Александр III и его время

Железнодорожный транспорт оказал большое влияние на социальные преобразования в крае. Закаспийская железная дорога «… стала «открывать» для капитала Среднюю Азию…» (176, т. 5, с. 82). По линии дорог возникали города (Асхабад, Кызыл-Арват, Красноводск), посёлки русских переселенцев, мастерские, училища и др.

К концу XIX в. возникли первые полукустарные промышленные предприятия — хлопкоочистительные, маслобойные, мыловаренные заводы, мельницы, учреждения добывающей промышленности (нефть, озокерит, соль, сера).

На полуострове Челекен Товарищество братьев Нобель организовало разработку нефтяных месторождений. Добыча нефти возросла с 30 тыс. пудов в 1895 г. до 760 тыс. пудов в 1905 г.

Важным результатом начавшегося промышленного развития явилось создание первых национальных рабочих кадров. Наряду с этим шёл процесс формирования местной национальной буржуазии.

Особое внимание уделялось развитию хлопководства. Благодаря строительству новых и восстановлению старых оросительных систем (плотин, каналов, кяризов) расширялись посевные площади, вводились новые высокоурожайные сорта хлопка.

В Закаспийской области посевы хлопчатника возросли с 900 дес. в 1890 г. до 57 тыс. дес. в 1915 г.

Развитие хлопководства способствовало росту товарного производства и проникновению в аулы товарно-денежных отношений. С 1893 по 1910 г. сбор хлопка по всей Туркмении увеличился со 176 тыс. пудов до 2307 тыс. пудов. Хлопок закупался русскими текстильными фирмами через посредство местных ростовщиков, что усиливало социальную дифференциацию туркменского аула.

Увеличивалось поголовье, улучшалась порода скота. Все отрасли хозяйства вовлекались в русло товарно-денежных отношений.

С присоединением к России на жизнь коренного населения Туркмении благотворное влияние стала оказывать передовая русская культура и наука.

Начали создаваться так называемые русско-туземные школы, издаваться газеты (с 1914 г. на туркменском языке — «Закаспийская туземная газета»).

Русские учёные внесли весомый вклад в изучение Туркмении, её природы и естественных богатств, этнографии, истории и быта. Географические, геологические, почвенные, ботанические и другие исследования велись силами экспедиций и отдельными энтузиастами-учёными, горными инженерами, в том числе И. В. Мушкетовым, В. Н. Вебером, К. П. Калицким, А. Д. Архангельским и др.

В конце XIX в. проводились большие изыскательские работы для пропуска вод Амударьи по Западному Узбою в Каспий (А. И. Глуховский, 1879-1883).

Во второй половине XIX в. для изучения условий ирригации появились первые научные учреждения на территории Туркмении: метеорологические, гидрометрические станции и посты.

В целях озеленения и защиты оазисов и железных дорог от песчаных заносов были созданы лесные питомники в Кызыл-Арвате и Казанджике, Мургабском имении в Байрам-Али, в районах Фараба, Багирском и Хейрабадском.

В 1892 г. близ Асхабада открылась школа садоводства — первое научное и специальное учебное заведение, при котором создан лесной питомник.

В 1892-1893 гг. в Асхабаде организована акклиматизационная ботаническая станция. Таким образом, присоединение юго-запада Средней Азии к России ускорило весь ход исторического развития региона, сделало возможным постепенное развитие капиталистического хозяйства в Туркмении.

Глава семнадцатая ДАЛЬНЕВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА

В 80—90-х гг. XIX в. Дальний Восток представлял собой регион, где помимо крупнейших колониальных держав Запада — Англии и Франции — в числе претендентов на господство над странами Азии столкнулись интересы России, Соединённых Штатов Америки и быстро крепнущего агрессивного хищника — Японии. После так называемой «революции Мейдзи исин (обновления), происшедшей в 1867-1868 гг., Страна восходящего солнца, разработала программу модернизации на 60 лет и на всех парах мчалась по пути капиталистического развития. В 1869 г. в Эдо была перенесена из Киото резиденция императора Японии, а сам город был переименован в Токио — «восточную столицу». Через 20 лет, в 1889 г. была опубликована первая японская конституция. Она предоставила абсолютные права императору. Открывший свои заседания в 1890 г. первый японский парламент являлся фактически совещательным органом при микадо (монархе).

Япония не только создала в течение нескольких лет армию и флот, «отличившиеся в войне с китайцами», но сумела внушить к себе уважение западных стран и успешно конкурировала своей промышленностью с Соединёнными Штатами Америки и Европой.

