигелем» и «Гаргантюа» роман Кроче подавался читателям в разделе «Litérature populaire». Более того, он объявлялся «древнейшим памятником» итальянской литературы, несущим на себе «поучительнейшие следы нравов и обычаев тех времен». Издатели «Bibliothèque» сочли нужным дать сведения не только об авторе «Бертольдо», который, по их словам, был чем-то вроде парижских «Chanteurs du Pont-Neuf» (бродячих певцов с Нового моста) [137], но и о поэтической версии Академии делла Круска, о которой они отзывались с огромным пиететом, а также об истории распространения этой книги за пределами Италии. При том что язык романа подвергся строгой очистке [138], а многие эпизоды вульгарного характера и остроты в народном духе были смягчены или вовсе опущены, без пикантности все же не обошлось. Вполне в духе времени внимание читателей (читательниц) обращалось, например, на эротический подтекст выражения «la расе di Marcolfa» (примирение Маркольфы) [139].

Уже через два года «Bibliothèque» стала выходить на немецком языке в Берлине [140], затем в Риге, перепечатанная И. Ф. Гарткнохом [141]. К немецкому переводу обратился Василий Левшин, чтобы познакомить и русских читателей с популярным французским изданием, теперь — под названием «Библиотека немецких романов» (М., 1780) [142]. Известны случаи, когда переводы особенно популярных романов из французского собрания выходили отдельными изданиями. Именно так в Сибиу (Трансильвания) на свет появился румынский «Бертольдо» (1799) во французской редакции «Bibliothèque»; его издатель Петру Барт (Bart, Petru, 1745–1801) из Германштадта специализировался на распространении западноевропейских книг [143]. Одновременно имели хождение и более ранние рукописные переводы, что подтверждает устойчивый спрос на «Бертольдо» среди румынского (и молдавского) населения [144].

Театральная судьба «непревзойденного в популярности», как писали в XVIII в., романа Кроче оказалась не менее удачной. Первым выступил венецианец Карло Гольдони. Он упростил сюжет, чтобы придерживаться единства времени и места, и вывел на сцену все семейство — отца, сына и внука, хотя, согласно оригинальному тексту, Бертольдо уже не было в живых, когда появился на свет Какасенно. Комическая опера Гольдони «Bertoldo, Bertoldino е Cacasenno» (1749) на музыку Винченцо Чиампи [145] имела успех: помимо Венеции она прошла в других городах Италии; почти одновременно ее увидели в Брауншвейге (Новый театр оперы и пантомимы, ок. 1750) [146] и в Страсбурге (Новый театр, 1751) [147].

После того как Гольдони, сообразуясь со вкусами публики, сделал из своей «dramma comico» двухактную интермедию «Бертольдо при дворе» («Bertoldo in corte», 1750), она незамедлительно и с еще большим успехом пошла на многих европейских сценах. В Париже исполнение интермедии «Bertholde à la cour» (22.11.1753) труппой Эустакио Бамбини (Eustachio Bambini) [148] получило одобрение строгой парижской критики [149]. В репертуаре лондонского театра «Ковент-Гарден» комическая опера Гольдони — Чиампи появилась в середине 1750-х годов [150]; в начале 1760-х она еще шла на сцене Королевского театра [151]. В одной из ранних постановок интермедии Гольдони в Королевском театре в Потсдаме [152] Бертольдо был заменен на Бертольдино, что свидетельствует о сценических возможностях, заложенных в самой опере «Bertoldo, Bertoldino е Cacasenno»: выкраивать из ее текста интермедии на различный вкус, по-видимому, не составляло труда.