Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй

Помогите ему укрепиться в новой непривычной роли. Если все это безрезультатно, сами подыщите ребёнку других друзей, незаметно для него включите его в другое детское общество, где никто не знает о его злосчастном имидже — клоуна и козла отпущения.

Ни в коем случае не поддерживайте в ребёнке мстительного чувства, если даже он очень сильно задет и тяжело переживает свою боль. Мстительность — это не созидательное, а разрушающее личность чувство. Оно лишает человека многих прекрасных переживаний, обедняет его жизнь, вносит в неё мрачные тона, напряжение. И оно, к сожалению, очень легко и устойчиво закрепляется в структуре личности.

Но как же быть, если ребёнку надо постоять за себя и не стать при этом агрессивным и мстительным? Это—довольно сложная нравственная проблема, и каждое время даёт нам разные её разрешения. Действительно, должно ли быть «добро с кулаками»? Многие взрослые стараются растить детей здоровыми и сильными, способными в случае чего постоять за себя, дать сдачи, т. е. вступать в драку или же начинать её. Наверное, есть такие ситуации, когда надо пускать в ход кулаки (или что-то ещё), защищая добро, своё имя, честь и жизнь других, наверняка — есть. Но всё же высшая цель — научить растущего человека пониманию, что самое ценное проявить свою силу в том, чтобы драка не началась, но противник обратился в бегство. Это чрезвычайно трудно, но к этому надо подводить ребёнка всю жизнь, особенно мальчиков. Здесь мы имеем в виду — ив прямом и в переносном смысле. Разумеется, это как бы проекция в будущее. Защищённость маленьких детей лежит на воспитывающих их взрослых, это сфера их ответственности. Но всё воспитание должно быть пронизано именно такой идеей, которая убережёт будущих взрослых (и, кстати, воспитателей уже своих детей) от агрессивности, мстительности и других низменных чувств.

Такова и наша исконная культура, другое дело, что за последние десятилетия мы её изменили. Надо по мере сил и возможностей помогать детям восстанавливать связи со своей культурой.

БЫЛИ ЛИ ВЫ В ЕРЫНИИ?

На следующий день все трое — Миша, Даша и Шурик — сидели на лавочке в сквере и вели жаркий спор о том, как надо воспитывать детей. Шурик утверждал, что надо держать детей в строгости, особенно маленьких.

— А то, кто из них вырастет? — сердито вопрошал он и чувствовалось, что он скорее всего подражает своему папе.

Даша сердилась на Шурика и говорила, что детям от взрослых нужны только ласка, поцелуи и сладости; Миша молчал—он просто болтал ногами и прислушивался к спору: порой, ему казалось, что права сестра, а через минуту он намеревался поддержать Шурика.

И тут неожиданно появилась Натали. Она шла по аллее к ним, освещенная солнцем, от этого волосы сияли на её головке золотой короной. На ней было лёгкое кружевное платьице, всё в оборках, а в руках — кружевной белый зонт. Она спокойно подошла к детям и опустилась на скамейку рядом с ними. Дети с опаской огляделись по сторонам, но вокруг не было ни души. Вероятно, потому, что стояла нестерпимая жара, а, может быть, у других детей были неотложные дела совсем в других местах.

Натали вежливо поздоровалась с каждым в отдельности, достала из серебряной сумочки веер и стала им обмахиваться, а Даша с Шуриком продолжили спор о воспитании.

И в этот самый момент, когда Натали взмахнула веером по направлению к себе… на противоположной скамейке появились очень странные лица. Их было трое. Один — худой господин с густыми бровями и лицом, как будто выструганным из прочного дерева, в руке он держал трость с набалдашником в виде змеи, свернувшейся клубком. Рядом с ним сидела пухленькая дама, она всё время сладко улыбалась и говорила каким-то приторным голоском, на ней было платье в очень ярких цветах, от взгляда на которое ломило глаза. И третий был очень приятный господин, не толстый и не тонкий, который время от времени то заразительно смеялся, то становился очень серьёзным. В руке у него была палка для гольфа.

— Мсьё Ер, — обратилась сахарным голосом пёстрая дама к худому господину с змеиной тростью, — вы настаиваете на том, что детей надо строго наказывать.