В это время в Китае в исключительно трудных условиях господства феодальных отношений в сельском хозяйстве, произвола и ограничений со стороны властей, конкуренции иностранного капитала с большим трудом пробивал себе дорогу национальный капитал. При огромной численности населения (в 1850 г. 430 млн человек) Небесная империя не испытывала нехватки рабочих рук. Высшие чиновники страны — мандарины — не видели необходимости в замене дешёвого ручного труда дорогостоящим машинным, а также в модернизации армии. Правительница Китая Цыси, например, поссорившись с адмиралами в 1890 г., отменила все планы обновления военно-морского флота и потратила все деньги на перестройку своего летнего дворца в Пекине.

Феодальная Корея в эти годы была отсталой страной, слабостью которой пытались воспользоваться Япония и другие капиталистические державы. С начала царствования Александра III трезвомыслящие государственные деятели, общественность и пресса уделяли немалое внимание отношениям России с её дальневосточными соседями — Китаем, Японией и Кореей. «Русская мысль», «Вестник Европы» и другие издания, например, указывая на значительный объём русско-китайской торговли, в особенности сбыт в Китай русских тканей, предлагали более активно развивать торговые отношения (333, с. 301).

Либералы придворных кругов выступали за более энергичное хозяйственное освоение края, строительство портов, развитие военного и торгового флота, установление дружественных отношений с дальневосточными странами. Всё это соответствовало задачам капиталистического развития Российского государства и требовало создания стабильной мирной обстановки в регионе, в чём кровно были заинтересованы русские переселенцы на Дальнем Востоке.

Поэтому либеральные деятели советовали не вмешиваться в военные конфликты, в частности, в Корее. Поддерживая правительственный курс по обеспечению самостоятельности страны (при политическом влиянии в ней России), предлагали не приобретать там незамерзающего порта, так как это чревато было обострением отношений с Китаем, Японией и европейскими странами (там же).

Отечественная пресса активно обсуждала вопрос о союзниках России на Дальнем Востоке. Он приобрёл большую актуальность в связи с активизацией в этом регионе европейских держав и США, что несло угрозу и владениям России.

Ситуация для России складывалась критическая. В 1890 г. всё население Дальнего Востока составляло 716 тыс. русских подданных и около 40 тыс. иностранцев (китайцев, корейцев). В Амурской области проживало 70,8 тыс., в Приморской — 89 тыс. человек. Из стратегических соображений с начала царствования Александра III стали придавать большое значение переселению крестьян на Дальний Восток. Однако в среднем в год сюда прибывало всего 2800 человек (169, с. 192).

Страна располагала здесь ничтожными силами, а переброска войск к восточным рубежам через необозримые пространства могла осуществляться пешком, на лошадях или в лучшем случае по рекам. Естественно, такие способы были связаны с чрезвычайными трудностями и в случае необходимости не обеспечивали своевременной доставки войск. Вскоре после англо-русского конфликта 1885 г. в Афганистане царское правительство поставило вопрос о сооружении гигантской железной дороги через Сибирь до Владивостока. Напомню, что первые проекты этой магистрали разрабатывались ещё в 1850-1870-е гг. Изыскательные работы были проведены в 1887-1890-х гг. Строительство дороги отвечало и экономическим интересам страны. Особенно добивались расширения рынков промышленники Московского региона и Урала. Видный деятель «Общества для содействия русской промышленности и торговле» Н. Шавров в 70-х гг. пропагандировал постройку железных дорог в Сибирь и к границам Китая. «Европа, — заявлял он, — далеко обогнала нас в фабричной промышленности», а потому «для развития фабричного производства в России нет другого средства, как иметь обеспеченный и выгодный рынок в Азии. Он мечтал о том, что Россия «гигантски разовьёт своё промышленное производство и снабдит Азию всеми необходимыми ей товарами» (193, с. 227). В 1891 г., пользуясь притоком капитала из Франции, Россия начала строить Великий Сибирский путь. 18 ноября 1892 г. новый министр финансов С. Ю. Витте представил Александру III докладную записку о Дальнем Востоке, в которой предлагал обширную финансовую и политическую программу. Новая магистраль, как считал Витте, должна была отвлечь грузы от Суэцкого канала и стать проводником русских промышленных изделий на китайский рынок. Дорога «обеспечит русскому военному флоту всё необходимое и даст ему твёрдую точку опоры в наших восточных портах, — утверждал Витте. — Посему, — развивал он мысль, — с открытием дороги этот флот может быть значительно усилен и в случае политических осложнений как в Европе, так и на азиатском Востоке получит в высокой степени важное значение, господствуя над всем международным коммерческим движением в тихоокеанских водах» (240, с. 60). Записка Витте фактически явилась первым наброском дальневосточной стратегии русского правительства, вдохновителем которой и стал этот выдающийся государственный деятель. Новая стратегия означала переход к широкой экспансии в Азии.