Мир культуры. Основы культурологии

императора.

Основу той части общества, которая

производила блага, составляли земледельцы,

организованные, как и в Египте, в общины, где

также

все, даже личная жизнь, было

регламентировано. Еще Шан Ян в своих реформах

разбил каждое поселение на пять или десять

дворов, и все должны были следить друг за другом

и отвечать друг за друга. Чиновники разных

уровней следили за строгим исполнением системы

круговой поруки, а также за тем, чтобы все

Великая китайская стена.

отбывали общественные повинности, которых

III век до н. э.

было немало от мелких повседневных до

грандиозных государственных строек.

На строительство Великой стены мобилизовали миллионы крестьян,

превращенных в государственных рабов, а также воинов, пленных и даже женщин,

которые в бесчеловечных условиях со свойственным китайцам терпением и

старанием, вошедшим в поговорку, возводили это величайшее в мире сооружение с

башнями и проходами, служившее не только для защиты от северных кочевников, но

и как транспортная магистраль: между наружными и внутренними зубцами могла

проехать колесница. Многие погибали от непосильного труда, плохого питания,

эпидемий и жестоких наказаний.

199

Много легенд и песен об этом строительстве сохранилось в памяти народа, одна из

них — "Плач Мэн Цзян-нюй у Великой стены". Эта женщина, крестьянка, десять лет

ждавшая мужа, отправилась к стене на розыски и не нашла его. Ее плач потряс стену,

обвалилась глыба, и обнаружился труп заживо замурованного ее мужа.

В Китае на государственном уровне существовала система подавления всего

индивидуального в человеке, пренебрежение к личности. Личностью мог считаться

только властелин любого ранга или мудрец; для простолюдина, да и для всякого, кто

вступал в конфликт с государством, оно воспринималось как враждебная сила,

сметающая все на своем пути. Можно было пробиться из низов к должности или

быть низвергнутым, а в массе все были безлики и бесправны.

Чем же объясняется доведенное до степени утонченного издевательства над

человеческой природой гражданское послушание, существовавшее в Китае испокон

веков? Конечно, там были смуты и кровавые восстания, которые кровавыми же

средствами подавлялись, но в целом народ безмолвствовал, беспрекословно

подчиняясь власти. Видимо, главным регулятором гражданского послушания были

этические нормы, прежде всего конфуцианские, возвеличивающие совершенство

мудреца, сохраняющего свое лицо, не поддающегося ненужным эмоциям, верного и

почтительного, а также страх перед гневом Неба.

§ 4 Специфика художественной культуры Китая

Культура Китая сложилась из удивительно поэтичной космогонической

картины мира, всепроникающих этических норм, выраженных в глубокомысленных

религиозно-философских теориях, разветвленной и стройной системы

государственности, бережного сохранения традиций, при котором новое возникает

не путем ломки прошлого, а в процессе использования всех его ценностей.

Последнее особенно явно проявилось в искусстве, где

часто встречаются вечные сюжеты, в которых новое

заключается лишь в показе каких-либо неизвестных

или по-другому понятых граней, нюансов, сторон и

оттенков известного. Существует особый жанр

интерпретации: стихотворение пишется как бы “вслед

поэту”, картина — “вслед кисти”, причем подражание

часто невозможно отличить от подлинника. Искусство

в

Китае становится актом проникновения в сущность

Лошадь в галопе.

вещей, проникновения не столько логического,

Бронза. Эпоха Хань

сколько чувственно-интуитивного, выражающегося во внутренней готовности к

охвату целого. Поэтому у китайских мастеров нет эскизов и черновиков, они творят

сразу и в совершенстве. Во всех видах и формах китайского искусства поражает

именно это стремление к совершенству сложного, многомерного, в котором одно

200

перетекает в другое, одно и то же имеет множество смыслов и все вместе

символично.

Как и в других странах древнего мира, искусство в

Китае было связано с практической деятельностью,

сложившимися в обществе обычаями и ритуалами. Уже в

глубокой древности здесь появились гадательные надписи

на черепаховых панцирях или бараньих лопатках, а позже

— на бронзовых изделиях. В I тысячелетии до н. э. для

письма стали использовать бамбуковые планки. На каждой

из них помещалось примерно по 40

иероглифов. Для того, чтобы сделать книгу, нужно было

нанизать планки на веревку и из них составить связку.

Такие книги были громоздки, дороги и неудобны.

Шелкопрядство известно в Китае с III

тысячелетия до н. э., но только в III веке до н. э. его начали

использовать для письма. Книги сделались компактными,

но нисколько не подешевели. К началу новой эры была

изобретена бумага, что привело к распространению

литературы и ее изучению. Самую большую значимость

имели древнейшие книги, о которых

Главный иероглиф состоит

уже говорилось. По преданиям, сам

из двух частей: "нож" и "сердце"

Конфуций включил 305 песен

и обозначает "терпение".

Изречение гласит:

древних царств в “Книгу гимнов” —

“Шицзин”, хотя современные ученые

Будь сильным в краткие мгновения покоя

относят их происхождение к гораздо

И мягким, когда рок жестокий бьет.

более ранним векам. В эти книги

Пер. В. И. Ожогина

входят стихи и песни, поэмы,

летописи, философские и эстетические суждения, нравоучения и легенды. Тексты и

темы книг всячески варьировались в поздние времена, становясь все более

изысканными, утонченными и символичными, как и живопись на шелке, как и само

искусство каллиграфии (греч. kalligraphia “красивый почерк”).

Иероглифическое письмо имеет одну особенность: оно несет не только

смысловую нагрузку, оно изобразительно. Поэтому в переводе исчезает огромная

часть семантических нюансов оригинального текста, написанного иероглифами:

здесь важно все — как двигалась рука мастера, какое состояние он передал в

начертании иероглифа, какой образ несет в себе, помимо собственно слова, этот

знак. Поэтому литература Китая, особенно поэзия,— не только выразительное, но и

в какой-то мере изобразительное искусство. Красота природы, воспетая

возвышенным слогом поэта соединялась с особенностями его каллиграфии, его

кисти, создавая неповторимый художественный образ. Вот стихи великого

китайского поэта Ли Бо (701—762), которого называли “бессмертным, низвергнутым

с небес” из-за его трагической судьбы:

В струящейся воде осенняя луна.

201

На южном озере покой и тишина.

И лотос хочет мне сказать о чем­то грустном,

Чтоб грустью и моя душа была полна.

[137. с. 264; пер. А. Гитовича]

Пожалуй, в Китае только литературу нельзя обвинить в гражданском

безмолвии: она выражала бунтарские настроения, протестовала против жестокостей

и насилия, осмеивала человеческие пороки, в том числе и конкретных достаточно

высокопоставленных лиц. Ее создатели, как и все поэты-бунтари во все времена,

подвергались различным наказаниям, вплоть до изгнания из страны. Китайский поэт

Цюй Юань (ок. 340—ок. 278 до н. э.) в поэме-элегии “Скорбь отверженного” писал:

Твой дикий нрав, властитель, порицаю,

Души народа ты не постигал.

Придворные, завидуя по­женски

Моей красе, клевещут на меня.

Бездарные всегда к коварству склонны,