Все трое наших спорщиков одновременно вздрогнули. Мало того, что эта удивительная тройка свалилась на лавочку прямо с неба — они ещё перехватили у них разговор. Шурик прямо подавился от удивления.

— Видите ли, господа, — зашептала детям Натали, вежливо прикрываясь веером. — Я во всём виновата. Я просто не учла, что при взмахах веера к себе я вызываю каких-нибудь сказочных героев, особенно если в это время речь идёт о них.

— Ничего себе герои, — возмутился Миша.

— Тише, тише, Мишель. Нас услышат, — взмолилась Натали. — А кто они такие и откуда? — поинтересовался Шурик.

— Господин с тростью — это мсьё Ер, или просто Твёрдый знак. Так называли твёрдый знак раньше, в моё время, — шептала детям Натали. — Дама — это мадам Ерь, то есть мадам Мягкий знак. А третий господин Еры, или по-вашему Ы. Все придерживаются разных систем воспитания детей. Вот послушайте.

— Да, да, мадам Ерь, — строгим, сухим голосом проскрипел Ер, — только наказывать и как можно чаще.

И он даже замахнулся на невидимого ребёнка тростью. Дети сразу возненавидели его. Даше показалось, что змея на трости мсьё Ера высунула жало и зашипела.

— Ну, что вы, что вы, мсьё Ер, детей надо любить, надо их всё время целовать, они такие миленькие, такие кисулечки, лапулечки… — глазки мадам Ерь почти вытеснились с лица щеками. Она невнятно бормотала ласковые прозвища, и голос её становился всё слаще, как мёд, и почти такой же липкий.

Шурик толкнул локтем в бок Дашу:

— Такая воспитательница тебе понравилась бы. Видишь, какая ласковая? — Шурик при этом ехидно скосился на Дашу.

— Да, очень хорошая… ласковая… — как-то неуверенно проговорила Даша.

Как раз в этот момент трое взрослых заметили детей на противоположной скамейке.

— О, какие очаровательные детки. Лапочки, идите сюда скорей. Я вас сейчас угощу необыкновенными сладостями. Вы таких никогда не едали, — проворковала мадам Ерь. Глазки её щурились и пропадали за поснящимися щёчками.

Дети подошли к скамейке диковинных гостей, стараясь держаться подальше от змеиной трости. Мало ли что, вдруг этот вспыльчивый господин накрутил на свою дурацкую трость живую дрессированную змею.

Мадам Ерь хищно вцепилась в Дашу и стала целовать её в румяные щёки.

Даша вначале терпела. Ведь это она в споре с Шуриком доказывала, что детей надо ласкать. Но мадам Ерь обнимала Дашу так крепко, что девочка испугалась, что эта мадам её задушит. Даша резко присела на корточки и выскочила из-под кольца мадамовых рук на свободу.

Шурик захихикал. Миша спрятался за спину Шурика, а Натали, пытаясь вытащить застрявший в сумочке веер, проговорила:

— Простите, пожалуйста. Но нам уже пора… Нет, вам уже пора. Не сердитесь… О, господи. Очень жаль…

Натали очень волновалась и всё время бросала испуганные взгляды на мсьё Ера.

А тем временем мадам Ерь, изловчившись, схватила своими цепкими ручками Шурика, который совсем не ожидал такого манёвра и был не готов к столь бурному нападению. Ему показалось, что на него обрушились целые горы сливочного крема.

«Надо спасаться!» — подумал он и резко рванулся. Но вырваться ему не удалось. Мадам Ерь, наученная горьким опытом общения с Дашей, не собиралась отпускать свою «жертву». Миша отошёл на безопасное расстояние и весело наблюдал за происходящим.

— Извините, что я вас отрываю от дела… Но, но… у вас что-то упало. Позвольте, я подниму, — Натали очень страдала и не очень хорошо понимала, что говорит.

— Да, да, мадам Ерь, у вас выпала заколка из причёски, — неожиданно поддержал Натали мсьё Еры и весело посмотрел на девочку.

Мсьё Ер сидел на лавке, положив костлявый подбородок на свою змею, и смотрел на всю компанию исподлобья. Особенно ему не понравились слова Натали и мсьё Еры.